Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы - Григорий Ширман

"Арканом строк пленить планету..."

А.Б.

Арканом строк пленить планету,Надламывать материки,Древней которых в мире нету,Резцами рыщущей руки.

Европу, полную врагами,Юродствующую мечом,Боднуть азийскими рогами,Емелькой вспыхнуть Пугачом.

Лучистых крыльев распростертьеОбнять как ночь, как сон, как смерть.Могучее безмолвье смертиУметь над жизнью распростерть.

10/ноябрь 1926

К БОГУ

…И любят боги пастухов

И земледельцев презирают.

Песнь о хаосе

Над этим рокотом кипучимНеунимающихся водМы лабиринты слуха пучим,Поэт, убийца, скотовод.

Не верим розовому раюТвоих смердящих потрохов.И любят боги пастуховИ земледельцев презирают.

Клейменный ярким ярлыком,Я в землю Нод ушел в изгнанье…Где брат твой, Каин, – мне заранеТвой хриплый баритон знаком.

Закон диктуешь ты рабу,А я светил сдвигаю диски.Как древний бриллиант индийский,Горит клеймо на темном лбу.

"То хлопушка Люцифера..."

То хлопушка Люцифера, –Над землей горит векаОпрокинутая сфераГолубого колпака.

Светит розовое телоЗолотого фитиля,То не солнце – заблестелаОбнаженная земля.

Сладкой страстью пахнет глина,Терпкой музыкой труда.В грудь утеса-исполинаБьет кудрявая вода.

Бородой жемчужной блещет,Леонардо бородой,И до звезд угрюмо плещетОкеана зверь седой.

От Гренландии до ЯвыОн разъял свои клыки,Тушей рваной и дырявойРазлеглись материки.

Запеклись цветною кровьюПлемена вокруг их жил.Нет конца средневековью, –Воет мастер-старожил.

Помнит он погоды мира,Нрав стихий ему знаком.Знать, недаром пот, как мирра,Над крутым его виском.

В полотно уходит масло,И цветут гримасы рож,Чтоб в столетьях не погаслаЛепестковая их дрожь.

Чтоб смеялись мышцы те жеВ потемневшей глубине,Чтоб язык живой и свежийШевелился там на дне.

14/II 1927

"Грязью ругани облитый..."

Грязью ругани облитый,Я горю еще пестрей,Парус пламенный морей.Людям любы только плитыГробовых богатырей.

А живому, молодомуХолод славы да хула,Ранний звон в колокола,Да тому проклятье дому,Где беда нас родила.

На печи сидели сиднем,Коротали мы тогдаВ Карачарове года.Долго зрела в мраке синемНаша тяжкая звезда.

Мы встряхнулись в час веселыйСтолкновения стихий.Смерть костлявую сохиНа все муромские сёлаПрославляли петухи.

Мы проснулись в час великий.Поле. Столб. Дороги две.Конь, как вкопанный, в траве.Напророчили каликиГибель вражьей голове.

12/III 1927

"Вы не стучите в мастерскую..."

Вы не стучите в мастерскую,Для вас я не открою дверь,За дверью этой я ликую,Как изумленный первый зверь.

Я утаил от вас под кожейТот первый розовый мороз,Что веял от десницы божьейВ недобрый час его угроз.

Я мыслю музыкой, соблазном,Поющим мне издалека,И я в блаженстве непролазном,Звезду грызет моя рука.

Я трачу годы на камею,На тихий свет глубоких глаз.Я вольный мастер, быть им смеюИ презираю ваш заказ.

"Не возродитель я идиллий..."

Не возродитель я идиллий,Не прославляю Моссельпром, –Иные помыслы водилиМоим пылающим пером.

Я видел: звезд веселых радийРаздроблен в мраморе небес,А на земле, как на эстраде,Бесился вечно-юный бес.

Он говорил, что время – ветер,Который весел, пьян и зол…И был красней всего на светеЕго краснеющий камзол.

Он говорил, что ветер – время,Поющее во всех кустах…И леденил мне лоб и темяПланеты оковавший страх.

И я услышал звон великийВеков, кишащих тьмой племен,И вспыхнули мгновенно ликиДавно померкнувших времен.

Еще не кончен интермедийПарад, и занавес не взвит,Но слышен мощный голос медиВ твоем бряцании, пиит.

"Сия веселая Россия..."

Сия веселая Россия,Звезда суровая сия,На лаврах мертвенных почия,На вас гляжу с надеждой я.

На лаврах жесткое веселье,Черно похмелье темноты,Поэт лишь ведал, чем доселе,Отчизна, трепетала ты.

В ночи густой, в ночи сорочьейПоэт лишь различает згу,Чтобы погибель напророчитьНастороженному врагу.

Так вот зачем рыдали ивы,Роняя красную листву,И серп визжал, кусая нивы,И плакала коса в траву.

И ветер, ветер нехороший,Что запах смерти в душу льет,Над нашей кровлей, мхом обросшей,Все ночи каркал напролет.

"Не по карману мне купить соболью шубу..."

Не по карману мне купить соболью шубу,Которую носил российский императорИ нынче дешево идет с аукциона,Чтоб фонд Республики немного поддержать.

Пусть выкупят ее у нас американцы,Закажут пусть для ней торжественное судноИ повезут домой и там миллиардершамПоказывают пусть седые соболя.

Среди сокровищ всех из царской барахолки,Что вытащил народ из кладовых дворцовых,Я выбрал бы теперь лазурные ливреи,Не нужный никому, беспошлинный товар.

Я сохранил бы их в шелку и нафталине,И в дни величия их мрачных юбилеевЯ многим бы своим собратьям вдохновеннымС нарочными, как встарь, учтиво разослал…

12/II 1927

"Громовым голосом гроза..."

Громовым голосом грозаЕще докладывала намИ молниями диаграммЕще вгрызалася в глаза.

А мы не верили ужеВ изломанные их черты,Что зыбким золотом мечтыЦвели на темном рубеже.

А те, что под огнем грозыПозабывали все азы, –Благословили те ее,Нашед иное бытие.

"Порфиру черную печали..."

Порфиру черную печалиНе сброшу с белого плеча,Издревле нам чело венчалиСлепые руки палача.

Так в дни великого раздораБыл в предрассветной тишинеПод скорбным небом термидораГильотинирован Шенье.

Гюго бежал на остров дикийИ там пятнадцать долгих летЛюбил людей, их слушал крики,Чтоб внукам их оставить след.

Прочь, сердце, робкое стенанье,Люби, презренья не тая.Да будет плаха иль изгнаньеНаграда высшая твоя.

ПЕРЛАМУТРОВАЯ ПАСТЬ или САРАБАНДА, САКСАУЛ И МАНДРАГОРА или ЗЛАЯ МУЗЫКА