Ночной сторож - Луиза Эрдрих

его охранять. По этой причине она попросила отца привезти с собой Томаса Важашка.

Милли не подозревала, что, пока она путешествовала, снегопад следовал за ней по пятам, как огромный кружащийся плащ. Ветер усилился, когда поезд приблизился к плоской долине Ред-Ривер и продолжил путь через Фарго. Сила снегопада возросла, и он вызвал заносы, которые паровоз легко преодолевал, в отличие от автомобилей. Так что когда Милли, наконец, добралась до места назначения, ей пришлось ждать, пока вокзал почти совсем не опустел, прежде чем появились Луис и Томас. Отец тут же обнял ее, повергнув в замешательство.

– О, Клетчатая, – сказал он. – Я так рад, что ты приехала нам помогать!

Томас пожал ей руку, и это было обнадеживающе. Мужчины были измучены, так как по дороге им несколько раз пришлось выходить из машины и браться за лопаты. Поскольку в тот вечер уехать было невозможно, начальник станции разрешил им поспать на скамейках вместе с другими застрявшими путешественниками. Милли попыталась устроиться поудобней, используя чемодан в качестве подушки.

– С виду класть на него голову неудобно, – заметил отец. – Возьми лучше мою куртку.

– Я не хочу, чтобы отчет о проделанной работе, лежащий в чемодане, потерялся, – возразила Милли. – Или оказался украден, или что-то еще. Внутри мой единственный экземпляр.

– Как насчет того, чтобы я взял из машины веревку и привязал чемодан к нам с Милли? – предложил Томас.

«Да, он действительно относится к этому документу с должным уважением», – с облегчением подумала Милли.

Томас и Милли заснули с чемоданом между ними, веревка была дважды пропущена через прочную ручку, а затем туго привязана к их запястьям.

Луис подумал, что веревка свидетельствует о наличии в чемодане чего-то ценного и это может соблазнить похитителя. Но никто из их собратьев, ищущих убежища, даже отдаленно не выглядел вороватым.

Утром они позавтракали в ресторане, который рекламировал в витрине фирменное блюдо «Утешение голодного мужчины». Каждый из них заказал это специальное блюдо, и шутка в том, что голодная Милли съела и свою порцию, и все, что осталось на тарелках ее спутников, а она вовсе не была мужчиной.

– Иногда мне снится, что я мужчина, – призналась Милли, и на это заявление ни один из них не смог найти ответа.

– Хорошо, что снег прекратился, – проговорил Луис, щурясь и глядя в окно.

– Надеюсь, нам не придется пользоваться буксирным тросом, – отозвался Томас.

– В любом случае небо проясняется.

– Никак не могу себя простить за то, что не надел цепи на шины.

– Может, стоит заказать Милли еще один завтрак? – пошутил Луис. – Не мешало бы повременить. Пусть солнце хотя бы немного осветит дорогу.

– Я возьму еще кофе, – решила Милли. – Но вам, возможно, придется остановиться из-за меня по дороге и подождать, пока я не сбегаю за деревья.

Луи забыл, что разговоры с дочерью почти всегда сопровождались именно такими неловкими заявлениями. Оба мужчины ответили утвердительно официантке, когда та спросила, нельзя ли забрать их тарелки, и замолчали, не зная, о чем безопасно говорить с Милли.

– Одна М, две Л, две И, – произнесла Милли ни с того ни с сего. – Так меня зовут. – Потом она улыбнулась и добавила: – Пока мы здесь ждем, давайте поговорим о результатах моего исследования.

Хорошие новости / плохие новости

Томас размышлял над составленным Милли подробным отчетом о положении дел в резервации.

Хорошая новость заключается в том, думал он, что мы достаточно бедны, чтобы требовать от правительства сохранения и даже улучшения статус-кво.

Плохая новость в том, что мы просто бедны.

Хорошая новость – округ, штат и наши соседи в окрестных городках, находящихся за пределами резервации, не хотят, чтобы мы навязались на их шею.

Плохая – это происходит не только потому, что мы бедны. Мы им не нравимся.

Хорошая новость – у нас есть крыши над головой.

Плохая – на 97 процентов они сделаны из толя.

Хорошая новость – у нас есть школы.

Плохая – очень многие из нас неграмотны.

Хорошая новость – найдено лекарство от последнего поразившего нас бедствия – туберкулеза.

Плохая новость – много родителей умерло, а их дети выросли в школах-интернатах.

Хорошая новость – у нас есть этот отчет.

Плохая новость – содержание этого отчета.

Полет над снегом

Патрис медленно вытирала пыль со своего рабочего места маленькой мягкой щеточкой. Снег ложился на землю тяжелыми пластами. Теперь у нее не будет возможности проверить на практике то, что она узнала от Бетти Пай, до весны. Она выбрала для пробы Лесистую Гору, потому что, если все пройдет плохо, он будет менее «прилипчив», чем Барнс. Она представляла себе учителя математики похожим на колючки репейника, цепляющиеся за брюки или пальто. Прилипчивые. Похоже, у Лесистой Горы имелось много поклонниц. Возможно, он даже положил глаз на какую-то из них. Это делало его уже не таким «прилипчивым» по отношению к ней. Кроме того, если что-то пойдет не так, чего она не ожидала, она сможет отдать ему ребенка на воспитание. Да, это была странная мысль! Она никогда не слышала, чтобы хоть одна женщина это сделала. Но посмотрите, как хорошо он обращается с детьми. Единственное место, которое она могла придумать, чтобы попробовать заняться сексом, находилось в лесу, на открытом воздухе, но теперь, когда повалил такой густой снег, оно не годилось. Разве только она что-то придумает. Она поправила оборудование и приступила к своей скрупулезной работе. Вчера Бетти Пай чихнула прямо на свое увеличительное стекло, что вынудило мистера Волда применить специальное средство для чистки, а затем полировки мягкой тканью. Сегодня Бетти слегла с ужасной простудой, так что отвлекаться было не на кого. Как она скучала по Валентайн! И по перерывам на кофе. А еще по свету. В это время года темнота наступала так рано.

* * *

Дорис и Валентайн уже сидели в машине, когда она вышла из заводского здания.

– Извините, – пробормотала она, садясь на заднее сиденье.

– Мы тебя чуть не бросили, – упрекнула подругу Валентайн. – Дорис не терпится отправиться в путь.

– Нет, мы бы этого не сделали, – миролюбиво произнесла Дорис. – Мне все равно пришлось прогревать машину. Валентайн, ты всегда преувеличиваешь.

– Вовсе нет!

Патрис откинулась назад. Она почувствовала, как жар медленно приближается к ее ногам, которые успели онеметь в тонких ботинках. Ей были нужны носки потолще. И свитер под пальто. Ее так удачно купленное голубое пальто годилось только до октября. Она вспомнила о том, что Поки теперь тепло одет благодаря Барнсу, и снова почувствовала укол совести за то, что предпочла ему Лесистую Гору, хотя выбор и казался бессмысленным, учитывая глубину снега. По крайней мере, дорога была достаточно хорошо наезжена, и езда не была затруднена. Спор, завязавшийся было на переднем сиденье, перешел в безобидное подтрунивание и смех, так что Патрис позволила собственным мыслям свободно плыть в интересующем ее направлении. Что, если она посетит дом Лесистой Горы, когда Джагги там не будет? Или что, если они одолжат машину Джагги? Что, если… О, что, если… Что, если они отправятся в старую заброшенную лачугу на холме, над которой так потрудилась Вера, думая, что когда-нибудь та