Извращённая любовь (ЛП) - Хуан Ана

— Я чувствую, что сейчас будет "но", — сказал он язвительно.

— Но…

— Но она занята, — вмешался ровный голос. — С сегодняшнего вечера и до обозримого будущего.

Я повернулась, мой пульс участился, когда я увидела Алекса, стоящего менее чем в пяти футах от меня. Его взгляд остановился на том месте, где я все еще касалась руки Джека. Я отпрянула, но было слишком поздно. Я практически чувствовала вкус опасности, пульсирующей в воздухе.

Ушел человек, который обнажал свою душу на сцене; на его месте появился безжалостный генеральный директор, который без колебаний разбил бы своих врагов в пух и прах.

— Ты парень, который выступал сегодня вечером и всегда ждет Аву возле WYP. — Джек сузил глаза. — Кто ты такой?

— Тот, кто вырвет твои внутренности и задушит ими тебя, если ты не уберешь от нее руки, — сказал Алекс обманчиво спокойным голосом.

Только тогда я поняла, что Джек все еще держит руку на моей спине.

— Ты психопат. — Джек крепче прижал меня к себе, и я вдруг испугалась за его жизнь. — Я вызываю охрану…

— Нет, все в порядке. Я знаю его, — проболталась я, пока Джек не успел навлечь на себя еще больше неприятностей. — Он склонен к… преувеличениям. — Я сделала шаг назад, заставив Джека отпустить меня. — Мне нужно поговорить с ним, но увидимся позже, хорошо?

Он бросил на меня недоверчивый взгляд.

— Ава, он…

— Я буду в порядке, — сказала я, мой тон был твердым. — обещаю. Он старый, гм, знакомый из Вашингтона.

Недовольство волнами исходило от Алекса. Его взгляд буравил меня с лазерной интенсивностью, но я игнорировала его изо всех сил.

— Хорошо. — Джек уступил. — Напиши мне, когда окажешься дома в безопасности. — Он поцеловал меня в щеку, и комнату наполнил низкий рык.

Джек вздрогнул и бросил еще один подозрительный взгляд в сторону Алекса, прежде чем уйти.

Я подождала, пока он не скрылся из виду, прежде чем устремить свой предупреждающий взгляд на него.

— Даже не думай об этом.

— Думать о чем?

— Делать что-либо с Джеком. Или нанимать кого-либо, чтобы сделать с ним что-нибудь, — добавила я, потому что с Алексом всегда нужно было подстраховаться. Он был королем лазеек.

— Я не знал, что он тебе так дорог, — сказал Алекс, его голос был холодным.

Я стиснула зубы.

— Как это возможно, что ты тот же самый парень, который пел сегодня вечером? Один — засранец, другой…

— Какой? — Алекс подошел ко мне, и у меня пересохло во рту. — Какой, Ава?

— Ты знаешь какой.

— Я не знаю.

Я выдохнула.

— Ты пел. На публике.

— Да.

— Почему?

— Почему я вообще что-то делаю в эти дни? — Он провел пальцами по моей щеке, и дрожь удовольствия пробежала по моему позвоночнику. — Я… — Он сделал паузу, его челюсть заработала, прежде чем он осторожно сказал: — Я не лучший в выражении своих эмоций. Вот почему я никогда не любил петь. Это все эмоции, и это кажется слишком уязвимым. Я не могу этого вынести. Но я сказал, что готов сделать все, что потребуется, чтобы вернуть тебя, и я говорил это серьезно, как и каждое слово в той песне. Эта песня была для тебя. Но у меня закончились идеи, милая. — Алекс провел большим пальцем по изгибу моей челюсти и грустно улыбнулся. — Ты знаешь, что это первый раз за год, когда ты позволила мне прикоснуться к себе?

Я открыла рот, чтобы возразить, потому что это не могло быть правдой… но так оно и было. В голове промелькнули кадры, как я отшатывалась назад или отворачивалась каждый раз, когда Алекс тянулся ко мне за последние двенадцать месяцев. Не потому, что я не хотела, чтобы он прикасался ко мне, а потому, что не доверяла себе, что не упаду в обморок, если он снова окажется так близко. Он ничего не сказал, но я уловила боль и обиду в его глазах.

— Я искала тебя после, — сказала я, покачивая подбородком. — Но не смогла найти тебя. Ты исчез.

— Это твоя ночь. Я не хотел отнимать ее у тебя.

— Я думала, ты ушел. — Я не знала почему, но я начала плакать. Слезы стекали по моим щекам, и мои всхлипы эхом отдавались в пустой галерее. Мне было стыдно, но, по крайней мере, мы были единственными людьми. Где-то в здании должен был быть персонал, иначе нас бы выгнали, но я их не видела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я никогда тебя не оставлю. — Алекс притянул меня к своей груди, и я погрузилась в его объятия впервые за то время, что мне показалось вечностью. Это было похоже на возвращение домой после долгой, одинокой поездки за границу. Я забыла, насколько безопасно чувствовала себя в его объятиях, как будто ничто и никто не мог причинить мне боль. То, что я чувствовала себя так даже после того, что он сделал, говорило о многом. — Ты хочешь, чтобы я ушел? — спросил он грубовато.

Я зарылась лицом в его грудь и покачала головой. От него пахло теплом и пряностями, и это было так знакомо, что у меня защемило сердце.

Я скучала по нему. Я скучала по нему. Хотя я видела Алекса каждый день в течение последнего года, это было не то же самое, что прикасаться к нему и быть с ним.

— Ты скучаешь по мне, милая? — Его голос смягчился.

Я кивнула, все еще уткнувшись лицом в его грудь.

Все это время я боялась впустить его обратно, отчасти потому, что не доверяла ему, но в основном потому, что не доверяла себе. После того, как меня так долго обманывали два человека, которых я любила, я стала считать свое сердце врагом, а не другом. Как я могла доверять своим инстинктам, если они так сбивали меня с пути в прошлом?

Но чем больше я думала об этом, тем больше понимала, что не ошибалась. Я думала, что Майкл был моим настоящим отцом и что он спас мне жизнь, но мне всегда было не по себе рядом с ним. Я никогда не общалась с ним так, как дочь должна общаться с отцом. Я решила, что это потому, что ему было некомфортно рядом со мной, и хотя это, возможно, сыграло свою роль, в основном это было шестое чувство, которое предупреждало меня не подходить слишком близко.

Что касается Алекса, то он обманул и меня, и Джоша. Но в глубине души я верила ему, когда он говорил, что наши отношения и его чувства настоящие.

Был ли шанс, что я ошибаюсь, и это была очередная затяжная игра? Да, хотя я не понимала, чего еще он может от меня хотеть. Он выбрал Майкла на основании ложной информации, и даже если бы это было не так, Майкл уже был вне игры — его признали виновным в многочисленных обвинениях в покушении на убийство и корпоративном мошенничестве, ему грозило пожизненное заключение.

Но я лучше сделаю шаг, чем проведу остаток жизни в страхе перед тем, что может случиться. Я устала от того, что позволяла своим страхам сдерживать меня, будь то вода, разбитое сердце или что-то еще.

Единственный способ прожить жизнь — прожить ее без страхов и сожалений.

Алекс отстранился, но держал одну руку на моей талии. Он поднял мой подбородок вверх, его глаза буравили меня.

— Ты хочешь, чтобы я остался?

Он говорил не о галерее, и мы оба это знали.

Я тяжело сглотнула и снова кивнула.

— Да, — прошептала я.

Едва слово успело сорваться с моих губ, как Алекс притянул меня к себе и прижался своими губами к моим. Это не был сладкий, неторопливый поцелуй. Он был яростным, отчаянным и такой, в котором я нуждалась. Дрожь облегчения пробежала по нему под моими ладонями, и до этого момента я не понимала, насколько он был напряжен.

— Ты понимаешь, что теперь ты от меня не избавишься, — предупредил он, его прикосновение было горячим и собственническим, когда он взял меня за руки.

— Этого бы все равно не случилось.

Он издал мягкий смешок.

— Теперь ты это понимаешь.

Его рот снова захватил мой, и я настолько потерялась в его поцелуе, его запахе, его прикосновениях, что не заметила как мы переместились, пока моя спина не ударилась о стену.

— Алекс?

— Хм? — Он взял мою нижнюю губу между зубами и слегка прикусил, а затем прогнал жжение языком. Мурашки распространились от кожи головы до пальцев ног.

— Не разбивай мое сердце снова.