Чердак на Куин-стрит - Карен Уайт

class="p1">Я не удержалась и закатила глаза:

– Да, у султана Брунея на шее большой бриллиант на той же ленте, на которой король Людовик XIV носил бриллиант, известный в ту пору как Французский Голубой. Но помимо отсутствия доказательств того, что бриллиант султана является недостающей половиной, я могу заверить вас, что ни в этих часах, ни где-либо еще в доме больше нет бриллиантов. Поверь мне. Мы все уже посмотрели.

– Понятно. И это не первый раз, когда вы с Джеком в упор ничего не замечаете, не так ли?

Я с удовольствием влепила бы ему пощечину, лишь бы не видеть его самодовольную физиономию, однако чудом сдержалась. Не хотелось стать причиной нарушения контракта. Если этого не миновать, то пусть виновником будет Марк.

– Я услышала достаточно. И, пожалуйста, прекрати шнырять по нашему дому. Не только потому, что ты ничего не найдешь, но и потому, что мне не нужны твои грязные отпечатки пальцев повсюду. Одному Богу известно, где побывали твои пальцы.

Я повернулась, чтобы уйти, но Марк со странным блеском в глазах схватил меня за локоть.

– Все, что я читал в Интернете, – произнес он, понизив голос, – говорит мне, что алмаз султана был спрятан вместе с остальными бриллиантами Конфедерации или где-то рядом. А их мы нашли прямо здесь, в ваших часах.

Его большой палец принялся ласкать мою руку, заставляя мой желудок от отвращения скручиваться узлом.

– Мы ничего не нашли… нашли мы с Джеком, несмотря на все твои усилия.

Я попыталась вырвать свою руку, но он ее не отпускал, а его большой палец омерзительно водил кругами по моему рукаву.

– Между нами ведь что-то было, помнишь?

Марк многозначительно приподнял брови, и я испугалась, что меня стошнит прямо тут же, на дорогущий обюссонский ковер. Я вырвала руку из его хватки.

Не подозревая о том, что меня уже мутит, этот наглец продолжил:

– Поскольку вы с Джеком на мели, предлагаю, давайте объединим наши мозги и найдем этот клад. И нам больше никогда не придется беспокоиться о деньгах.

Я молча посмотрела на него, ожидая, что он скажет, что шутит. И, не дождавшись, сказала:

– Это означало бы, что будет только один мозг, и я не имею в виду твой. Нет никаких «мы». Никогда не было и не будет. Ты забываешь, что у тебя жена на сносях. Кроме того, слухи в Сети – это всего лишь слухи. На всякий случай, если тебе никто этого не говорил: не верь всему, что читаешь в Интернете. – Я сглотнула подступившую к горлу желчь. – А теперь почему бы тебе не вернуться к своим киношникам, чтобы вы могли поскорее закончить съемку и оставить нас в покое?

Я хотела было уйти, но остановилась.

– Кстати, какой у тебя рост?

Он, прищурившись, посмотрел на меня:

– Зачем тебе это знать?

Я раздраженно вздохнула:

– Потому что я заказала гроб.

Я вышла из комнаты, не в силах оставаться в его присутствии ни секундой больше, не испортив старинный ковер.

* * *

Я нашла Джека и Нолу в заднем саду, подальше от актеров и съемочной группы у фонтана. Близнецы сидели в мини-качелях, которые мой отец смастерил для них. На них были разношерстные наряды, которые Джек, по-видимому, вытащил наугад, вместо того чтобы прочесть этикетки на ящиках. Я глубоко вздохнула и сосчитала до десяти, как учила меня Джейн, сосредоточившись на том, как мило выглядят наши близнецы, несмотря на их разноцветные наряды. Меня так и подмывало сказать, что не иначе как их одевала Софи, да еще с завязанными глазами, но я не стала этого делать, чтобы не нарушить сцену семейной гармонии передо мной.

Нола сидела рядом с Джеком на выдвинутой перед качелями скамейке, положив голову ему на плечо, и время от времени легонько толкала качели своей младшей сестры.

– Доброе утро, – сказала я, протягивая Джеку кружку кофе, который он по неведомым причинам пил черным. Наверно, я вздрогнула, когда поставила ее рядом со своей, пока добавляла в нее сахар и сливки.

Я поцеловала всех троих детей в лоб, – хотя за щечки ущипнула только близнецов, поскольку Нола не позволяла мне себя щипать, – после чего села к ним на скамейку. Нола оказалась посередине.

– Спасибо, – сказал Джек, держа кружку. Он улыбнулся мне, его глаза сияли. Я даже заставила себя отвернуться, чтобы не сделать перед Нолой и близнецами ничего глупого или неподобающего.

– Наконец-то я заставил себя дочитать книгу Марка, – сказал Джек.

– Прими мое сочувствие. Я бы с великой радостью избавила тебя от травмы, но, вероятно, тебе следовало увидеть это своими глазами.

Джек сделал глоток кофе.

– Это все равно что смотреть на э-э-э… спину Рича Кобилта… просто есть вещи, которые вы не в состоянии развидеть.

Нола села прямо.

– По крайней мере, сцены секса снимаются на съемочной площадке в Лос-Анджелесе. Они довольно откровенны. Особенно сцены между «Джоном и Марго Треллис». Это явно вы двое. Я имею в виду… фу!

Мы с Джеком уставились на нее. Она пожала плечами:

– Я нашла книгу валяющейся, поэтому прочитала ее. Полный отстой.

Мы пару секунд помолчали, а потом Джек спросил:

– А как насчет Речных Псов?

Нола закатила глаза. Я окинула взглядом сад и заметила Бо, работающего над задней оградой. Он не добился особого прогресса по причине сложности работ и требования не использовать современные инструменты (продиктовано Софи).

Впервые с тех пор, как я унаследовала дом, я была благодарна за трудоемкие и затратные по времени методы, которые требовались для подлинного его сохранения. Даже если причиной моей благодарности целиком и полностью была задержка выставления счета.

Словно почувствовав мой взгляд, Бо повернулся и кивнул в знак приветствия. Затем наклонился, чтобы что-то взять, и направился туда, где мы все сидели.

– О нет, – простонала Нола, съеживаясь на скамье, словно пыталась спрятаться.

Когда он подошел ближе, я узнала в его руке красную подушку в форме сердца.

– Это ваша? Кто-то положил ее на пассажирское сиденье моего пикапа, пока тот был припаркован на подъездной дорожке. Не могу понять, кто и почему, но я надеялся, что вы знаете, кому она принадлежит. – Он прислонил подушку к ножке скамьи рядом со мной.

– Это моя, спасибо. Должно быть, я уронила ее снаружи и кто-то из съемочной группы просто бросил ее в ближайшую машину.

Это была вопиющая ложь, но Бо, казалось, так же страстно желал принять объяснение, как и я. В утреннем воздухе внезапно тяжело повис сильный запах «Ванильного мускуса». Бо повернулся и, слегка запрокинув голову, принюхался.

– Кто-нибудь чувствует этот запах? –