Нравственный образ истории - Георгий Михайлов

С середины 90-х годов XV века по лето 1503-е Русь вела победоносную войну с Литвой и возвратила себе 19 городов, включая Гомель, Чернигов, Брянск. От Калужской и Тульской областей ляхи (литовцы с поляками) бежали до границ Киева и Смоленска. А когда уже близилось завершение войны, и трон Византийский (приданое Палеологов) окончательно перешёл во владение Московских государей (1502 г.), произошло ещё одно знаменательное событие. Сгинула Золотая Орда. Вместе с последним её правителем, сыном Ахматовым (Шиг-Ахматом), пала столица ордынских ханов Сарай - город, основанный Батыем в низовьях Волги. Крымский хан Менгли-Гирей, заклятый враг ордынцев и тогдашний союзник Иоанна Васильевича, не без помощи русских дружин разорил разбойничье гнездо. Таким образом, спустя 265 лет от начала татарского ига и через 22 года после его свержения Русь обрела долгожданную свободу и то могущество, которое ужаснуло западных соседей.

Падение Орды не означало полной безопасности. Татары казанские, ногаи, да и крымцы ещё совершили немало набегов на Русь и доходили даже до Москвы. Но это были уже не те набеги. Всё реже хищникам удавалось прорывать заградительные кордоны, являться неожиданно и, тем паче, безнаказанно уходить. Всё чаще разбойничьи орды уничтожались. Сбор стотысячных и даже полумиллионных ратей на Руси, объединённой в державу, сделался явлением обычным. В 1552 году внук Иоанна III, Грозный Царь Иоанн IV, окончательно покорил Казань, занял Астрахань (1554 г.), а с лета 1572-го Московии перестал угрожать и Крым.

Да что там Крым. В XVI веке Святая Русь вышла на простор Европы: потеснила немцев, Литву, шведов, заняла побережье Балтики, открыла порты на Белом и Каспийском морях. В чернозёмных степях Поволжья начали селиться русские крестьяне. Сибирь с её несметными богатствами вошла в состав Московского Государства в 1582 году. Иоанну Грозному присягнули кавказские народы (черкесы, кабардинцы). Потом, уже Борису Годунову, предлагал себя в подданство грузинский царь. И только грубый политический просчёт Годунова не дал тому свершиться. Сей правитель, захвативший трон преступным путём, наделал много и других просчётов. Годунов довёл страну до взрыва, до воцарения несчастного «Лжедмитрия», которого бояре подставили, а затем сами же и убили. Всё это, вместе взятое - Царство Шуйского, «Семибоярщина», польская интервенция - вошло в историю под названием «великой смуты».

Сколько злодеев, изменников, самозванцев появилось в то «смутное время», но все они исчезли «яко дым», а Москва сохранилась и правда восторжествовала. Всё лучшее, что было в Русском народе - вера Православная, любовь к Отечеству, мужество бескорыстное, потребность в умиротворении под единодержавным скипетром законного государя - всё это высветилось в образах героев: Святого патриарха Гермогена, воеводы Скопина-Шуйского, Ивана Сусанина и самих вождей ополчения, освободившего Москву в 1612 году, - благочестного Козьмы Минина и доблестного князя Дмитрия Пожарского.

Но не только об одолении «смуты» речь пойдёт в данной книге. Центральное место в ней занимает рассказ о царствавании Иоанна Грозного. В первой же части (в восьми начальных главах) говорится о борьбе Преподобного Иосифа Волоцкого с тайной сектой жидовствующих, едва не захвативших Московский трон, и о малоизвестных подробностях великого княжения Василия III, наречённого «Новым Константином». Ведь именно в его время была озвучена и осмыслена идея «Москвы - Третьего Рима»; и вместе с тем, зародилось движение будущих реформаторов, масонов, революционеров.

От первой и второй частей третья книга отличается большей последовательностью повествования. Исторические персонажи здесь являются уже не героями отдельных рассказов, а преемственно сменяют друг друга не протяжении полутора веков описываемых событий. А в финале, как и в двух предыдущих книгах, сила правды и добра торжествует над всеми злыми силами.

ВЕЛИКАЯ ОПАСНОСТЬ

«Неправдою зачат болезнь»

(Пс.7,15).

Между Ламой (рекою, впадающей в Волгу) и Сестрою (притоком Оки) был издавна известен Волок-Ламский, важнейший торговый пункт на пути из Рязани в Новгород. Владели им то москвичи, то новгородцы. Но потом великий князь Василий Тёмный завещал Волок вместе со Ржевой и Рузой своему сыну Борису. Так с 1462 года сей городок сделался столицей удела.

В лето 1480-е Волоцкий князь Борис Васильевич поссорился со старшим братом Иоанном III, что послужило одной из причин Ахматова набега. Но той же осенью Борис превозмог обиду, покаялся и привёл свою дружину на помощь великому князю. Изгнав татар из Русской Земли, Иоанн Васильевич простил строптивым сродникам удельное бунтарство и щедро одарил их за верную службу.

Несколько новых имений Государь пожаловал и Борису Волоцкому. А тот одно из сёл (Отищево) отписал монастырю, годом раньше основанному в его вотчине. Настоятелем монастыря стал известный в то время подвижник - игумен Иосиф (в миру Иван Иванович Санин).

Что привело Иосифа Санина на Волок-Ламский? Ведь незадолго до этого он покинул Боровскую обитель, где подвизался 18 лет, а затем был избран игуменом. Правда, избрание его совершилось не по воле братии. На том настоял великий князь, бывший почитателем Иосифа как духоносного старца, хотя исполнилось ему тогда лишь 38 лет. Прежний игумен, Преподобный Пафнутий Боровский, был чрезвычайно строг к себе, но к инокам своим был милостив до попустительства, чем те и пользовались много лет. Узнав о планах Иосифа завести в монастыре образцовый порядок, насельники возроптали и воспротивились новому игумену. Отвергнутый непокорною братией, Иосиф с близкими ему, наиболее ревностными подвижниками удалился и два года странствовал по разным монастырям. Скрывая свой сан, он под видом простого послушника изучал опыт начальствующих, и наконец, решил основать собственный общежительный монастырь по типу Кирилло-Белозерского, который более всех ему приглянулся. Так Иосиф со други своя и пришёл в местность Волоколамскую, откуда сам он был родом.

Князь Борис Волоцкий благосклонно отнёсся к прибытию странников. Будучи братом державного, он, конечно, знал Иосифа и отношение Государя к нему. Потому князь охотно предоставил землю общине, дал инокам денежное вспоможение, а при постройке их первого монастырского храма он сам таскал брёвна и пилил доски.

Через десяток лет с лишним обитель на Волоке разрослась. Её старцы, прежде всех сам Иосиф, прославились святостью. Но потом, как часто бывает, за порой мирного благоденствия пришда пора скорбей, а для игумена Волоколамского, по его собственному выражению, «настало время труду, время иечению и подвигом». Время, когда в лице Преподобного Иосифа Бог явил Церкви Своей и Державе Российской великого заступника.

Читатель помнит, что государь Иоанн Васильевич, женившись на Софье Фоминичне (последней в роду Палеологов византийской царевне), получил за ней в приданое трон «Святейшей Империи» (второго Рима). Для Иоанна III, овдовевшего в 1467 г., этот брак был повторным. От первой же супруги (Марии Тверской) у великого князя оставался сын, Иван Младой. Любимец отца, храбрый воин, отличившийся в битвах с татарами (1480 г.), Иван Младой и по старшинству рождения (как первенец) являлся наследником престола. Однако он скоропостижно умер 32 лет от роду, и место старшего сына досталось Василию, рождённому уже Софьей Палеолог. Таким образом, не только трон, но и сама династия византийских василевсов (царей) перешла в род Рюриковичей. Теперь никто в Европе не посмел бы оспорить право Русских Государей принимать Помазание на Царство по Византийскому чину. Только при дворе Иоанна III это устраивало не всех.

У вдовы Ивана Младого Елены (дочери господаря Валахии Стефана IV) остался сын Димитрий, который, как внук Иоанна Васильевича, не должен был наследовать престола. Однако отца его дед успел возвести в великие князья ещё при жизни, после чего права Димитрия на престол возросли. Тем паче, что Иоанн III души не чаял во внуке, видя в нём продолжение своего безвременно ушедшего первенца. Властолюбивая княгиня Елена (валашка) решила этим воспользоваться. И вступила для этого в тайную секту жидовствующих, недавно возникшую при дворе.

Многие вельможи сочувствовали Елене, ибо не любили Софью за её царсивенное величие и огромное влияние на мужа, день ото дня всё более становившегося самовластным. Византийские порядки, введённые Софьей, исключали былое панибратство бояр с великим князем. Усиление самодержавия пугало удельных владетелей. А тут ещё из Новгорода прибыли «просвещённые» попы-книжники, которые сразу же начали проповедовать вольнодумство, учить столичных умников астрологии, магии, а затем тайно посвящать самых рьяных в иудейство. Многие, не успев опомниться толком, оказались втянутыми в секту. Возглавил её думный дьяк Феодор Курицын, ведавший иностранными делами государства. Вместе с братом своим Иваном Курицыным-Волком, князьями Патрикеевыми, Семёном Ряполовским и другими боярами Феодор составил при дворе сильную партию врагов Софьи и сына её Василия. Соборные попы Алексей с Дионисием наставляли жидовствующих мирян.