Ночной сторож - Луиза Эрдрих

что будет лучше, если вы найдете сарай. Или комнату с кроватью. Машина тоже подойдет, если она у него есть.

– Только не машина, – пробормотала Патрис, но Бетти ничего не заметила и заговорила с почти медицинской практичностью, описывая различные позы, что заставило Патрис закрыть лицо руками и рассмеяться.

– Не смейся! Это лучший способ ублажить твою киску.

– Что?

– Киску.

– Я никогда о таком не слышала.

– Это заставляет почувствовать, будто ты куда-то уплываешь. Боже мой, да ты просто ребенок.

Бетти принялась рассказывать о киске, да так подробно, что лицо у Патрис зарделось. Ее мать ни словом не обмолвилась об этом, даже на чиппева. И «штучка». Какая штучка? Должно быть, та, что ниже пупка. Видишь, подумала она, вот почему мне нужно было поговорить с Бетти.

– Что бы ни случилось, я не хочу заводить детей. Как это можно предотвратить?

– Почему бы не использовать презик? Правда, они не нравятся мужчинам. Или, может, у вас его не будет под рукой, а вам приспичит. Все будет в порядке, если вы занимаетесь сексом меньше чем через неделю после окончания месячных. Только на этой неделе ты в безопасности. Это как раз то, чем мы занимаемся с Норбертом. И, конечно, у нас есть его старый драндулет. Мы ездим по выходным на парковку. Или отправляемся на заброшенный проселок. А с кем ты собираешься заняться сексом?

– Я просто хотела получить информацию на всякий случай, плана у меня нет.

– Твои подруги так не считают.

– Они такие противные.

– Ну, мне все равно. Похоже, ты могла бы попробовать с любым парнем. Единственное, что нужно сделать, так это избавиться от него после, если тебе не понравится.

Патрис выглядела совершенно озадаченной.

– Я знаю. Предполагается, что вы делаете это лишь в том случае, если планируете вечно жить вместе. Пожениться. Но моя тетя сказала, что, если я всерьез настроена на свадьбу, лучше попробовать до нее. Нет никакого смысла заниматься любовью с одним человеком всю жизнь, если не находишь в этом никакого удовольствия. Вот что сказала моя тетя. Зачем связываться с никчемным человеком?

– Твоя правда!

Бетти произвела на Патрис большое впечатление. Она спросила, не хочет ли та пирожного, и Бетти согласилась. Они обе взяли по эклеру с глазурью из кленового сиропа. Когда Бетти обхватила его губами, чтобы откусить кусочек, она встретилась взглядом с Патрис и начала смеяться так сильно, что чуть не поперхнулась. Она отложила эклер.

– О боже, это кое-что мне напомнило!

– Что именно? Ох…

Бетти принялась слизывать глазурь с пирожного. Ее язык был толстым и бледно-розовым.

Патрис встревоженно огляделась вокруг. То, на что, казалось, намекала Бетти, никогда не приходило ей в голову.

– И мужчины могут делать с женщинами то же самое. Это все равно как вылизывать крем из берлинера, прямое попадание в киску.

– Откуда ты все это знаешь? Тебе это рассказала тетя?

– Нет, – скромно ответила Бетти. – Опыт.

Патрис испытала легкое отвращение, а затем полный благоговейный трепет.

– А теперь пообещай никому не говорить, что я тебе сказала.

– Ни за что не расскажу.

Бетти подняла глаза и улыбнулась кому-то, стоящему позади Патрис.

– Привет, Стог Сена. Ой, извините, я хотела сказать, мистер Барнс.

– Привет, Бетти. Здравствуй, Патрис.

Патрис повернулась на стуле. То, как Барнс с ней поздоровался, заставило ее почувствовать себя неловко, как будто на нее давил столб воздуха. Она была смущена. Что, если он слышал их разговор? Что, если бы она попробовала заняться с ним любовью, а он оказался никчемным? Это было бы еще хуже.

– Здравствуйте, мистер Барнс, – произнесла она безразличным голосом.

Он сделал шаг назад, слабо улыбнулся и отвернулся.

После того как он ушел, они выпили еще по чашке кофе и чая.

– Дело вот еще в чем, – едва шевеля губами, измазанными глазурью, прошептала Бетти, наклонясь поближе к Патрис, и странно уставилась на нее. – Мужчины хотят этого так сильно, что готовы платить. Понимаешь, о чем я говорю?

– Не совсем…

– Всякие проходимцы являются сюда и говорят женщинам, что женятся на них в Городах. А уже там бросают женщину и продают ее кому-то, кто отправляет их заниматься сексом.

– Отправляет?..

– На улицу, они там зарабатывают, мужчины платят им за секс. Но потом они отдают деньги сутенеру.

– А это кто?

– Ты ничего не знаешь! Сутенер – это тот, кто владеет женщиной. Берет деньги, которые ей заплатили за секс, понимаешь?

– Нет, не понимаю, – решительно заявила Патрис.

Но на самом деле она поняла. Джек мог слегка навредить ей, ровно настолько, чтобы, когда появится кто-то другой, она совершила постыдную вещь, потом еще более постыдную и так далее, еще и еще, пока не позабыла бы стыд и не перестала быть собой.

– Ладно, – сказала Бетти, чувствуя себя неловко. – Я это выдумала.

– Понятно, – отозвалась Патрис и отодвинулась от Бетти, не желая, чтобы ее чересчур волновали. Дело зашло слишком далеко. Она захотела вернуться к началу разговора, к тому месту, когда речь шла о том, чтобы попробовать заниматься сексом и при необходимости избавиться от мужчины.

– Ты разыгрывала меня, говоря насчет киски и сама-знаешь-чего?

– Нет. Я это не выдумала.

– Хорошо, – сказала Патрис.

Она разломала эклер на куски и не смогла доесть. Заварной крем вытек на тарелку. Ей пришлось прикрыть его салфеткой для того, чтобы допить чай.

Эдит, собака с экстрасенсорными способностями

Рассвело всего какой-нибудь час назад. Гарри Рой, армейский медик в отставке, участник Второй мировой и Корейской войн, увидел человека, спящего у шоссе, и нажал на тормоза. Его старый «Студебеккер» с грохотом остановился. Спящий лежал на краю неглубокой канавы, в покрытом инеем бурьяне. Гарри подошел к скрюченному телу, наклонился и поправил шерстяную морскую шапочку на голове. Индеец с обветренными щеками и острым женственным подбородком. Когда он взял человека за руку, то сразу понял, что это женщина. Тонкие кости, сломанные ногти, кусочки красного лака. Пульс был слабым и учащенным. Он подумал, не отезти ли ее в больницу. Но он слишком хорошо знал эти больницы. Там станут обращаться с ней как с пьяницей, а после того, как она согреется, просто вышвырнут на улицу. Он осторожно приподнял женщине голову, просунул руку ей под колени и поднял. Одни кости, как перышко легкие. Она дышала нормально, и от нее не пахло спиртным. Гарри отнес ее к машине, ухитрившись поддержать одной рукой, когда открывал заднюю дверь. Он попытался запихнуть ее внутрь. Он обошелся с ней не слишком-то деликатно: пришлось тянуть и толкать. Потом она обмякла, и он забеспокоился. Но пульс казался даже ровнее, чем раньше, и она все еще дышала. Он решил отвезти ее к себе домой.

Гарри жил с невзрачной, но очень умной собакой коричневого окраса по кличке Эдит. Как бывает, когда одинокий человек живет вдвоем с собакой, та со временем приобретает способности экстрасенса. К тому времени, как Гарри остановил машину, Эдит уже знала, что он кого-то подобрал на дороге. Она молча ждала, насторожившись, на подъездной дорожке. Подошла совсем близко и встала рядом с ним, когда он наклонился над задним сиденьем. Он вытащил женщину, немного пошатнулся, когда брал ее на руки, выпрямился и пошел.