Пламенный цветок (СИ) - Ризман Мира Keganis

— Дитя моё, слава Виру, с тобой всё в порядке! — Он распростёр свои объятья, кивком приглашая приблизиться.

Это было так по-настоящему, так искренне, что Торина вновь не удержалась и шагнула в его сторону, но тут мимо неё вихрем пронеслась какая-то девица. Торина с удивлением узнала на ней своё любимое синее платье. Девица же, как ни в чём не бывало, кинулась в объятья отца.

— Не волнуйтесь, папенька, я умею за себя постоять! — самоуверенно заявила она, после чего, доверчиво прижавшись, кокетливо поинтересовалась: — Может, мне как-то ещё помочь нашему королевству? Что, если я очарую короля драконов, и он будет служить Вашему Величеству?

— Но моё милое дитя, ты желаешь выйти за него замуж? — с беспокойством спросил отец.

— Ну что вы, папенька, как можно! — заливаясь смехом, покачала головой она. — Зачем же нам на троне чешуйчатые потомки⁈ В мужья я найду самого достойного, всех же прочих заставлю нам помогать! Что скажешь?

— Моя любимая доченька такая смелая и заботливая! — стискивая девицу посильнее в объятьях, радостно заметил тот, и Торина ощутила себя преданной. Горячо любимый отец восторгался какой-то незнакомкой!

— Но папенька! — она всё-таки шагнула вперёд, застыв в нескольких шагах от короля. — Вы перепутали! Я — ваша дочь, а это… — Торина кивнула в сторону девицы. — Это какая-то самозванка!

Отец с удивлением воззрился на неё, тогда как девица резко обернулась и пронзила тяжёлым колючим взглядом.

— Это кто ещё тут самозванка? — уперев руки в боки, с вызовом начала она. — Разве ты вывела на чистую воду подлого барона Витора? Или, может, ты спасла Его Величество от коварного нападения принца Андреаса?

— Ты… — Голос Торины предательски сорвался. У неё не получалось оторвать взгляда от нахальной девицы. В голове просто не укладывалось, что та выглядит точно так же, как и сама Торина. Она словно бы смотрела на своё зеркальное отражение, вот только оно оказалось гораздо бойчее и бесцеремоннее. — Ты это сделала?

— Ну разумеется! — фыркнула эта новая Торина и, вновь повернувшись к королю, капризно попросила: — Скажите ей, папенька!

— Моя отважная малышка и в самом деле спасла нас всех! — с гордостью подтвердил отец. — Так лихо расправилась со всеми бэрлокцами, что они до сих пор пикнуть не смеют! Мне невероятно повезло с младшей дочерью!

— Но… но как же… как же я? — Торина едва держалась, чтобы не расплакаться.

— Ой, кажется, кто-то совсем распустил нюни! — Новая Торина поморщилась. — Папенька, может, устроим эту блаженную во дворце? Ну, не знаю, пусть, что ли, полы моет, раз так сырость любит разводить!

— Твоё доброе сердце достойно восхищения, дитя моё, — милостиво заметил отец. — Если тебе приглянулась эта девушка, разве могу я отказать?

— Но папенька! — Торина кинулась к отцу. — О, Вир! Посмотрите же на меня! Неужели вы меня не узнаёте? Я — ваша дочь!

На лице короля появилось озадаченное выражение. Он вновь взглянул на неё, но как-то с сомнением и даже немного с жалостью, после чего перевёл взгляд на вторую Торину, и в его глазах заблестели тёплые искорки.

— Я тоже хотела вас спасти! — с отчаянием выкрикнула Торина. — Поэтому… поэтому и сбежала!

— Бедняжка, — с фальшивым сочувствием произнесла другая Торина. — Кто ж так спасает⁈ Если я увижу мышь и убегу, разве та исчезнет сама по себе? Глупышка, чтобы избавиться от мыши, нужно либо установить хитрую ловушку, либо прикончить её своими руками! Но, похоже, ты на такое не способна, и откуда только набралась дерзости назвать себя принцессой⁈ Подумай хорошенько, какому королевству нужны рохли на троне?

Слова лжеТорины безжалостно били в самые болезненные точки, вскрывая все потаённые страхи. Они заставляли чувствовать себя никому ненужной наивной дурочкой. Но разве такой должна быть принцесса? Как ей управлять людьми, если она боится и рта раскрыть⁈ Торина ощутила себя совершенно бесполезной и безнадёжной. Воистину, Линк ничего не потерял от её исчезновения, и эта девушка действительно куда больше годилась на роль принцессы. Такая же умная, как и Ярина, такая же очаровательная, как Зарина, а ещё смелая и талантливая. Да с какой стороны не посмотри, достойна по всем пунктам! Что же до самой Торины… Она не была уверена даже в том, что справилась бы с уборкой. Ей совершенно ничего не стоило доверять. Даже в Храме Трёхликого она и то умудрилась создать лишь неприятности! Продолжая мучительные самобичевания, Торина отступила. Вышла из зала в первый попавшийся коридор и побрела неизвестно в каком-то направлении.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Если меня не станет, никто даже не заметит! — с горечью рассуждала она. — У папеньки и матушки есть замена получше, а кроме них, разве нужна была я хоть кому-то?»

Перед внутренним взором мелькнул образ Маркуса, и сердце сжалось от боли. Её хрупкое чувство и несмелая надежда разбились вдребезги. Та, другая, бойкая и независимая, легко и играючи отняла у неё всё, забрала её жизнь, оставив ей лишь разочарование и слёзы, да черноту безмолвного Храма. Но самые невыносимые страдания Торине причиняло жестокое осознание, что её замена и правда была достойнее. Она так непринуждённо разбиралась в политике и, несомненно, обладала острым умом, способным раскрыть любые заговоры, и, что не менее важно, совсем не боялась показать себя, открыто флиртуя и кокетничая. Разве хоть один мужчина смог бы устоять перед такой девушкой? Конечно, Маркус тоже выбрал бы её. Да что мужчины! Пожалуй, даже матушке-королеве пришёлся бы по нраву бойкий характер самозванки. Безусловно, некогда молчаливость и робость Торины доставили Её Величеству немало хлопот и переживаний. Новая же дочь просто не способна была разочаровывать.

«Я никогда не смогла бы стать такой, как она!» — И это скорбное признание ещё больше угнетало.

Ноги сами привели Торину в тупик. Тусклый лунный свет едва проникал в эту часть Храма сквозь большую трещину на потолке. Впереди зиял чернотой обрыв, в который так и хотелось прыгнуть, чтобы больше никому не досаждать и не мучиться самой. Понимание собственной ничтожности настойчиво толкало сделать этот отчаянный шаг. Торина подобралась к самому краю. Несколько мелких камешков слетели вниз, и она так и не услышала звука их падения.

«Глубоко, — подумала Торина, и эта мысль лишь укрепила её желание сорваться в темноту. — Спасения не будет, только чудовищный удар и, наконец, всё закончится».

Она приподняла ногу и подалась было вперёд, но тут в её до сих пор сжатой ладони что-то зашевелилось и зеленоватый огонёк вырвался на свободу. Оживший светлячок метнулся к лицу Торины. Его появление оказалось столь внезапным, что она невольно отшатнулась. Однако светлячку этого было мало. Он принялся кружить возле неё, вынуждая отступать всё дальше от опасного края.

— Ты жив! — нечаянная радость охватила Торину. — Ах, милый малыш, ты всё-таки жив! И ты… — она вдруг осеклась, запоздало осознавая, что только хотела совершить. — Ты снова спас меня!

Светлячок весело заплясал перед её глазами, а затем, сделав круг над головой, устремился в темнеющий коридор.

— Ты знаешь куда идти? — обернувшись к нему, спросила Торина. Огонёк светлячка замигал, не оставляя сомнений. И Торина, улыбнувшись от облегчения, последовала за ним.

Светлячок, словно путеводная звезда, вёл её через незнакомые коридоры и полутёмные залы. Он помог подняться по разрушенной лестнице, освещая уцелевшие части ступеней, и даже перебраться через обветшалый мост, чьи камни опасно шатались под ногами. Наконец, извилистый путь привёл их к огромной пещере, стены которой излучали потусторонний пурпурный свет. В центре расположился небольшой алтарь, напоминающим жертвенник Храма Вира. На невысоком постаменте стояла круглая чаша, из которой исходило слабое серебристое свечение. Сверху алтарь накрывала арка, украшенная уже знакомыми источающими дурман цветами. Сейчас их аромат не казался ни чарующе-сладким, ни отталкивающе-омерзительным. Он витал в воздухе лишь слегка отдавая терпкими, чуть кисловатыми нотками. Светлячок внезапно шмыгнул к Торине, вновь запутываясь в волосах. Впрочем, он и в самом деле был тут лишним.