Средневековый Понт - Сергей Павлович Карпов

и купцы часто подвергались ограблениям. Правитель Северного Ирана, Азербайджана и Ирака хан Увайс I Джалаирид (1356–1374) добился расширения своих владений и укрепился в Персии. Он неоднократно обращался к венецианскому байло в Трапезунде, приглашая купцов в Тавриз и гарантируя им безопасность в пути. Венецианский байло же требовал, чтобы сначала был послан персидский караван в Трапезунд, где венецианские купцы уже два года (с 1368 по 1370 г.) ожидали открытия торговых путей. Во всяком случае, до 1373 г. регулярного сообщения между Трапезундом и городами Западного Ирана не было[1264]. Показателем определенного спада торговли было значительное снижение уровня инканти (сумм фрахта) галей, направляемых в Трапезунд[1265].

Венецианский Сенат был вынужден жестко ограничить расходы на содержание администрации фактории в Трапезунде. Так например, решением от 15 апреля 1374 г. Сенат сократил наполовину (со 100 до 50 лир гроссов) оклад главы фактории — байло, был редуцирован его штат, 2 советника, состоявшие при байло, лишались ежемесячного денежного содержания. Чтобы как-то компенсировать материальные потери, должностным лицам было разрешено заниматься торговыми операциями наряду с прочими гражданами Республики[1266]. В то же время Сенат заботился об укреплении венецианского замка в Трапезунде. В 1368–1371 гг. на строительство и ремонт крепости было предназначено З00 соммов. Часть этих денег должны были внести купцы, отправлявшиеся в Трапезунд, часть, по заемному письму, — венецианская администрация Константинополя и Таны из сумм налогов с торговых галей[1267]. Эти экстренные меры предпринимались явно в предвидении грядущего столкновения. В 1372 г. уже чувствовалось его приближение. Байло, отправлявшийся через Константинополь в Трапезунд, получил предписание потребовать от Алексея III прекращения придирок и нововведений и уважения венецианских вольностей, полученных по соглашениям 1364 и 1367 гг.[1268] Впрочем, в это время Республика еще не желала допускать открытого разрыва, и байло поручалось ежегодно собирать по обычаю Большой совет фактории из всех находившихся в Трапезунде венецианских граждан старше 20 лет для рассмотрения вопроса о дарах императору на сумму не свыше 20 соммов. Возникшие трения, по-видимому, не были урегулированы, и в 1374 г. Сенат вновь обсуждал вопрос о ситуации в Трапезунде.

Список претензий был велик и традиционен: плохое обращение с венецианцами в Трапезунде, нарушение данных им привилегий, нежелание местных властей наказывать жителей за кражи у венецианцев, вымогательство некоего коммеркиария Dossi и его сына (возможно, генуэзцев на трапезундской службе[1269]). Купцы (среди которых был и будущий вице-байло Витторе Барбариго) не могли добиться от императора компенсации за причиненный им ущерб. Более того, сам глава фактории, Франческо Джустиниан был оскорблен и подвергся унижениям, когда попытался добиться справедливости[1270]. Сенат обсуждал, какие меры следует предпринять против Великого Комнина, как кажется, с большим жаром. Острота дискуссии проступает во внешне бесстрастной записи выдвигаемых предложений. Некоторые члены заседания поддержали предложение советника Джованни Миани и четырех «мудрых» (Sapientes Ordinum). Прежде всего, предлагалось отправить василевсу резкое письмо с заявлением, что Республика не намерена терпеть ущерб и обиды нанесенные ее официальным представителям и гражданам. Прежнему байло в Трапезунде Франческо Джустиниану предписывалось в ультимативной форме потребовать от императора (или замещающих его лиц в случае его отсутствия) полного удовлетворения требований и восстановления всех венецианских привилегий, угрожая в противном случае запретить высадку его преемника и прибывающих для торговли купцов на галее «линии» и произвести эвакуацию фактории. В таком случае всякая торговля венецианских подданных с Трапезундом подлежала строжайшему запрещению под угрозой штрафа на всю сумму заключенных сделок (sub репа perdendi totum in quo fuerit quomodolibet contrafactum). Однако большинство Сената не поддержало это предложение, сочтя его слишком радикальным и, быть может, трудно выполнимым. Было принято предложение двух советников: Пьетро Морозини и Бернардо Брагадина и двух «глав» Совета сорока. Новоизбранный байло Андреа Дандоло, после тщательных консультаций в Трапезунде со своим предшественником Франческо Джустинианом должен был предпринять все меры для удовлетворения купцов, а в случае провала этих попыток он должен был от имени всей венецианской коммуны выразить протест императору и предупредить о готовности венецианцев принять необходимые меры в защиту своих граждан[1271]. Примечательно, что ни в одном из двух предложений речь о сокращении существующих и признанных договорами торговых коммеркиев не шла.

К февралю 1375 г. вступивший в должность байло Андреа Дандоло сообщил Сенату, что император и его оффициалы произвели лишь частичное погашение ущерба. Сенат решил усилить давление и направил Алексею III письмо с требованием завершить платежи и угрожая применить силу[1272].

К этому времени восстановление венецианской крепости в Трапезунде было уже, в основном, завершено и риск нападения на факторию с суши был в значительной мере ослаблен. 24 июля 1375 г. Сенат постановил послать к Трапезунду вооруженную галеру Гольфа под командой супракомита флота Донато Станерио и торговую галею, вооруженную самой коммуной, во главе с патроном Витале Ландо. Станерио и Ландо предписывалось запретить высадку купцов и экипажа на сушу в Трапезунде до достижения соглашения с императором. Сенат выдвигал следующие требования: 1) компенсация (с процентами) всего ущерба венецианцам, нанесенного как императором, так и его подданными; 2) гарантии всех привилегий и прав венецианцам в Трапезунде; 3) при возможности (по согласованному решению двух командиров судов) могло быть выдвинуто требования погашения расходов на отправку военной галеры. В случае непринятия требований императором в течение трех дней, оффициалам предписывалось заявить энергичный протест и приступить к следующим действиям.

Прежде всего, все жители венецианской фактории должны были быть эвакуированы на галеи в обстановке максимальной секретности. Для охраны крепости должен был быть оставлен некий сер Марко. Очевидно, что число венецианцев (включая и «натурализованных») в тот момент не было велико. После произведения эвакуации галеи должны были приступить к корсарским действиям, нанося ущерб местным жителям realiter et personaliter, при этом преследуя особую цель — захвата лиц значительных, personas notabiles. Их следовало отвести в Венецию как пленников. Очевидная мера, рассчитанная на то, чтобы вызвать раскол и недовольство в трапезундской элите, совсем недавно еще участвовавшей в гражданской войне. Менее знатных людей можно было отпускать за выкуп или просто так, если то были бедняки. В постановлении подчеркивалось, что ущерб надо наносить лишь подданным императору, но «никаким другим людям», если только они не препятствовали действиям венецианцев. Прежде всего это ограничение касалось генуэзцев, с которыми Республика св. Марка тогда стремилась сохранить мирные отношения. Все захваченное имущество предписывалось отвезти в Венецию или продать. И если, после этого император не сдастся и не удовлетворит требования венецианцев, капитаны должны были направить корабли к родным берегам. Такой проект в любом случае не сулил близкого и прочного мира