Сайтин-1. Измена - Кэролайн Черри

Джастин прикинул: манипуляции подразумевали нечто большее, чем поиск данных. Все у них отрепетировано, решил Уоррик-младший. Целый спектакль. Сейчас по сценарию наступил напряженный момент — речь идет якобы о тайнах.

И тем не менее трудно было подавить естественную реакцию.

Жиро что-то считывал с монитора — либо делал вид, будто считывает. Он задышал чаще. Когда Най поднял наконец голову, его лицо не стало дружелюбнее.

— Смотрю, ты не слишком жалуешь изучение программирования, — проворчал он. — Для составителя-дизайнера это необычно.

— Я просто в него не верю. Вы вменяете мне это в вину?

— Не увлекаешься даже развлекательными обучающими лентами.

— У меня без них полно работы.

— Давай не станем ограничиваться таким ответом. Ты увильнул от работы с Петросом. И пользуешься только одной обучающей лентой в месяц, а то и реже. Для дизайнера, повторяю, это чрезвычайно странно.

Уоррик-младший промолчал. Ибо исчерпал запас бойких ответов.

— Даже Грант, — продолжал Жиро, — не ходит в лабораторию ради просмотра своих обучающих лент, а пользуется домашним устройством воспроизведения. Без всякого ограничения.

— На сей счет нет никаких правил. Если нравится — пусть пользуется. Грант — умница, схватывает все на лету…

— Но не ты дал ему такую команду.

— Нет, не я.

— Знаешь, — вмешался Иванов, — а ведь Грант — существо самодостаточное, способен жить в обществе. А потому подкрепления такого рода ему нужны не столь часто, как другим. Но, принимая во внимание его злоключения, Гранту было бы лучше заняться глубоким погружением. Так, проверки ради.

— Имеете в виду мучения, которым вы его подвергли? Нет уж!

— Стало быть, команду дал все-таки ты, — заключил Жиро.

— Он, он сам так решил. Таков его выбор, и Грант имеет право выбора, как и я — так, во всяком случае, я слышал в последний раз.

— Сомневаюсь, что нам нужна группа дизайнеров, питающая патологическую нелюбовь к обучающим лентам.

— Идите к черту!

— Спокойнее, — посоветовал Деннис. — Не нервничай Жиро, по его работе нет никаких нареканий. И по работе Гранта тоже. Речь о другом.

— Жертвой убийства Ари пала не только она одна, — заметил Петрос. — В частности, Грант и Джастин тоже. Не думаю, что вам так легко проигнорировать столь очевидный факт. Приходится иметь дело с человеком, который в момент несчастья был всего лишь мальчишкой, всего лишь жертвой Ари — одной из многих. Мне не хотелось затрагивать этот вопрос. Я все время наблюдал за ним. И посылал ему требования зайти для разговора. Верно, Джастин?

— Верно.

— Ты до сих пор не ответил, не так ли?

— Не ответил, — согласился Уоррик-младший, чувствуя, как его вновь охватывает паника. Внутри у него все оборвалось.

— Ситуация с проектом, — напирал Петрос, — внушала тебе некоторое беспокойство, не правда ли?

— Я разделяю принцип «живи и не мешай жить другим». Ребенка мне жаль. Уверен, мою квартиру вы нашпиговали по последнему слову шпионской техники. Надеюсь, кое-какие моменты из моей личной жизни доставляют вам ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Джастин!

— Петрос, можете тоже отправляться к черту!

— Джастин, скажи правду. Вспышки изображений из обучающей ленты по-прежнему мучают тебя?

— Нет.

— Ты уверен?

— Уверен.

— В начале праздничного вечера ты сильно волновался, верно я говорю?

— Да нет же, черт побери! С какой стати мне волноваться?

— Думаю, ответ ясен, — повернулся Иванов к Жиро. — Он пришел на вечер уже взволнованный. Волновались они оба. И Ари все быстро поняла. Вот и вся подоплека. Думаю, все вышло непреднамеренно. Гораздо сильнее меня беспокоит состояние рассудка Джастина. Думаю, ему лучше вернуться к себе и заняться повседневной работой, дабы восстановить нарушенное равновесие. Сомневаюсь, что допрос даст желаемые результаты. Джастин все еще не успокоился. Настоятельно рекомендую ему сеанс успокоительной терапии.

— Жиро, — вмешался Деннис, — если тебя так беспокоит восприятие маленькой Ари, запомни, что Джастина она нисколько не испугалась. Он пребывал в состоянии стресса, но не испугал девочку. Все произошло как раз наоборот.

— Все равно мне это не нравится, — упорствовал Жиро и с глубоким вдохом откинулся на спинку стула, одарив Джастина испытующим взглядом из-под кустистых бровей. — Тебе придется прислушаться к совету Петроса. Если он доложит, что ты по-прежнему своевольничаешь, нам придется еще до вечера распорядиться о принудительном приводе. Понял?

— Да, господин.

— Работу продолжай. Если опять окажешься рядом с Ари — заговоришь с нею или сделаешь что-нибудь в этом роде, но так, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания. Загляни к врачу. Если девочка заговорит с тобой, будь полюбезнее. Но не более того. Станешь своевольничать, снова окажешься здесь и я уже не буду благодушествовать. То же относится и к Гранту. Так что просвети его. Все понял?

— Да, господин, — кротко и с почтением, точно ази, отозвался Уоррик-младший. И подумал: «Ловушка. И по-прежнему захлопывается. Здесь что-то не так…»

— Все, свободен. Аббан, открой дверь!

Дверь все-таки распахнулась. Джастин поднялся. Деннис последовал его примеру. Уоррик-младший успел дойти только до двери — Най нагнал его, схватил за руку, провел мимо охраны в закуток, пышно именуемый передней. Через секунду оба очутились в коридоре.

Деннис вдруг остановился, как вкопанный, заставив замереть и паренька.

— Джастин! — бросил он.

Все еще дрожа, юноша остановился, сознавая, что упрямством делу не поможешь.

— Джастин, ты ощущаешь сильное давление. Но мы оба знаем — память не передается от человека к человеку. Маленькая Ари — не прежняя Ари. Откровенно говоря, нам не нужна новая вспышка вражды с Уорриками. Мы не хотим, чтобы ты занял место Джордана. Сам знаешь, сколь высоки ставки.

Юноша кивнул.

— Джастин, послушай. Жиро допрашивал тебя. И потому знает, что ты говорил правду. Он только…

— Он ублюдок.

— Джастин, не нужно перегибать палку. Делай, как велит Жиро. Не ошибайся. Ты же не собираешься причинять маленькой девчушке зло. Знаю, что не собираешься. То, что вытворяла с тобой Ари, здесь ни при чем. И ты не захочешь обижать ребенка.

— Нет, я ведь никогда Ари пальцем не трогал. Неужели вы думаете, что я способен обидеть ребенка?

— Знаю, знаю, что нет. Просто подумай над моими словами. Вспомни их, когда судьба вновь сведет тебя с Ари. Ариана Эмори стала причиной твоего потрясения. Может статься, что ты невольно отыграешься на ребенке. Ты в состоянии причинить ей боль. А потому прошу тебя серьезно задуматься над нашим разговором.

— Ничего я с ней не делал!

— Не делал, не делал. Успокойся. Успокойся и отдышись. Послушай меня. В твоих интересах вести себя как надо.

— Естественно.

Деннис взял собеседника за руку и подтолкнул к стене, чтобы дать пройти охранникам, уходившим из кабинета. Но руки юноши Най все равно не отпустил. Помолчав, он сказал:

— Джастин, я собирался сказать… В общем, насчет заявления, что лежит у меня на столе — по поводу телефонной связи. Думаю, что для порядка подержу его еще несколько недель, а потом подпишу. Тебе придется немного потерпеть. Джордан умен, да и служба безопасности должна все обмозговать. Я делаю все, что в моих силах. Я хоть чуть-чуть тебя порадовал?

— Чем мне придется расплачиваться за такую любезность?

— Ничем. Ровным счетом ничем. Только веди себя осмотрительно. Не нужно влезать в разные передряги. Договорились?

Уоррик-младший тупо смотрел на стену, разглядывая облицовочную плитку из декоративного камня — незамысловатый узор плыл перед глазами. Вдруг юноша ощутил прикосновение к своему плечу.

— Мне жаль. Мне очень жаль, — забормотал Деннис, — я все знаю. У тебя ни один день не проходит спокойно. Но я хочу, чтобы и ты поучаствовал в проекте. Поэтому я сумел добиться у Жиро права оставить тебя в Ресионе. Ари была к тебе неравнодушна — но не в том дело… В общем, так: ты ей нравился. Я уж не говорю, что между вами было даже нечто большее. Я помню ее — и после смерти — и знаю, как себя самого. Между Ари и Джорданом существовала застарелая и острая вражда. Но она, оценив твои успехи в учебе, поняла, для чего ты ей сгодишься.

— Дутые успехи!

— Нет, не дутые. Но и не слишком выдающиеся, как ты понимаешь. Зато охватывавшие аж с полдюжины отраслей. Ты обладаешь теми же качествами, что и она. Конечно, назвать тебя ее двойником — значит погрешить против истины, ибо у тебя над душой никогда не стояла Ольга Эмори. В одном разговоре она обмолвилась — и я не лгу — будто собиралась перевести тебя в свой отдел и что на самом деле она видела в тебе куда больше возможностей, чем свидетельствовали результаты тестов, — возможностей даже более значительных, чем возможности Джордана. Так она сказала, не я.