Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лоа. Она называла их «лоа».
– Да как ни назови… Суть не меняется. Я потороплюсь, если объявлю её блаженной, но уверен, что когда-нибудь так и случится. А до тех пор Лилис нуждается в участии. В чуткости, заботе, доброте. Неважно, что она творит, какие неудобства способна доставить, нужно быть снисходительным и внимательным. Каждую минуту. Всегда.
То, что у девчонки не все в порядке с головой, я уже понял. Давным-давно. Пока шалости, правда, были вполне безобидными. До прихода в полицейское управление. Ухватилась за первое попавшееся происшествие, чтобы найти подтверждение своей «исключительности»? Хорошо же её мама воспитала! И кстати, падре-то куда смотрел? Все это корректируется в юном возрасте и вполне успешно. Упустил из вида? Не решился вмешаться? Странно. Как меня прогнать из собора потребовалось, так сразу и грозность нашлась, и сила. А перед маленькой девочкой спасовал?
– Смотрю, вы не слушаете… И почему я вам все это рассказываю?
Хочешь переложить груз на чужие плечи, вот почему. Тяжеловат крест оказался, да? Ладно, пусть так. Я особо деликатничать не буду. В крайнем случае, выпорю.
– Может быть, потому что я – её мужчина?
– Она так сказала?
– Она все время так говорит.
Падре сдавил подбородок пальцами.
– Это хорошо.
– Для кого?
– Для девочки, в первую очередь. Она избрала вас опорой. Надежной частью своего мира. Неизменной. Спасительной.
– Звучит не особо обнадеживающе.
– Как и принятие на себя любой ответственности. Лилис Сапатеро доверяет вам.
– Скорее, считает своей собственностью.
– Своим близким окружением, - поправил падре. – Точно так же она относилась бы к каждому из друзей.
– Которых у неё нет.
– Которых нет. Это жутчайшая несправедливость на свете, когда ребенок оказывается отрезан от общества. В силу физических или умственных недугов, из-за упрямства родителей, по иным, подчас нелепым причинам. Для такого человека, когда он вынужден покинуть свою раковину, жизнь становится сродни прогулке по минному полю.
– Я бы не сказал, что девчонка чего-то боится. Скорее наоборот, боятся как раз все вокруг.
– Страшиться – удел сомневающихся. Свет рассеивает все страхи.
– Значит, ей однажды достался очень яркий фонарик.
Падре Мигель укоризненно качнул головой и обратился к кому-то за дверью, повышая голос:
– С божьей помощью, я составил свое мнение. Можно продолжать.
* * *
Процессия, торжественно вошедшая в камеру, оказалась немногочисленной. Собственно, лица были все те же: команданте, мой следователь и две, эээ… колдуньи?
Честно говоря, я в равной степени сомневался насчет обеих. Просто чернокожая, в силу возраста и приобретенного жизненного опыта, производила большее впечатление. По крайней мере, внушала к себе уважение плавностью движений и спокойствием. Внутренним, которое, как ни странно, всегда явственнее и заметнее внешнего. Помню, у меня в расписании была пара-тройка контактов на этот счет. Тренинги по эмоциональной устойчивости и все такое. И я даже побывал на вводных занятиях. Чтобы решить, какой из шарлатанов больше заслуживает платы за свои фокусы.
– Нужно что-то ещё? Для вашей работы, сеньорита, - уточнил Сильва, обращаясь к девчонке на удивление почтительно.
Потешается? Да нет, вроде не похоже. Начальник управления, все-таки, человек не в том статусе, чтобы развлекаться, насмехаясь над бесправными и беззащитными: у него в подчинении целая куча куда более забавных мишеней. А главное, ни одна из которых слова поперек не скажет. Наоборот, натужно посмеется вместе с команданте.
Лил не стала отвечать. Не разжала стиснутые до синевы губы, только мотнула головой. Отрицательно. Ну и слава Господу! Если бы в камеру внесли какие-нибудь погремушки, ленточки, бусики, палочки и прочую бессмысленную дребедень, боюсь, сохранять вежливую заинтересованность было бы трудно всем присутствующим. Мне уж точно.
– Итак?
– Не торопите её, сеньор, - тихо попросила чернокожая Мари. – Осталось самое малое из ритуала. И самое важное.
– Хотите сказать, то, что нам продемонстрировали ранее, всего лишь…
– Тссс! Проявите ещё немного уважения. Совсем немного.
Сильва пожал плечами, но коснулся рта кончиками пальцев, показывая: все, согласен, буду нем, как рыба. Остальные и до того молчали, а когда девчонка шагнула ко мне, так и вовсе затаили дыхание.
Не знаю, какой ерундой Лил занималась целые сутки, но явно не спала: кожа вокруг глаз казалась совсем серой. Комплект одежды тоже был прежним. И слишком легкомысленным для намечающегося представления. Ничего не имею против народных традиций и связанной с ними театрализации всяческих бытовых ситуаций, но право, если уж речь зашла о колдовстве, можно было внешнюю атрибутику хоть обозначить? Например, накинуть на плечи девчонке такую же хламиду, в какой щеголяла её наставница. Прочитать молитву или абракадабру, символизирующую заклинание. Сделать пасс руками. А так получается, она просто подойдет ко мне и… И что-то случится?
Лил остановилась. На приличном расстоянии: не дотянуться. Подняла голову и уставилась на меня. Не моргая. Глаза в глаза.
Поймав её взгляд, кстати, вполне можно было поверить в нечто сверхъестественное. На несколько секунд.
Крепкий кофе. Не только что заваренный, а уже успевший постоять. Слегка остывший, сбросивший пенку и обнаживший свою глубину. Не ту, что прячется на дне чашки. Другую. Где-то под ней. Под блюдцем. Даже под столиком. Может, в области пола? Нет, ещё дальше.
Взмах ресниц, и все, нет больше кофе. Остался только карий взгляд, напряженный и вопросительный.
Я что-то должен сказать? Сделать? Упасть на пол и забиться в конвульсиях? Вряд ли, потому что все остальные смотрят на меня с интересом, но явно без опасений, что случится нечто, угрожающее жизни и здоровью. Значит, планировался какой-то простой фокус. Что-то вроде гипноза? Хорошо. Но почему она всего лишь молчит и смотрит? Пусть озвучит задание, даст приказ, вот тогда и оценим силу заявленного колдовства.
Ну же! Только не говори, что струсила в последний момент. Не поверю.
Ещё взмах. Один, другой, третий. Мелко-мелко задрожавшие ресницы, между которыми вдруг заблестели…
Слезы?
Дверь камеры оставалась открытой, и наверное, только поэтому Лил удалось выбежать вон: не думаю, что её глаза, залитые соленой водой, что-то могли видеть в этот момент. Следом, кстати, никто не отправился. Ни падре, так трогательно, почти душераздирающе рассказывавший мне о нелегкой девичьей судьбе, ни величавая мамбо. Пожалуй, проводил девчонку взглядом один только Гарсия. На всякий случай.
– Что скажете? – первым общее молчание нарушил команданте.
Можно было не гадать, кому задан вопрос. Одной-единственной персоне изо всех нас. Той, которая хоть что-то должна была понимать в случившемся. Или хотя бы притвориться, что понимает.
– Порадуете нас или огорчите?
– А что бы вам хотелось услышать, сеньор?
– Собственно, правду. Ничего, кроме правды, ведь мы собрались
- Argumentum ad hominem - Вероника Евгеньевна Иванова - Социально-психологическая
- Посылка - Елена Евгеньевна Абрамкина - Детективная фантастика / Прочие приключения / Периодические издания / Социально-психологическая
- Птица малая - Мэри Дориа Расселл - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Оттенки серого - Джаспер Ффорде - Научная Фантастика / Социально-психологическая / Разная фантастика
- Остров лишних - Матвей Геннадьевич Курилкин - Прочее / Социально-психологическая
- Альтер эво - Анастасия Александровна Иванова - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Analyste - Андрей Мелехов - Социально-психологическая
- Внедрение - Евгений Дудченко - Попаданцы / Социально-психологическая / Фэнтези
- Цитадель один - Алексей Гулин - Боевая фантастика / Периодические издания / Социально-психологическая
- Притча о совести - Андрей Петрович Ангелов - Рассказы / Сатира / Социально-психологическая / Разное / Прочий юмор