Извращённая любовь (ЛП) - Хуан Ана

— Рейс 298. Он улетел? — потребовал я у стоящей за стойкой стюардессы.

— Да, боюсь, что самолет взлетел несколько минут назад, сэр, — извиняющимся тоном сказала она. — Если вы хотите заказать другой рейс…

Я отключился, мое сердце отчаянно и одиноко билось в груди.

Самолет улетел.

Ава ушла.

Глава 41

Ава

Я любила Лондон.

Мне нравилась его энергетика, шикарные акценты и предвкушение того, что в любой день я могу увидеть одного из королевских особ. Я не увидела, но могла бы, хотя и заверила Бриджит, что она всегда будет моей любимой королевской особой. Больше всего мне нравилось, что это было новое начало. Здесь меня никто не знал. Я могла быть тем, кем хотела, и творческая искра, которую я потеряла в те мрачные недели после Филадельфии, вернулась.

Я нервничала, переезжая в город, где у меня не было никаких связей, но остальные участники и преподаватели WYP были замечательными. После двух недель жизни в Лондоне и посещения семинаров у меня уже образовалась небольшая группа друзей. Мы отмечали счастливые часы в пабах, вместе ходили на фотосессии по выходным и занимались такими туристическими вещами, как катание на London Eye и круиз по Темзе.

Я скучала по своим друзьям и Джошу, но мы часто созванивались по видеосвязи, а Бриджит обещала навестить меня по возвращении в Эльдорру позже этим летом. Кроме того, все семинары и мероприятия WYP и волнение от знакомства с новым городом не давали мне скучать. Так что у меня не оставалось времени копаться своей голове, слава богу.

Я просидела в своей голове несколько месяцев, и это было не самое лучшее место. Мне нужно было сменить обстановку.

Мне также нужно было отправить подарок в знак благодарности лондонской степендиатке, которая согласилась поменяться со мной местами — она уехала в Нью-Йорк, а я приехала сюда. Это был единственный способ, которым программа позволила мне изменить местоположение так поздно в процессе, но все получилось.

— Ты уверена, что не можешь присоединиться к нам? — спросил Джек, австралийский фотограф дикой природы, который также был в когорте стипендиатов этого года. — Сегодня в The Black Boar напитки со скидкой пятьдесят процентов.

The Black Boar расположенный в нескольких минутах ходьбы от здания WYP, был одним из любимых пабов стипендиатов.

Я покачал головой с сожалеющей улыбкой.

— В следующий раз. Я отстаю в редактировании фотографий.

Я хотела быть уверена, что конечные продукты будут первоклассными, потому что они предназначались не для какого-нибудь обычного семинара, а для семинара Дианы Лэнг. Диана Лэнг. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я впервые встретилась с ней лично. Она была всем, чем я ее себе представляла, и даже больше. Она была умна, проницательна и талантлива до безумия. Жесткая, но справедливая. Ее страсть к своему искусству излучалась из каждого ее сантиметра, и я могла сказать, что она заботилась о нас. Она хотела, чтобы мы добились успеха и стали лучшими, какими только могли быть. В жестокой индустрии, изобилующей подкопами и подрывом других творцов, ее стремление помочь нам совершенствовать наше ремесло без всякого самолюбования многое говорило о ее характере.

— Справедливо. — Джек хихикнул. — Тогда до завтра.

— Увидимся. — Я помахала рукой на прощание и, спускаясь по ступенькам, порылась в сумке в поисках наушников. Это была обратная сторона большой сумки — невозможно было найти что-то меньше, чем полноразмерный ноутбук.

Мои пальцы сомкнулись вокруг тонких белых проводов как раз в тот момент, когда я почувствовала укол тепла на шее. Электрическое осознание, которого я не чувствовала уже несколько месяцев.

Нет.

Я боялась поднять глаза, но любопытство взяло верх. Мой пульс участился, когда я медленно подняла глаза. Выше… выше… и вот он стоял менее чем в трех футах от меня в черной рубашке и брюках, похожий на бога, сошедшего с небес, чтобы посеять хаос в моем все еще хрупком сердце.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Клянусь, сердце перестало биться.

Я не видела его лично со времен Филадельфии, и это зрелище было слишком сильным. Слишком ярким, слишком ошеломляющим, слишком красивым и ужасающим. Эти глаза, это лицо, то, как я инстинктивно шагнула к нему, прежде чем поймала себя.

Кислорода стало не хватать. Моя грудь сжалась так, как обычно, когда я находился рядом с водой. Я чувствовала приближение панической атаки, и мне нужно было уходить, пока я не рухнула прямо там, на тротуаре, но ноги не двигались.

Это галлюцинация. Так должно быть.

Это было единственное объяснение, которое имело смысл. Иначе почему Алекс появился в Лондоне перед штаб-квартирой моей организации после полугодового молчания?

Я зажмурила глаза, досчитала до десяти и снова открыла их.

Он все еще был здесь. В Лондоне. Передо мной.

Паника усилилась.

— Привет, — мягко сказал он.

Я вздрогнула от звука его голоса. Если смотреть на него было ударом в живот, то слышать его было все равно что попасть под колеса грузовика Mack.

— Ты не можешь быть здесь. — Это было глупо, поскольку мы находились на общественном тротуаре, и я не могла запретить ему находиться в Лондоне, но как же я хотела этого. Я уже тонула в нем, а прошло меньше пяти минут. — Почему ты здесь?

Алекс засунул руки в карманы, его горло сжалось от тяжелого глотания. Его глаза неуверенно мерцали, ища на моем лице то, что я не была готова дать. За все годы, что я его знаю, я никогда не видела, чтобы он выглядел таким нервным.

— Я здесь ради тебя.

— Я тебе больше не нужна. — Я почти не слышала себя из-за громоподобного грохота своего пульса. Я пожалела о бутерброде с фалафелем, который съела на обед и который грозился вновь появиться на свет. — Ты отомстил, и мне не интересна твоя новая игра. Так что уходи. Оставь. Меня. Одну.

Боль проступила на его лице.

— Это не игра, я обещаю. Просто я прошу у тебя… не прощения, не сейчас. Но надеюсь, что однажды ты перестанешь меня ненавидеть, и у нас появится второй шанс. — Он тяжело сглотнул. — Ты всегда будешь мне нужна, Солнышко.

Солнышко. Это слово разрывало меня, сдирало корку с моих ран, пока я снова не истекала кровью.

Перестань называть меня Солнышком

Почему?

Потому что это не мое имя.

Я знаю. Это прозвище.

— Твои обещания ничего для меня не значат. — Я обхватила себя руками, промерзнув до костей, хотя солнце светило высоко в небе. — Даже если бы и значили, они опоздали на шесть месяцев.

Все те месяцы я жила менее чем в получасе езды от Алекса, и он ни разу не вышел на связь. А теперь он объявился в другой стране и просит дать ему второй шанс? Невероятно.

Почти так же невероятно, как и та маленькая, стыдливая часть меня, которая хотела дать ему этот второй шанс.

Держись. Я пережила несколько попыток убийства. Я поборола свою аквафобию. Я могла говорить с человеком, который разбил мне сердце, не распадаясь на части.

Надеюсь.

— Я знаю. — Алекс с трудом выдохнул, его брови были надвинуты на глаза. Он выглядел менее ухоженным, чем обычно, со своими взъерошенными волосами и слабыми фиолетовыми пятнами под глазами. Я задумалась, достаточно ли он высыпается, а потом мысленно пнула себя за то, что меня это волнует. Его сон больше не были моим делом. — Я думал, что защищаю тебя. Что без меня тебе будет лучше. После того, что случилось с моим дядей, я не мог рисковать тем, что ты снова пострадаешь из-за связи со мной. Но я никогда не оставлял тебя одну. У меня всегда был кто-то, кто присматривал за тобой…

— Подожди. — Я вскинула руку. — Ты следил за мной?

— Для твоей защиты

Я не могла в это поверить.

— Это нормально? Это… это безумие! Как долго… о Боже. — Мои глаза расширились. — У тебя есть кто-то, кто преследует меня и в Лондоне?

Он смотрел на меня с каменным лицом.