Завтра в России - Эдуард Тополь

Бруно включил радио, покрутил ручку настройки. У него был мощный «Sony», который легко отстраивался от московских глушилок и принимал даже дальние сигналы провинциальных радиостанций. Женский голос заполнил машину:

– Говорит свободная Пермь! Мы передавали декрет Комитета народного восстания о законной и немедленной демобилизации всех солдат Советской Армии! Солдаты и офицеры! Те, кто еще не решился бросить свои казармы! На основании этого декрета и от имени восставшего русского народа мы гарантируем вам беспрепятственный проезд домой через все зоны, освобожденные нами от власти КПСС! Только сегодня через нашу станцию проследовали в республики Средней Азии девятнадцать эшелонов солдат мусульманских национальностей. Все попытки так называемого «Патриотического правительства» организовать бомбежку железной дороги были парализованы дезертирством солдат служб наземного обслуживания самолетов…

Хрип глушилки, точно севшей на волну пермской радиостанции, перекрыл голос. Но ведь эти глушилки московские, они покрывают только зону в радиусе 30–50 километров, подумал Бартелл. Конечно, в распоряжении Кремля тысячи таких станций глушения, но даже тогда, когда Кремль мог себе позволить тратить на эти глушилки энергию целых электростанций, им не удавалось покрыть глушением и пятую часть советской территории, а вся остальная страна почти без помех слушала «Голос Америки», Би-би-си, «Свободу», «Свободную Европу», «Немецкую волну» и даже «Голос Израиля». Но теперь, когда отрезана сибирская нефть, когда энергии не хватает даже на отопление детских садов и школ, ради кого и чего работают эти глушилки?

Черт возьми, еще один танковый заслон, очередная гэбэшная проверка. Это руководители «народного» государства так боятся собственного народа, что, как только уральский бунт вышел за пределы Урала, они покрыли танковыми баррикадами всю Москву. Но сегодня Бартелл не будет ни протестовать, ни выражать своего возмущения по поводу этих проверок.

Когда едешь в Кремль с ТАКОЙ миссией, можно стерпеть даже хамство постовых гэбэшников. Мина, которую Бруно Бартелл везет в Кремль, вся поместилась в жестком запечатанном конверте в левом внутреннем кармане его пиджака. Бартеллу казалось, что этот конверт греет ему сердце. Во всяком случае, заставляет его биться куда сильней, чем обычно. Черт возьми, наверно, так же грели Рауля Валленберга датские паспорта, которые он вез евреям будапештского гетто. По одному из таких паспортов бежала тогда от смерти беременная Сарра Гольдман, мать Бруно. И то, что Бруно и его мать получили жизнь из рук самого Рауля, определило не только выбор Бартеллом его профессии, но даже страну, в которую он потом поехал работать.

Эта страна убила Рауля, а сегодня история посылает этой стране свой счет, и Бруно Бартелл видел особый смысл в том, что именно его выбрала история, чтобы этот счет вручить.

Впрочем, выбирала, конечно, не история, выбирали израильтяне.

Вчера в Амстердаме, пожимая ему на прощание руку, израильский посол сказал: «Мы не сомневались, что вы согласитесь. Если бы Сарра Гольдман могла видеть вас в эту минуту! Но я думаю, что она видит…»

Лимузин проехал мимо огромного здания Военторга. В 1963 году, когда Бруно впервые приехал в Москву, в Пушкинский институт, учить русский язык, больше всего его поразило то, что по всей России, в каждом городе и поселке у Советской Армии есть свои коммерческие магазины – Военторги. Армия, которая владеет торговой сетью, равной ста империям американского торгового концерна «К-MART», – это впечатляло. Сегодня Военторг был закрыт, на его фронтоне висел огромный приснеженный транспарант «СМЕРТЬ ИЗРАИЛЬСКИМ И ЯПОНСКИМ ШПИОНАМ!». Это был новый лозунг. Он появился в Москве в день восстания уральских рабочих. Бруно тут же информировал свое правительство о том, что Стриж и Митрохин обостряют антиизраильскую и антияпонскую кампании, чтобы, по всей видимости, подготовить население к войне. Он, как и Стриж, тоже считал, что отвлечь русский народ от внутренних проблем может только война. Но неожиданно-стремительное распространение уральского восстания чуть ли не по всей территории России разрушило планы Стрижа и прогнозы Бруно Бартелла. Армия, которая владела торговой сетью, равной ста империям «К-MART», армия, в которой семь миллионов солдат и которая десятилетиями держала в страхе весь мир, – эта самая армия вдруг оказалась не в состоянии справиться с несколькими тысячами уральских рабочих! Нормальное мышление отказывалось этому верить!

«Дайте мне радиостанцию, и я свергну советскую власть!» – вспомнил Бруно Бартелл реплику одного еврея-эмигранта, который когда-то получал из его рук израильскую визу. В каком это было году? В 76-м? Или в 77-м? Лицо этого эмигранта вдруг всплыло в памяти у Бартелла, и вся его горячая, темпераментная речь тоже. «Послушайте, господин консул! – говорил этот еврей с неподражаемым еврейским акцентом (Бартелл в то время был не послом, а консулом). – Послушайте! Вы знаете, на чем держится советская власть? Вы думаете – на КГБ? На милиции? На этих райкомах-горкомах? Ничего подобного! Она держится на одной гениальной выдумке товарища Сталина! На ненависти! Да, да, да, поверьте мне, я много об этом думал! Литовцы ненавидят русских, русские не любят армян, армяне – украинцев и так далее. Поэтому Сталин посылает русских солдат служить в Узбекистан, узбеков – на Украину, украинцев – в Литву, литовцев – в Киргизию и так далее. И если грузины восстают, украинцы стреляют в них, не задумываясь. А за это, когда восстают где-нибудь украинцы, узбеки стреляют в них даже с удовольствием! Ви понимаете? Это придумано гениально – в каждом уголке страны стоят войска, которые ненавидят местных жителей! Когда я служил в Эстонии, все солдаты в нашем полку мечтали, чтобы эстонцы где-нибудь взбунтовались! Вот тут бы мы их постреляли пачками, ведь за это отпуск дают, десять дней! А теперь послушайте сюда, господин консул! Семь миллионов солдат держат под прицелом эту страну! В каждом городе, в каждом поселке! Как ви думаете, что же можно сделать? Ви мне скажете – ничего! А я вам скажу – можно! Нужно только создать в этой армии хаос! Понимаете – хаос! Чтобы в один день все солдаты поехали домой! Узбеки – из Прибалтики, эстонцы – из Сибири, украинцы – из Средней Азии, грузины – с Украины и так далее! Ви понимаете, что это может быть? А если они еще захватят с собой оружие? Кто их сможет остановить? А? И все! В этом хаосе советская власть не продержится и два дня – это я вам обещаю! Потому что с милицией и с КГБ народ расправится сам. Ви понимаете? Конечно, ви мне скажете – как же распустить армию? Вот, я написал проект. Передайте американскому Президенту: если мне, Ефиму Рабиновичу, дадут радиостанцию, я распущу Советскую Армию, и кончится эта советская власть!..»

Господи, сколько немыслимых, фантастических, безумных проектов свержения советской власти пришлось тогда выслушать Бартеллу от русских евреев-эмигрантов, прошедших через его кабинет в голландском посольстве! За каждую рукопись такого проекта они могли получить «вышку». «Какую же силу ненависти к строю нужно было нести в себе, чтобы так рисковать», – думал тогда Бартелл, недоумевая только по одному поводу: почему все они, до одного, были уверены, что Президент США хочет свергнуть советскую власть и не знает лишь, как это сделать? Ведь Президентом США был в то время даже не антикоммунист Рейган, а Джим Картер! Более нелепого адресата для этих проектов трудно было придумать!

Но неужели один из этих прожектеров – ташкентский врач Ефим Рабинович – оказался прав? «Дайте мне радиостанцию, и я свергну советскую власть!» – Кажется, этот ташкентский Ефим Рабинович был не таким уж безумцем, если только сегодня ночью через одну Пермь проехало девятнадцать эшелонов солдат-мусульман, которые по первому радиопризыву восставших бросили свои казармы, захватили поезда и помчались домой. А сколько таких эшелонов катит в таком случае сейчас по всей России? Но неужели Москва – уже только остров в море восстания, и только на этом острове правительство глушит радио восставших – прячет правду от островитян и от самих себя?..

Лимузин свернул налево, к Кремлю. Здесь, у Троицкой башни Кремля, стоял, конечно, еще один танково-гэбэшный кордон.

– Выйдите из машины, – сказал Бартеллу офицер-охранник.

– Я – голландский посол. У меня встреча с господами Стрижом и Митрохиным…

– Я знаю. Машина и шофер останутся здесь. А вы пройдете пешком. Я провожу.

Бруно Бартелл вышел из лимузина. Офицер обвел его фигуру крохотным японским тестером – опознавателем металла, динамита и отравляющих веществ. И повел Бартелла по Троицкому мосту в Кремль.

42

Москва, Кремль. 10.00 по московскому времени

НОТА ПРАВИТЕЛЬСТВА

ГОСУДАРСТВА ИЗРАИЛЬ

ПРАВИТЕЛЬСТВУ СССР

«Правительство государства Израиль имеет честь поставить Советское правительство в известность о том, что бесчеловечные условия содержания двух миллионов русских евреев – граждан государства Израиль – в Уссурийской тайге на территории враждебного им Советского государства принуждают нас принять экстренные и чрезвычайные меры к их спасению…»