Где живет счастье - Джоджо Мойес

– Если дождь прекратится, ваши убытки будут не столь велики. Надеюсь, вы застрахованы.

– Она не собиралась задерживаться сегодня вечером, – прошептала Сюзанна. – И осталась только потому, что мне пришлось везти бабушку в больницу.

Сотрудница полиции сочувственно похлопала Сюзанну по плечу:

– Не стоит себя винить. Вы тут ни при чем. Хорошие люди почему-то всегда считают, что они в ответе за все.

Хорошие? – подумала Сюзанна. Затем в футах тридцати от себя она увидела эвакуатор с белым фургоном, передняя часть которого была смята чудовищным ударом. Сюзанна подошла поближе, пытаясь прочесть надпись на боку искореженной машины.

– Это фургон Джейсона, да? Ее парня?

Женщина-полицейский смущенно отвела глаза в сторону:

– Мне очень жаль. Но я не знаю. А даже если бы и знала, то не смогла бы ответить. Не имею права. Ведь официально это считается местом преступления.

Сюзанна уставилась на зажатый в руке каталог, пытаясь наполнить слова женщины хоть каким-то смыслом. Интересно, а что бы сказала насчет всего этого Джесси? Сюзанна живо представила себе лицо подруги, ее горящие от возбуждения глаза, неподдельную радость оттого, что хоть что-то нарушило сонный покой их захолустного городка.

– А он жив? – внезапно спросила Сюзанна.

– Кто?

– Джейсон.

– Мне действительно очень жаль, миссис Пикок. Но в данный момент я не имею права ничего говорить. Если завтра вы позвоните в полицейское управление, то наверняка сможете получить необходимую информацию.

– Я решительно не понимаю, что произошло.

– Похоже, пока никто не может толком понять, что тут произошло. Но мы непременно выясним, не беспокойтесь.

– У нее ведь маленькая дочка, – произнесла Сюзанна. – У нее есть маленькая дочка.

Сюзанна, застыв точно изваяние, смотрела, как эвакуатор, направляемый круговыми движениями руки полицейского, под аккомпанемент неумолчного треска раций и отрывистых команд повез свой злополучный груз вниз по неестественно ярко освещенной улице.

– Скажите, а там остались ваши личные вещи? Самые необходимые? Мы можем сходить принести? Ключи? Бумажник?

От этих слов на Сюзанну вдруг повеяло ледяным холодом, ведь она впервые в жизни услышала вопрос, на который не смогла ответить. И заплакать она тоже не смогла: глаза по какой-то неясной причине оставались сухими. Она вновь подошла к сопровождавшей ее женщине, по пути осторожно положив каталог на выступ стены.

– А теперь я, пожалуй, предпочла бы уйти, – сказала Сюзанна.

Полицейские позвонили Виви и сообщили, что Сюзанна, возможно, задержится в участке. Виви взволнованно поинтересовалась, не нужна ли дочери ее помощь, и обещала предупредить Нила. В полиции сказали, что отпускают Сюзанну до завтра. Они могут подбросить ее домой при желании и даже приставить к ней человека на случай, если она еще не оправилась от шока. Время близилось к полуночи.

– Я подожду, – заверила Сюзанна.

И когда через сорок пять минут появился Алехандро – голова опущена, загорелое лицо пепельное от горя, на одежде бурые пятна крови, – Сюзанна осторожно поддержала его под локоть забинтованной руки, предложив проводить домой. Ведь рядом не было никого, с кем бы ей хотелось быть. По крайней мере, сегодня вечером.

Минут десять они молча шли в свете натриевых фонарей по спящему городу. Шаги гулко разносились по пустынной мостовой, окна темнели черными пятнами, жители городка спали сном праведников, пребывая в счастливом неведении относительно последних событий. Дождь оставил после себя пряный запах листвы, и Сюзанну, вдохнувшую полной грудью сказочный аромат, внезапно пронзила мысль, что Джесси не суждено насладиться сладостью сегодняшнего утра. Вот, значит, каково это, когда реальное смешивается с нереальным: странное ощущение обыденности происходящего перемежается приступами неподдельного ужаса. Вероятно, мы просто не в состоянии осмыслить происходящее, подумала Сюзанна, удивляясь собственному спокойствию. Вероятно, это защитная реакция психики, чтобы человек мог выдержать подобный удар. Впрочем, Сюзанна и сама толком не знала, ведь у нее не было такого опыта. Поскольку до сих пор ей не приходилось сталкиваться со смертью близких людей.

И она на секунду попыталась представить реакцию родных на смерть ее матери. Но не смогла: не хватило воображения. Сколько Сюзанна себя помнила, сердцевиной их семьи была славная добрая Виви, и, пока Виви была с ними, Сюзанна даже гипотетически не могла вообразить, что это такое – потерять мать. Наконец они дошли до общежития медсестер. И когда свернули на асфальтовую дорожку к корпусу, сторож, охранявший периметр со своей мерзкой брехливой собачонкой, приветливо помахал им рукой. Сюзанна взглянула на себя с Алехандро глазами сторожа. Вполне привычная картина: медсестра возвращается с парнем после пьяной вечеринки. Алехандро долго возился с замком – не мог вставить ключ в замочную скважину. Сюзанна решительно забрала у него ключ и открыла дверь. Квартира поразила ее своей пустотой и безликостью, словно Алехандро считал себя всего лишь гостем. Или, возможно, просто не хотел привносить сюда черты собственной индивидуальности.

– Я приготовлю нам кофе, – сказала Сюзанна.

Послушно следуя ее указаниям, Алехандро помылся, переоделся и сел на диван. Сюзанна посмотрела на него, представляя, каких ужасов, он, должно быть, успел натерпеться, но так и не решилась спросить его прямо в лоб.

Беспомощное состояние Алехандро стало для Сюзанны сигналом к действию, неожиданно зарядив ее пусть нездоровой, но неуемной энергией. Она отправилась на кухню готовить кофе, а заодно принялась мыть и без того чистые рабочие поверхности, надраивая их с фанатичной решимостью, словно это могло хоть как-то упорядочить хаос безумной ночи. Закончив, Сюзанна присела на диван с чашечкой сладкого кофе и принялась терпеливо ждать, когда Алехандро заговорит.

Однако Алехандро упорно молчал, мысленно он явно был сейчас где-то далеко отсюда.

– А знаешь что? – осторожно начала Сюзанна, будто разговаривая сама с собой. – Джесс, пожалуй, была единственным человеком, кому я нравилась такая, какая есть. Ее абсолютно не волновало, из какой я семьи и сколько у меня денег. Поначалу она даже не знала моей девичьей фамилии. И я, наверное, только сегодня поняла, что она единственная не считала меня занозой в заднице. В отличие от остальных. Моей семьи, моего мужа. В отличие от меня. Живущей в тени своей матери. Магазин был единственным местом, где я могла оставаться сама собой. – Сюзанна разгладила воображаемую складку на брюках. – Я сейчас стояла на твоей кухне и пыталась убедить себя, что Джесс больше нет и моего магазина тоже нет. Ничего не осталось. Я просто озвучила произошедшее. Но странное дело, я не смогла заставить себя в это поверить. Хочешь, я тебя сейчас посмешу? А ведь я ей завидовала. Из-за того, что ей удавалось так хорошо с тобой ладить. В Джесс было нечто такое особенное, ты ведь знаешь? Она умела найти общий язык буквально с каждым. Я думала, что ревную, но слово «ревность» здесь неуместно. Разве можно ревновать к Джесси?!

– Сюзанна… – Алехандро поднял руку, желая остановить поток ее слов.

– И в какой-то момент, – упрямо продолжила Сюзанна, – я решила, что это моя вина. В том, что случилось. Ну зачем, зачем я разрешила ей задержаться?! Хотя, с другой стороны, я понимаю, что так и рехнуться недолго…

– Сюзанна…

– Потому что, если взять голые факты, она осталась из-за меня. Значит, это я толкнула ее под колеса фургона. Да-да, именно я. Так как уехала раньше времени. Тут выбор очень простой. Посмотреть правде в глаза или убедить себя в том, что от судьбы не уйдешь. Ведь если все дело в Джейсоне, то рано или поздно беда непременно случилась бы. – Она смахнула непрошеную слезу. – И мне придется в это поверить, разве нет? Чтобы не сойти с ума. Но, честно говоря, сомневаюсь, что у меня получится.

– Сюзанна… Это моя вина.

– Ал, нет…

– Это моя вина, – уверенно заявил он, словно обладал неким тайным знанием.

Сюзанна устало покачала головой:

– Но если посмотреть на вещи здраво, дело отнюдь не в нас с тобой. Ты не хуже меня понимаешь, что все дело в Джейсоне. В любом случае это было его решение и его вина. Не моя и не твоя.

Однако Алехандро, казалось, не слышал Сюзанну. Понуро опустив плечи, он смотрел мимо нее. У Сюзанны тревожно сжалось сердце. Ей вдруг показалось, будто Алехандро стоит на краю бездонной пропасти, которую ей, Сюзанне, не дано увидеть. И, захлебываясь словами, Сюзанна принялась торопливо говорить, еще толком не зная, что именно собирается сказать:

– Ал, Джесс любила Джейсона. В том-то и весь ужас ситуации. Ведь мы все прикладывали титанические усилия, пытаясь уговорить Джесс оставить его. Да и она сама в принципе собиралась переломить ситуацию. Послушай, мы были у нее дома буквально неделю назад, так? Нет, ты ничего не мог сделать. Ничегошеньки. – Сюзанна сама не слишком верила в свои слова, но перед ней стояла задача растормошить Алехандро, вытащить на свет божий хоть какие-то чувства, пусть гнев или сомнения, лишь бы избавить его от этой убийственной черноты безысходности. – Думаешь, Джесси одобрила бы такой ход мыслей? Она ни в чем не сомневалась. И всегда утверждала, что полностью отдает себе отчет в происходящем. Ну а мы доверяли ее суждению. У нее даже и мысли такой не было, что это хоть как-то может быть связано с тобой. Она любила тебя, Ал. И всегда радовалась твоему приходу. Послушай, даже та женщина-полицейский давеча сказала мне, что хорошие люди вечно себя винят…