Бедная маленькая стерва - Джеки Коллинз

— Я насчет завтрашнего дня… — проговорила я как можно небрежнее. — Аннабель предупреждала, что вы собираетесь лететь в Вегас. Во сколько именно вы планируете вернуться в Лос-Анджелес?

— Не знаю, — хмыкнул Фрэнки. — Спроси лучше у Бобби — это ведь на его самолете мы полетим обратно.

Значит, у Бобби тоже есть свой самолет? Интересно, интересно…

— А где его найти? — спросила я.

— В «Ключах», естественно.

— Вы с Аннабель тоже там остановились?

— Извини, детка, мне пора бежать… — Фрэнки неожиданно прервал разговор, но его ответ мне и не требовался. Все, что мне было нужно, я узнала.

Наверное, из меня и вправду вышел бы неплохой детектив.

* * *

По дороге из аэропорта — мы ехали в белом, супердлинном лимузине, в салоне которого могли бы свободно разместиться человек пятнадцать, — я успела проверить поступившие эсэмэски и голосовую почту, а Пайп — позвонить в «Ключи» и зарезервировать для Ральфа соответствующие его звездному статусу апартаменты. От Кэролайн по-прежнему не было никаких известий, и я впервые почувствовала легкую тревогу. Уехать куда-то, не сказав никому ни слова, — это было совсем на нее не похоже. Почему же в таком случае она мне до сих пор не ответила? Ведь я же написала ей — «перезвони срочно». Кстати, это последнее слово я, кажется, повторила несколько раз.

Про себя я решила, что, как только мы доберемся до отеля, я найду укромный уголок и еще раз позвоню Кэролайн на службу. Должны же там знать, куда подевалась их сотрудница. Пока же я отправила Кэролайн еще одно СМС-сообщение.

В моем голосовом почтовом ящике оказалось несколько посланий, в основном делового характера, плюс два сообщения от Марио. Он спрашивал, получила ли я цветы и когда мы снова сможем встретиться.

Никогда, хотелось мне ответить, но я решила повременить. Не то чтобы я простила Марио, просто моя профессия приучила меня не принимать важные решения, руководствуясь сиюминутным настроением.

Но больше всего меня удивило голосовое сообщение от Джорджа Гендерсона — отца Кэролайн. Сначала я подумала, что ему каким-то образом стало известно, что это я опознала его на снимке с Джеммой, но ведь это было невозможно! Сгорая от любопытства, я прослушала послание:

«Привет, Денвер, это Джордж Гендерсон. Извини, что беспокою, но нам с Клер только что позвонили из полицейского управления Вашингтона. Они нашли брошенный автомобиль Кэролайн, а поскольку он зарегистрирован на мое имя, они решили известить меня. Ты, случайно, не знаешь, где она? Я не могу ей дозвониться, а ты ведь ее подруга, и я подумал: может быть, тебе что-то известно? Пожалуйста, перезвони нам, как только получишь это сообщение».

Я прослушала сообщение дважды, чувствуя, как мое сердце тревожно забилось. Интуиция подсказывала мне: с Кэролайн случилась беда. Нужно было срочно что-то предпринять, но, пока я была заперта в этой сверкающей консервной банке, которую некоторые называли «лимузином для особо важных персон», я была бессильна. Единственное, что мне удалось сделать, это добраться до перегородки, отделявшей салон от переднего сиденья (расстояние, которое мне пришлось преодолеть, действительно было не маленьким), и спросить водителя, как скоро мы приедем в отель.

— Может, через пять минут, а может, и через пятьдесят, — ответил он, одарив меня нагловатой усмешечкой самодовольного провинциала. — Все зависит от наших вегасских пробок.

— Постарайтесь доехать за пять, — коротко сказала я. — Мистер Маэстро очень спешит.

— Разумеется, мисс…

«Неужели я похожа на просто «мисс»? — подумала я. — Разве не должен этот тип называть меня «мэм»?»

Нет, не подумайте, будто я тщеславна и требую от окружающих большего уважения, чем заслуживаю. Просто в стрессовых ситуациях я часто думаю о пустяках — так мне легче сохранить спокойствие. А сейчас я еще как нервничала! Во-первых, из-за Кэролайн, которая запропастилась неизвестно куда, а во-вторых, из-за Джорджа Гендерсона. Я знала, что должна ему перезвонить, но говорить с ним из лимузина я не хотела, следовательно, оставалось только ждать. Ждать, как бы тяжело это ни было.

Вот почему я старалась думать о посторонних вещах. То есть почти посторонних, потому что мне на ум вдруг пришел Бобби Сантанджело Станислопулос. Откуда у него собственный самолет, задумалась я. Он, конечно, происходил из богатой семьи, но чтобы его родители были настолько богаты…

Впрочем, я тут же вспомнила, что Бобби — не только сын печально известной Лаки Сантанджело. В школе говорили, что его настоящий отец вовсе не Ленни Голден, а какой-то греческий супер-пупер-миллиардер, владелец чуть не половины торговых судов мира. Этот легендарный миллиардер, впрочем, умер — или его убили — вскоре после рождения сына, поэтому по достижении определенного возраста Бобби должен был унаследовать все его состояние. Ну, или половину, поскольку у супер-пупер-миллиардера была, кажется, то ли внучка, то ли дочь от первой жены, но сути это не меняло: Бобби Сантанджело Станислопулос был достаточно богат, чтобы иметь не один собственный самолет, а целую эскадрилью.

— Ну, долго нам еще трястись? — Голос Ральфа Маэстро звучал так, словно он репетировал — или уже играл — роль главного злодея. Впрочем, я тут же вспомнила, что в фильмах Ральф исполнял роли только положительных героев.

— Пять минут. Или пятьдесят, — процитировала я нашего водителя, для наглядности пожимая плечами. — Все зависит от того, какие сегодня в Вегасе пробки.

— Плевать я хотел на пробки! — Выпустив изо рта целый клуб едкого сигарного дыма, Ральф раздраженно повернулся к своему донельзя испуганному пресс-секретарю. — Пайп, ты что, не понимаешь, что я спешу?! Позвони кому надо — пусть пришлют полицейскую машину с мигалкой.

Глава 45

КЭРОЛАЙН

Со стороны сенатор Грегори Стоунмен не выглядел ни подавленным, ни взволнованным. Как и всегда, он продуктивно и четко работал, разбирая дела и одну за другой решая текущие проблемы, но в голове у него было полное смятение. Отчаяние сменялось надеждой, что вот сейчас откроется дверь, на пороге появится Кэролайн, и все снова станет как прежде. Почти как прежде, потому что не будет этого ребенка — даже не ребенка, а зародыша, неодушевленного комочка слизи, который тем не менее представлял нешуточную опасность и для сенатора, и для всего его мира.

Грегори никогда не считал себя жестоким человеком, но Кэролайн не оставила ему выбора. Она буквально вынудила его пойти на крайние меры, чтобы спасти все то, чего он добивался многие годы и чем дорожил: карьеру, брак, детей. Особенно детей — двух очаровательных девочек, которых Грегори готов был защищать любой ценой.

Он понимал, конечно, что разумный человек не стал бы прибегать к помощи наркоторговца и бандита, чтобы решить столь важную проблему, но иной возможности сенатор не видел. К тому же поначалу он казался Грегори предельно простым и сравнительно безопасным, и только сейчас сенатор начал понимать, что зашел слишком далеко. К счастью, он предупредил Бенито, чтобы тот не причинял Кэролайн физического вреда. От него требовалось только напугать ее как следует, чтобы она потеряла ребенка. После этого бандит должен был отпустить девушку на все четыре стороны, но… Неужели на все это нужно столько времени?!

Похищение состоялось во вторник, а сейчас на исходе была среда. Где же, черт побери, Кэролайн?

У Грегори был, конечно, номер телефона Бенито, но он не решался им воспользоваться. Подобные звонки легко проследить, а он не мог допустить, чтобы хоть что-то связывало его с похищением Кэролайн. К тому же телефоны лиц, подозреваемых в торговле наркотиками, могли прослушиваться федеральными агентствами, — как сенатор, Грегори знал это очень хорошо. Одно неосторожное слово, и ему конец.

Он все еще раздумывал над непростой ситуацией, в которую попал, когда к нему в кабинет заглянула взволнованная Мюриэль.

— Сенатор, — проговорила она озабоченно, — к вам тут из полиции, следователь… Он говорит — ему нужно побеседовать с вами о важном деле. Вы сможете его принять?..

* * *

В конце концов Розе все же удалось вырваться из дома. Бенито она сказала, что пойдет купить еды, и он согласился, причем почти сразу: ее бойфренд обожал готовую кулинарию — печенье «Твинкиз», пончики и соленые кукурузные чипсы, которые он макал в миску с острым соусом-сальсой. О здоровом питании Бенито и раньше имел довольно смутное представление, а пребывание в тюрьме отнюдь не сделало его более разборчивым.

Розе тоже было все равно. Она и сама существовала исключительно на готовых продуктах — сытных и дешевых.

Прежде чем выскользнуть из дома, она переложила содержимое кожаной сумочки Кэролайн в свою — дешевую подделку под «Луи Вьюиттона», купленную у уличного торговца за тринадцать с половиной долларов. Добыча оказалась богатой, но главным призом был, безусловно, навороченный ай-фон — самый настоящий ай-фон, с музыкой, фотовидеокамерой и прочими прибамбасами. У Розы, правда, был свой мобильник, но дешевый: из полезных функций в нем было только полтора десятка игр — больше не помещалось, — да радио, которое вечно барахлило.