В плену Левиафана - Виктория Платова

Сигарет внутри было немного — пять или шесть, а тяжесть придавала зажигалка, сделанная из винтовочного патрона. Такие зажигалки Алекс видел несколько раз на блошином рынке в Вероне, куда сопровождал Кьяру, все они были в нерабочем состоянии, с забитыми грязью желобками, подернутые зеленцой. Для сестры эти безделушки не представляли никакого интереса, она лишь сказала однажды, что подобными пользовались солдаты во время Второй мировой войны.

Непохоже, чтобы зажигалка пережила войну и послевоенное время, либо… кто-то хорошо потрудился над ее реставрацией: выглядит она как новенькая. И к тому же высекает огонь! Алексу достаточно было щелкнуть пальцем по маленькому колесику, как загорелся ровный столбик пламени. Сначала он был безмятежным, а затем заплясал, отклонился едва ли не на девяносто градусов — так что юноша едва не обжег себе пальцы. Но это не расстроило Алекса, наоборот, обрадовало. Из груди его вырвался вздох облегчения и тут же перерос в вопль восторга:

— Ааа!..

Подрагивание огонька могло означать лишь одно: где-то, совсем рядом, проходит мощный воздушный поток. Не в силах справиться с волнением, Алекс побежал вперед. И, чтобы удобнее было бежать, даже опустил фонарик, который до сих пор держал перед собой. Теперь луч, превратившийся в круглое желтое пятно, болтался где-то внизу, выхватывая куски поверхности. Мусора вдоль стен становилось все больше; кроме того, стали появляться предметы, мусором не являющиеся. Что это были за предметы, Алекс понять так и не успел, слишком быстро он несся по рукаву, слишком был возбужден, слишком близким казалось ему спасение. И поток воздуха, вызванный к жизни армейской зажигалкой, становился все сильнее. Алекс мог бы поклясться, что по ногам его хлещет самый настоящий ветер, еще немного — и ветер ударит ему в лицо, принеся с собой битые крошки снега и льда. Такое часто случается, когда оказываешься в горах во время разгула непогоды. Но, может быть, стихия давно успокоилась и Алекса ждет свет и затишье.

Но главное — свет.

В его ожидании он даже выключил фонарик, продолжая бежать в темноте, которая больше не казалась кромешной. Впереди замаячило серое пятно: минуту или две оно не приближалось, не отдалялось и не меняло своих очертаний. И Алексу даже почудилось, что он находится на гигантской беговой дорожке, а он терпеть не может беговых дорожек! Фитнес-фанат Джан-Франко пытался как-то завлечь Алекса в тренажерный зал — ничего из этого не вышло. Беговые дорожки угнетают Алекса своей бессмысленностью. Это — всего лишь иллюзия движения, и иллюзия жизни, как движения. Сколько бы ты ни мял пятками подвижную резину, пейзаж вокруг не изменится, перед тобой так и будут маячить крепкие потные ягодицы Джан-Франко. Или какого-нибудь другого адепта тренажеров, биологически активных добавок и низкокалорийной пищи. Всего того, о чем Алекс предпочитает не думать и от чего старается увильнуть при первой возможности.

Нет, это все же не беговая дорожка!

Сопротивление штрека сломлено, дурная бесконечность вот-вот закончится, а серое пятно растет на глазах. Оно светлеет по краям, приобретая молочно-белый цвет первого осеннего тумана, и в то же время в самой его середине концентрируется тьма. Эта тьма не нравится Алексу, он устал блуждать в ней, устал думать, что по неведению мог пройти мимо чего-то важного.

Но мимо этого сгустка тумана проскочить не удастся.

…Все разрешилось через минуту или того меньше. Туман исчез так же внезапно, как и появился. Перед Алексом возникло круглое отверстие, напоминающее вход в вертикальную шахту, и свет шел из него. Он был рассеянным, сумеречным — но все же был! А то, что Алекс принял за темное пятно внутри, оказалось большим железным вентилятором: именно он преграждал путь к шахте. Но не молодому человеку — кому-то другому. Кто-то побывал здесь до него и успел отсоединить вентилятор от небольшой металлической конструкции, на которой тот держался. Хотя «отсоединить» — сказано слишком мягко: его просто выломали из гнезда (рядом валялся довольно внушительный кусок трубы со множеством царапин). Царапины показались Алексу совсем свежими, и, кроме трубы, он обнаружил пару досок. Их концы были изрублены и превращены в щепы, но не это взволновало юношу, а бурые, похожие на кровь, пятна на одной из досок.

Прежде чем войти в мутный свет, Алекс присел на корточки и внимательно осмотрел лопасти вентилятора. Он и сам не знал, что ищет, — может быть, продолжение истории с бурыми пятнами. Или ее окончание. Но ничего ужасного на лопастях не обнаружилось, разве что некоторые из них были сильно погнуты. Ощущение такое, что в работающий механизм засунули то, что оказалось под рукой, лишь бы заставить его остановиться. Труба с царапинами и измочаленные доски косвенно свидетельствуют о подобном развитии событий. Но… чертов вентилятор (или то, что Алекс принял за вентилятор) не может работать. Не должен! Света в «Левиафане» нет уже много часов!

Следовательно, этот идиотский агрегат работает от какого-то другого источника питания, не связанного напрямую с домом на вершине. С чем тогда он связан? Тянуть проводку из К. или хотя бы с ближайших лесопилок никто не стал бы — слишком далеко, слишком затратно. Остается маленький генератор на плато, он приводит в движение лебедку, которая служит грузовым лифтом. Вот только лебедка была выведена из строя еще до того, как Алекс поднялся в «Левиафан», и все попытки запустить ее оказались безуспешными.

Выходит, что кто-то попытался проскочить здесь, когда механизм далеко внизу был еще исправен. И целью этого кого-то было глубокое узкое ущелье, соединяющее вершину и плато; это — самый короткий путь не только наверх, но и вниз. Это — самый короткий путь к спасению.

Несмотря на то, что он находится у самого истока пути, Алекс не испытывает никакой радости. Скорее — недоумение. Он блуждал по штрекам довольно долго, никак не меньше получаса. А путь от стоянки к импровизированному лифту в скалах едва ли занимает больше минуты, несоответствие слишком явное. И слишком неудобно тащить поклажу к дому через весь тоннель. Тем более что по пути Алекс не встретил ни одной тележки, ни в одном из рукавов. Изредка приезжая в К., Лео забивал покупками всю машину. Для того чтобы перенести их в дом, просто держа в руках, одной ходки маловато. Даже если «Левиафан» находится не в получасе ходьбы отсюда, а намного ближе (чувство времени уже не раз подводило Алекса) — все равно… Все выглядит неправильно. Нерационально. И зачем было Лео так усложнять жизнь?

Он усложнил ее, поселившись здесь. «Левиафан» и пристегнутый к нему калека-брат — и есть главное неудобство. Все остальное — производные.

Алекс наконец отлип от раскуроченного вентилятора и зашел к нему в тыл: от агрегата тянулись два толстых кабеля, исчезавшие в колодце диаметром около полутора метров. Юноша попытался представить себе грузовой лифт: кажется, его платформа была значительно шире. И кроме того, здесь не было никакого устройства, приводящего клеть в движение. А оно должно быть, обязано, иначе лифт не сдвинется с места!

Если это не лифтовая шахта, что тогда?

В задумчивости Алекс попеременно подергал кабели, и ему удалось даже выбрать полметра каждого из них. Но затем дело застопорилось, одно из двух: либо кабели хорошо укреплены, а свободный провис возник за счет сломанного и вырванного из гнезда вентилятора. Либо что-то удерживает их, какое-то препятствие. Эээ… Лучше он будет думать о том, что кабели укреплены. Беглое знакомство с колодцем тоже не дало никаких особенных результатов: кабели уходили куда-то вниз, по совершенно отвесной, хотя и неровной стене. Фонариком удалось пробить лишь первые тридцать метров колодца, — насколько хватило луча, — и все эти тридцать метров были совершенно безжизненны. Алекс швырнул в колодец доску и принялся ждать. Одного звука, пусть и приглушенного, было бы достаточно, чтобы составить хотя бы приблизительное мнение о глубине колодца.

Все напрасно — звука не последовало, как будто доску поглотило безвоздушное пространство. Примерно так же ощущал себя Алекс: астронавтом на краю вселенной, у разверзшейся пасти черной дыры. Он и до сих пор чувствовал себя одиноко в кромешной тьме. Но теперь одиночество стало тотальным.

Оставалась еще металлическая труба — быть может, с ней Алексу повезет?

На этот раз он будет умнее и бросит металлический обрубок не в середину; он постарается, чтобы труба прошла по касательной, задевая стены.

«Вжик-вжик» — раздалось из пасти колодца. Это труба исправно чиркнула по стенкам, Алекс насчитал ровно шесть таких «вжиков». А потом снова наступила тишина, но ведь не может же он быть бездонным, этот чертов колодец?..

Так и не дождавшись последнего привета от железки, молодой человек отступил от края и бросил взгляд на кабели. Рискнуть и попытаться спуститься по ним вниз? Слишком опасно, он не сможет удержать их в руках, недостаточно сильных даже для того, чтобы пять раз подтянуться на перекладине. И никто не смог бы без специального снаряжения: оно имеется в центре скалолазания герра Людтке, но центр находится на другом конце вселенной.