Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

Кай обошёл «королеву», углубился в ту нишу, где от отца Джоя Гарриса сохранились чуток скособоченные копии таблиц на языке Сида.

И брат Честер, как и тогда, спросил:

— Удалось ли отыскать нужную информацию?

— Не вполне, к сожалению…

— Разберись повнимательнее, брат Майк. Верховный бишоп Амос на тебя очень-очень надеется. Его планы очень важны для всего прогрессивного человечества! Планам мира и планам прогресса издавна благоволит Господь. Если силы реакции возобладают, то верховный бишоп Амос и милосердный Господь наш обидятся на тебя — и посадят на цепь в чёрную-чёрную яму, по которой у ног твоих будут ползать белые-белые черви…

Кай ответил, что он, к сожалению, ну ни в зуб ногой!

— Это плохо, — пригорюнился Честер, — ужасно плохо.

И толкнул его снова к таблицам, такой настырный!

Кай глядел на стенные рисунки, и было ему тошно. И брат Честер его попросил: объясни, в чём проблема.

Кай признался:

— Информации недостаточно — для того, чтобы верно организовать время, пространство и ход...

Честер ответил:

— Время с пространством организует Господь. Ну а ход уже сам попытайся. Ход за героя Господь никогда не делает.

Кай сказал:

— А зачем делать ход? Может, сразу оповестим Господа о свершившейся неудаче?

Ну а Честер в ответ вышел из себя, и уж там, вне себя, где скользил мимо плотных предметов лиловым призраком, повторял заклинанья о яме, яме, земле, земле — и червях, червях и червях. А затем вернулся в себя, прихватив оттуда, из призрачного бытийного слоя, пухлую тетрадку квазибумажную в дорогой обложке из хвандехваровой кожи.

И просил, умолял:

— Всё же, брат Майк, перерисуй себе изображения. Да хоть в эту тетрадку!

Ну а Кай в ответ:

— Не хочу, не буду!

Но Честер настаивал и становился с каждой минутой твёрже.

— Хорошо, — смягчился Кай, — зарисую!

Взял и раскрыл протянутую тетрадь. И воскликнул:

— Ну так при чём тут я? Здесь уже всё записано!

2

Да, так и вышло. Вместо стила и файла с квазибумагой Честер ему предложил чью-то исписанную тетрадь.

— Как мне писать? — сыронизировал Кай. — Неужели поверх?

Честер ему предложил половинчатый выход:

— Если смотреть под определённым углом, то все записи пропадают.

— Но под этим углом пропадут и мои записи. Этот угол — он сам по себе отрицает историю.

— Ну, тогда надо всё прочитать и дальше дописывать. Соблюдая стилистику и сюжет. Иного выхода нет.

— Дописать? А мне хватит места?

— Там, в конце, будет пара чистых листов. Уместиться можно.

Кай сказал:

— Ну да, хорошо бы. Но откуда тетрадка, и что это в ней написано?

Ну а Честер:

— Тетрадка из скита. В ней пророчества Джоя Гарриса, преподобного отца и связиста с Высшими Сферами.

Ладно, коль источник солидный, отчего бы не почитать?

3

«Долгие-долгие века правил над звёздными империями Галактический Альянс, — писал связист с Высшими Сферами. — И был он силён, и был славен. И были у него враги, но не было ему равного. Всех врагов своих принудил Альянс к подчинению, всех друзей обратил в рабство.

Но явился к нему и новый враг — враг неудобопостигаемый. И не было Альянсу с врагом сладу. И не было Альянсу спасения. Ибо враг был метафизический, трансцендентный бескрайнему Космосу.

И тогда обратился Альянс к бескрайнему Космосу: защити меня от врага! Но молчал безмятежный Космос.

И тогда возопил Альянс к Господу: пособи, Господь! Но сказал Господь: есть в тебе самом семя скверны.

И воззвал Альянс к мудрецам своим, и сказали ему мудрецы: ты, Альянс, не тужи, найдётся с врагом твоим слад.

И воспрял Альянс раненным духом своим, и спросил Альянс: где же, когда же, кто же такой сумеет с врагом моим сладить?

И сказали ему мудрецы: в центре Космоса есть галактика, а в галактике есть звезда, у звезды же — планета. И называется та планета Эр-Мангали. И не просто она планета, какою кажется. А такая планета, что служит Аду Вратами. Если те Врата Ада крепко не запечатать, то размножится Ад многократно и победит Альянс. И тогда уж никто никогда с ужасным врагом не сладит. А коль найдётся печать на опасное это место, то лишь тогда и наступит время победное. И удастся врага отбросить мощною силою. Но не будет та сила Альянс уважать ни капельки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И обиделся тут Альянс, только делать-то нечего».

4

Кай, подумав, решил прочитать, что дальше написано.

«И спросил Альянс мудрецов своих: ну а что будет, если мы с лютым врагом помиримся? Может, лучше будет Альянсу и безопаснее?

Говорят мудрецы: будет тьма, будет ад осязаемый. И по всей по галактике будут века лихие, — но Альянсу и вправду будет тогда безопаснее. Ибо страшнее врага для Альянса будет герой.

И спросил Альянс: как узнать нам того героя? Мудрецы не ответили, но про себя запомнили.

Как родится герой, никакая звезда возвещать не будет. Дело хитрое, конспиративное, тайное дело. Может будет звезда, звезда Утренняя. Но звезда будет молчать. Потому и не явит Альянсу предупреждения.

И не только Альянсу, вообще никому с новорожденным героем не встретиться, и никто не сумеет нянчить его заранее, не приготовит с детства к великой цели. Только там, у Врат Ада, можно его узреть, самому пройти через Ад и в Аду дождаться спасителя!

Кто не станет в Аду дожидаться, не дождётся. А кто станет, имеет шанс, но шанс без гарантии.

Как приидет герой во Ад, будет слаб и немощен. Как героя узнать во Аду? Вот по этим признакам.

Будет юн и слаб, будет нуждаться в помощи.

Будет адские знать языки и адские шифры.

Будет ведать адских животных злые повадки.

И прозреет надежды адских людей в Бабилоне адском.

И прозреет слабость адских людей в Джерихоне адском.

И прозреет страсти адских людей во Содоме адском.

И прозреет веру адских людей во Зеоне адском.

Будет мрачную тайну — печаль мертвецов обнаруживать.

Будет к тому же иметь человечье имя, но не одно, а много, и главное среди них потеряет, а нашедший его будет проклят, убит и проклят, сброшен с высот и проклят, забыт и проклят.

Пищу мёртвых употреблять откажется — но в Аду он всё-таки выживет, перебьётся травой морскою.

И обучит героя бою сам святой Яго, чтобы мог со свечами цели во тьме находить.

И оружием станет божественный Семисвечник, свечи в котором без промаха бьют наповал.

И щитом ему станет с водой обручённый панцирь. Будет он неудобен, но действенен в глубине.

Не достанут его человек цепной, человек кулачный, и человек во лжи тоже его не достанет.

И минует ещё он счастливо мёртвого стража, когда страж тот умерший снимет обильную жатву.

Зря плетут ему шляпники сети — не попадётся.

И откажется он от адской воли браслета.

И положит он у порога собаку Порога.

И не сможет его поглотить поглотитель всех».

5

Кай оторвался от чтения: стал неразборчивым почерк. Может, отец Джой Гаррис дальше писал, уже превращаясь во владычицу шпанок?

Честер смотрел на него, не мигая. Ждал от него — чего?

Кай спросил о прочитанном:

— Что же, всё это сбудется?

— Это сбылось. Что сбудется — впереди.

— Не могу прочитать.

— И не надо. Главное сделать.

— Но ведь я не герой!

И Честер напомнил:

— Зеону это по нраву. Наш посёлок ушёл от идеи героя. Зато с ним теперь сам Господь. Это надёжней.

Кай пролистнул страницы, какие не понял. Вот и пустые листы.

Честер велит:

— Пиши!

Что ли и мне самому попророчествовать?

Взял стило, к листу прикоснулся… А что написать? Кай же пока не в курсе о судьбах планеты. Вдруг переврёшь, а сбудется, как написал?