Бунтарка и Хозяин Стужи - Марина Эльденберт

не желал от нее отходить, но откладывать ежедневные процедуры и занятия с Каэтаном было нельзя.

– Папа очень тебя любил, – произнесла я искренне. – Он… я не знаю, почему он женился на Стелле, но точно могу сказать, что забыть тебя так и не смог. Я это чувствовала. Как ты сейчас чувствуешь, что…

– Женился, чтобы у вас с Фабианом была мама. И это правильно, – тихий, прерывистый вздох. – Детям нужна мать. Это важно.

Она погрустнела еще больше, и я не стала говорить, что лучше никакой матери, чем такая, как Стелла. Нахмурилась, но тут же вытряхнула себя из дурных воспоминаний, подалась к маме и, обняв, поцеловала ее в щеку.

– Ты всегда была со мной. Здесь. В моем сердце, – приложила руку к груди. – И Фабиан… Пусть он вчера впервые тебя увидел, он так счастлив. Это не передать словами, это вообще никак не передать, можно только чувствовать. Точно так же я понимала папу, ловила его любовь, его тоску, его скорбь, но… давай не будем о грустном. Расскажи лучше, как вы встретились. Как нашли друг друга?

– Для этого придется рассказать всю мою историю с самого начала. – Мама улыбнулась, теперь уже гораздо более солнечно. – Она очень долгая.

– А я никуда не тороплюсь. Можно? – Не дожидаясь ответа, пересела с кресла к ней на кровать и поудобнее устроилась рядом. – Но если ты устала, конечно…

– Нет, дочка. – Мама покачала головой. – Нет. Я не устала. Больше того, нужно об этом поговорить. Мне нужно рассказать…

– Она глубоко вздохнула, словно собираясь с силами.

– Я родилась в княжестве Фолькон, что к югу от Драэра. Это маленькое государство, которое стали отмечать на картах лишь сто с небольшим лет назад. Раньше Фолькон был частью Риларии, южной страны, но моему прадеду удалось добиться того, что мы стали самостоятельны. Моя магия – солнечная, это сила правителей Фолькона. Моих матери и отца. Я родилась княжной.

– Мама?! – вырвалось у меня скорее от неожиданности, чем от недоверия, но она обняла меня и прижала к себе.

– Неожиданно, правда?

– Неожиданно? Как княжна Фолькона оказалась в провинциальном городишке Драэра?! Как ты стала пленницей этого… – Я вовремя осеклась. Не уверена, что стоит при ней говорить, как я мысленно называла мерзавца эрцгерцога.

Мама вздрогнула, словно само воспоминание о том, что было, причиняло ей боль. Уверена, так и было. Она столько лет провела, запертая в его замке в качестве его игрушки, и он пользовался ее силой… От одной мысли у меня в груди загорелось, а простыни подо мной не задымились только каким-то чудом. Мало я его подпалила, надо было ему поджечь все самое ценное!

Справившись с чувствами, произнесла:

– Мам, прости. Если не хочешь говорить, давай не будем.

– Я же сама предложила. – Она перехватила мою руку и сжала пальцы, словно пыталась таким образом найти во мне поддержку и защиту.

Но ей не нужно ее искать, я же здесь, рядом! И любой, кто попытается причинить ей вред или хотя бы обидеть, очень сильно об этом пожалеет!

Погладила хрупкие мамины пальцы и чуть освободила магию. Легкие ее волны не позволяли обжечь, но согревали, окутывали уютом, и я почувствовала, как мама постепенно расслабляется.

– А ты уже многое умеешь, Ливия, – прошептала она. – Так хорошо управляешься с силой.

– Это все Хьяртан, – сказала это и еще больше смутилась. – Ну то есть он меня учил.

Мама снова загадочно улыбнулась, и сама стала как солнышко: что ни говори, а в этом мы с ней похожи. Немного помолчала, собираясь с силами, и продолжила свой рассказ.

С Родуэллом она познакомилась при дворе отца. Будучи представителем дипломатической миссии от Драэра, он впервые увидел ее, когда она была юной девочкой. Увидел и попытался сразу заполучить себе: то есть договориться с ее отцом, чтобы отдали ему в жены. Князь поначалу отказал, но Родуэлл оказался настойчив. Оставшись вдовцом, с сыном на руках, он начал брать в дипломатическую миссию с собой и сына. Мальчик, тогда еще совсем малыш, потерявший маму, сразу нашел путь к сердцу юной княжны, а через него – и ее отец. Он красиво ухаживал. Втерся в доверие к князю с княгиней, и, как только мама достигла совершеннолетия, правитель Фолькона дал согласие на их брак.

– Я влюбилась в него, как глупышка, – призналась мама. – Слепо, как бывает в юности… не замечая очевидных вещей.

После свадьбы, которая состоялась в Фольконе, Родуэлл забрал молодую жену в свой замок, выйти из которого она уже не смогла. Будучи законной женой, она стала пленницей: никому в Драэре не было известно, что княжна – на самом деле его супруга, для всех она была заморской диковинкой и наложницей.

Эрцгерцогство стояло особняком, в столицу и в Эрнхейм Родуэлл выезжал исключительно в узком кругу доверенных лиц. Воины и вельможи, преданные ему, молчали, а мальчика, которого совсем крохой привозил с собой эрцгерцог, к ней не подпускали. Мелихар вырос, но совершенно не помнил ту девушку, которая носила его на руках в южном дворце своего отца, князя Фолькона. Что же касается Родуэлла, ему нужна была лишь солнечная магия, которая питала его, благодаря которой эрцгерцог становился сильнее с каждым днем.

– Он собирался свергнуть короля. Отца Хьяртана. Мне же было сказано, что, если попытаюсь хотя бы как-то передать весточку отцу или матери, если обо всем, что происходит, станет известно, Фолькон уничтожат. Сровняют с землей. Да я и сама это понимала. Понимала, что отец не потерпит такого обращения со мной, а Драэру ему противопоставить нечего. Поэтому я говорила, что со мной все в порядке, когда мы общались через магическое зеркало, и в письмах писала то же самое… И понимала, что должна сбежать. И я сбежала. Единственный способ сохранить мир и сохранить себя я нашла в бегстве и в заклинании, которое могло навеки скрыть меня от Родуэлла. Мне помогли. Мне это удалось…

Мама вздохнула и прижалась щекой к моей щеке.

– Я думала, таким образом сохраню мир между нашими странами, что сама найду мир и покой… но я нашла гораздо больше, Ливия. Я встретила вашего с Фабианом отца.

Оллина спряталась там, где княжну с юга стали бы искать меньше всего – в Борге, в небольшом северном провинциальном городке, который не то что такие, как Родуэлл, но даже богатые купцы обходили стороной.

Славился этот городок тем, что там было несколько отличных ткачих, к одной из них Оллина и нанялась в помощницы. Во второй половине дня помогала ей, а с утра работала