Москит. Конфронтация - Павел Николаевич Корнев

В прошлом просто не мог позволить себе таких трат энергии, сейчас же без всякого труда придал сгустку ослепительного сияния скорость артиллерийского снаряда. И его же убойную силу!

В самый последний миг я ещё и скорректировал траекторию, направив плазменный заряд точно в борт попытавшегося отвернуть грузовика, а заодно перекинул по управляющей нити дополнительную энергию — и жахнуло, запылал в ночи огромный костёр!

В ангаре наконец загудели пропеллеры аэроплана, и я позволил себе самую малость расслабиться, тут-то меня из резонанса и выкинуло. Не выкинуло даже — скорее просто отпустило. Такое впечатление, велосипедная цепь со звёздочки соскочила, и педали впустую завертелись. Приток энергии разом упал до нуля, развеялись призрачные светила, перестало мотать из стороны в сторону. И эйфория тоже сгинула, навалилась противная слабость.

А ведь во мне — чёртова прорва сверхсилы! А ведь мне её вот так за здорово живёшь не удержать! Проклятье! Да мне бы ещё до выкатившегося из ангара транспортного самолёта доковылять!

Со стороны тренировочного лагеря начали стрелять из винтовок, следом ударил пулемёт. Пленные рванули к аэроплану, несколько человек задержались и стали палить из трофейного оружия в белый свет как в копеечку.

Наверное, имело смысл сотворить что-то вроде огненных лучей, коими жгли вражескую авиацию пирокинетики, но сейчас весь мой самоконтроль уходил лишь на то, чтобы удержать энергетический вихрь внутри себя, не позволить ему вырваться и попутно разорвать меня самого. Обстрел усилился, и я начал стравливать сверхсилу, окутался её быстро рассеивающимся облаком, дабы не поймать случайную пулю, потом оглянулся на подкативший к лётному полю самолёт и увидел отчаянно махавшего мне дядю Мишу, крики которого терялись в вое пропеллеров.

— Бегу! — невесть зачем крикнул я и уловил краешком глаза то ли смазанное движение, то ли просто тень.

Ясновидение промолчало, но в памяти ещё были свежи воспоминания об убийцах в чёрном, и я резко подался в сторону, только это и позволило отдёрнуть голову, избежав…

Проклятье, да поначалу мне даже не удалось понять, что именно едва не своротило набок челюсть!

Удар — блок! Удар — блок! Удар — уклонение, шаг назад.

Технику закрытой руки я задействовал совершенно машинально, но и так предплечья словно молотком отдубасили.

Невесть откуда взявшийся дедок восточной наружности в замызганной хламиде, сухопарый и седой как лунь, сложил на груди руки и отвесил мне короткий церемониальный поклон вроде тех, коими обменивались практиковавшие ориентальные боевые искусства студенты, но в гробу я эти церемонии видел! Не купился бы даже, начнись наше общение с них, а не с попытки свернуть мне пяткой челюсть.

Я врезал выплеском неструктурированной сверхсилы, фигура деда тотчас смазалась, он в мгновение ока очутился рядом и врезал мне ладонью в грудину. Ни парировать удар, ни уклониться я не успел, и будто железной бабой для сноса домов получил. Техника закрытой руки помогла избежать переломов, но и так меня откинуло метров на пять, потенциал колыхнулся и в пространство выплеснулась пара сотен килоджоулей, а кубарем я не покатился лишь по той причине, что успел погасить собственный кинетический импульс.

Транспортный самолёт уже начал выруливать на взлётную полосу, и затягивать схватку не было никакого резона, я шибанул электрическим разрядом, а следом выдохнул шаровую молнию. Сияющий росчерк впустую канул в ночи, а вот сгусток энергии непременно угодил бы в цель, не отбей его в сторону небрежный шлепок ладони.

Вот же старый хрыч!

Я совершенно не чувствовал его и реагировал лишь на едва уловимые глазом движения, уклонялся, отступал, ставил блоки и пропускал удар за ударом, не успевая контратаковать. Дед оказался невероятно быстр и задействовал незнакомую технику, благодаря которой бил ещё и по внутренней энергетике. Не закрути я сверхсилу волчком, давно бы оказался опустошён, да и так из меня вышибали сверхсилу, словно пыль из боксёрского мешка!

Выгадав момент, я загородился плоскостью давления, но та разлетелась под ударом кулака. Через область повышенной силы тяжести дед невероятным образом просочился, и лишь выброс плазмы заставил его выставить щит. Огненное копьё расплескалось брызгами пламени, а следом я задействовал технику «Медузы», но все шесть шаровых молний развеялись после пинка под рёбра, который влепил мне неуловимым образом оказавшийся рядом противник.

Враз перехватило дыхание, а энергетический волчок задрожал и завилял, мне лишь в самый последний момент удалось удержать его под контролем, и тогда я кинетическим импульсом кинул себя к начавшему разбег аэроплану. Дед взвился с земли ещё даже стремительней моего, перехватил в воздухе ударом ступни в живот и отбросил назад. На сей раз полностью смягчить пинок не вышло, и меня крутануло через голову, но за последнее время довелось перенести слишком много всего, чтобы не суметь перебороть пронзившую тело боль.

Я разом погасил и кинетическую энергию, и воздействие силы тяжести, замер в двух метрах над землёй, а ничего такого не ожидавший старик проскочил дальше — туда, куда намеревался меня отбросить.

Хрен тебе!

Я выплеснул львиную долю набранного потенциала, и деду пришлось закрываться от ударной волны, которая разметала во все стороны комья земли и клубы песка. Но даже так его отшвырнуло метров на десять, и я воспользовался кратким мигом передышки, не позволил рассеяться энергии, попытался закрутить вокруг себя.

Расставленные в стороны руки оплелись жгутами молний, невыносимая боль разорвала нервную систему в клочья, и всё же мне удалось провернуть эту прорву сверхсилы, а потом ещё и усилить давление, до предела ускорив её вращение, превратить в вихрь, который мог какое-то время существовать и без моего участия, и без внешней подпитки.

Кружись!

Дед не проникся серьёзностью момента, не осознал, что рвёт своей мощью пространство и замораживает всё кругом без малого сто мегаджоулей сверхсилы и не простой сверхсилы, а сверхсилы в противофазе. Он взял разбег, дабы стремительным рывком сблизиться со мной, но — завяз. Все его щиты и барьеры снесло, тело окутали молнии, вспыхнула одежда.

И даже так старика не перемололо в труху и не ободрало с его костей плоть — добить бы его, но транспортный самолёт уже мчался по взлётно-посадочной полосе, а к нам бежала целая орда нихонцев, вот я и шагнул из глаза урагана. Вихрь подхватил меня, крутанул и швырнул на лётное поле, остатки потенциала позволили погасить скорость, приземлиться на ноги и рвануть вдогонку за начавшим разбег самолётом.

Дверца в его борту оставалась открыта, оттуда мне махали руками, и я ускорился, добавил себе прыти серией кинетических импульсов.

Скорее! Скорее! Скорее!

И — успел! И — запрыгнул!

Теперь бы ещё долететь…