Пламенный цветок (СИ) - Ризман Мира Keganis

— Если желаете выйти из этого Храма живой, не трогайте ничего, кроме Пламенного цветка! — строго предупредил он, а затем, покосившись на тлеющую у горизонта полоску заката, прибавил: — И прежде чем сделать шаг прислушивайтесь к Ренисе.

Торина поспешно извинилась. Ей вовсе не хотелось разочаровывать Маркуса, потому она оглянулась в поисках наги. Рениса уже торопилась к ним, выворачивая с лестницы. За ней следовал и обеспокоенный Данье.

— Я думал Храм будет выше, — признался он, объясняя их небольшую задержку, — а там внезапно кончились ступени.

— Иллюзия, отводит случайных путешественников, — хмыкнул Маркус, а затем обратился к Ренисе. — Сэйлини, надеюсь, вы захватили с собой вашу карту?

— Конечно, — стягивая с себя холщевый мешок, взволнованно пробормотала нага. Распустив завязки, она торопливо принялась рыскать внутри и оправдываться. — Но это всё ещё эскиз, мне так и не удалось понять расположение некоторых ловушек…

Маркус дождался, пока Рениса вручит ему помятый листок, после чего бегло взглянул на изображение.

— Этого будет достаточно, — протягивая листок обратно наге, сообщил он. — В конце концов, картинка нужна именно вам.

Рениса непонимающе уставилась на него, и тот снисходительно пояснил:

— Ваш дар проявляется лучше, когда есть изображение.

— Вы говорите так, будто уже бывали здесь, — хмуро заметила Рениса.

— Вы правы, сэйлини, — внезапно признался Маркус. — Я уже пытался прорваться к Трёхликому, но меня, как и лорда Торика, постигла неудача. Мне довелось лишь побродить по лабиринту и ощутить следы магического источника, что прячется в сердце Храма, но даже его я не сумел отыскать. Так что знание всех закоулок и ловушек здесь не так уж важны…

Рениса поджала губы и с силой сжала карту, но ничего говорить не стала. Однако от Торины не укрылось её недовольство. Впрочем, оно было вполне объяснимо. Маркус заставил их разбираться самим в заметках лорда, хотя мог бы и сам помочь составить карту. Однако Торина не рискнула укорить волшебника, рассудив, что его странному поведению должно быть какое-то объяснение.

Рядом засуетился Данье, устраивая походную стоянку. Он принялся расчищать площадку и складывать костёр. Торина предположила, что предусмотрительный Филипп, наверняка, захватил с собой одеяла и чайник, однако узнать об этом не успела. Её отвлёк Маркус:

— Солнце скоро скроется, вам лучше войти в Храм сейчас, чтобы хоть немного осмотреться.

Торина покосилась на зияющий темнотой проход, и сердце её наполнилось ужасом. Размышляя о Храме в волшебном городе и на корабле, она всегда испытывала волнение, но это ни шло ни в какое сравнение с тем, что навалилось на неё сейчас. Кровь стыла в жилах, заставляя цепенеть каждую мышцу.

— М-м-можно м-мне с-свечу… — заикаясь, прошептала Торина. Мысль оказаться в кромешном мраке пугала до потери сознания. Однако Маркус не внял её страхам.

— Свет там не поможет, — заметил он. — Лучше сосредоточьтесь на голосе Ренисы.

Маркус был невероятно настойчив, а его выразительный пронизывающий взгляд не оставлял выбора. Торина, вопреки буре бушевавших в её сердце чувств, сдалась под этим напором и неверным шагом поплелась в темноту. Колени подгибались, а дрожь в руках невозможно было унять. В сумеречном свете Торина смогла разглядеть только невероятно гладкий камень. На стенах, как и на полу не было ни единого стыка или трещины. В цельной породе не встречалось даже каких-то вкраплений. Углубляясь в темноту, Торина не сразу ощутила присутствие Ренисы. Лишь, когда свет окончательно померк, внутренний голос с невероятной уверенностью посоветовал держаться ей правой стороны. Несмотря на дикий, доводящий почти до безумия страх, всё казалось не так уж и сложно. Голос вёл Торину сквозь тьму, не давая ни споткнуться, ни ненароком коснуться гладкой стены. Натянутые до предела нервы чуть расслабились, а в шаге появилась привычная твёрдость. Когда же вдали показался призрачный голубоватый свет, в сердце Торины зародилась надежда. Совсем робкая и хрупкая, она помогла унять дрожь, и даже начала крепнуть. Вот только выйдя к свету, Торине снова стало не по себе. Залитая лунным светом галерея показалась ей знакомой. Резные мраморные колонны с типичным древесным рисунком на капителях не оставляли сомнений. Такие можно было встретить только на Линке. Но откуда было им взяться в Храме Трёхликого? Торина беспокойно огляделась и увиденное ещё больше озадачило её. Она готова была поспорить, что точно такая же галерея вела к её покоям во дворце Линка. Торина уже хотела подойти к одному из окон, чтобы удостовериться, но Рениса её остановила. Тело словно пронзило тревогой и желанием спрятаться в тени колонн. Испуганная Торина тут же скользнула в сторону и в следующий миг едва не закричала. Напротив неё неизвестно откуда возник барон Витор. На его грубоватом лице зазмеилась недобрая улыбка, а глаза блестели коварством и самодовольством.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Принцесса Торина, куда же вы так спешите? — делая шаг навстречу, спросил он. Тон его был насквозь фальшив, не предвещая ничего хорошего.

Торина нервно сглотнула. Ноги будто бы приросли к полу, а язык прилип во рту.

— Её Высочество даже не удостоит меня ответом? — манерно растягивая гласные, хмыкнул барон.

Даже если бы она и могла шевелить языком, Торина едва смогла что-то сказать. В голове царил настоящий сумбур. Страх отчаянно требовал бежать без оглядки, разум твердил оставаться на месте, а что-то неведомое и вовсе толкало вперёд. Вдобавок оцепеневшее тело по-прежнему отказывалось слушаться. А меж тем, Витор подходил всё ближе. Каждый шаг, сопровождаемый бряцаньем шпор его сапог о камень, был подобен звону погребального колокола. Страх схватил и обвил своими щупальцами бешено стучащее в груди сердце. Чувствуя себя загнанной мышью, Торина нервно дёрнулась в сторону.

— Даже не надейся сбежать! — предупредил самодовольно Витор. — Тут повсюду мои люди!

Бэрлокцы тоже здесь? Торина слишком хорошо помнила тех головорезов, что сопровождали барона. Способные только убивать, они, казалось, вовсе были лишены рассудка и слепо подчинялись любому приказу своего господина. По спине Торины пробежал холодок. И как теперь быть? Растеряно озираясь по сторонам, она попыталась понять в какую сторону рискнуть сбежать.

— С последней нашей встречи ты заметно похорошела, — заметил Витор, протягивая руку к её лицу. — Всё-таки это совершенно неправильно, что всё лучшее всегда достаётся только принцам. Им, порой, стоит делиться с верными людьми…

«Вперёд!» — возопило сознание, и Торина безрассудно бросилась прямо на барона. И тот неожиданно исчез. Просто растворился в воздухе, словно дымка. Торина ошарашенно взирала на безмятежно льющийся лунный свет, в котором растворился Витор.

«Это была всего лишь иллюзия», — запоздало поняла она, вновь прислушиваясь к ощущениям. Рениса упорно тянула её в теряющийся в темноте конец галереи. Торина, переведя дыхание, послушно засеменила к пугающей тьме. И, погрузившись во мрак, она снова ощутила себя совершенно беспомощной и потерянной. Зов Ренисы слабел, и Торине приходилось всё чаще останавливаться. Ступать куда-то в темноте наугад она не решалась. Застыв в очередной раз, Торина не уловила ничего, кроме затаённого страха — её вечного спутника. Она напряглась сильнее, вслушиваясь в тишину. И тут её слуха донеслось учащённое дыхание. Лязг доставаемого из ножен меча не оставил сомнений.

— Кто позволил тебе выйти из спальни? — Ледяной голос принца замораживал крепче мороза.

— Уходи! Я не боюсь тебя! — отчаянно зашептала Торина, буквально умирая от страха.

«Это иллюзия, всего лишь очередная иллюзия или сон!» — убеждала она себя, но тут холодное лезвие вполне ощутимо коснулось шеи.

— Что ты сказала? — Теперь в голосе принца звенела сталь. — Похоже, придётся преподать тебе урок…

Лезвие скользнуло по коже. Острая боль полоснула горло.

«Где же ты, Рениса⁈ Что мне теперь делать?» — взмолилась она. Паника застилала чувства, не давая разобраться. То, что происходило в темноте, вовсе не казалось иллюзией, и болезненный тычок в спину стал тому подтверждением. Торина потеряла равновесие и шлёпнулась о каменный пол. Локоть и бедро обожгло болью. Слёзы брызнули из глаз, и сквозь них она, как в дымке, вдруг поняла, что находится в тронном зале. Вот только теперь тут было уже не так ярко и солнечно, как раньше. Мягкий желтоватый свет Эрны вливался через огромные окна, выхватывая из темноты лишь королевский пьедестал, на котором отец героически сражался с королём Чесмиком. Молот бэрлокского монарха попеременно крушил праздничные столы, разбивал в щепки стулья и сражал на повал всякого, кто кидался на помощь королю Бродерину. Несмотря на свою солидную комплекцию, отец ловко уворачивался от этих ударов, но при этом никак не мог видеть подкрадывающегося со спины принца. Не в силах вновь видеть ужасающую сцену, Торина зажмурилась так сильно, что заболели глаза. Обратившись в слух, она вдруг вновь услышала зов Ренисы.