Восстание - Юрий Николаевич Бессонов

а не Федотов.

— Зачем же, это одно и то же, — сказал Никита, радуясь улыбке Ксеньи. — Ведь не говорю я, что мне с Лукиным снова знакомиться надо, хоть вы его Кириллом называете, а я — Костей и на оба имени он откликается…

— Ладно, теперь познакомитесь, главное — встретились, — сказал Силов.

Пока Ксенья в другой комнате обряжала Лукина и оттуда слышался его хохот, Никита рассказал Андрею о своей жизни в Ершове, о старике Федотове, о поездке на барже и о том, как Василий Нагих бросился в порог.

— А тебе никого из наших ребят встретить не довелось? — спросил Никита. — Что с отрядом стало? Ты долго в нем был?

— До самого конца.

— До конца?

— Да от отряда-то мало что осталось — человек, может быть, двадцать пять, — хмурясь, сказал Андрей. — В окружение мы попали, а патронов нету… Врукопашную пробивались… Николая Коптякова на моих глазах убили. Кому вырваться удалось, разошлись по лесам. Я в Иркутск к отцу пробрался…

Некоторое время оба молчали, потом Никита сказал:

— Андрюша, ты уж теперь меня не бросай… Давай вместе… Может быть, вдвоем-то скорее своих разыщем. Всех нас разбросало, опять собираться нужно…

— Да ты уже своих разыскал. Чем тебе Ксенья и Кирилл не свои? Вот все вместе и решим, что тебе делать.

Никита помолчал и вдруг спросил:

— А Ксенью ты хорошо знаешь? Кто она?

— Как же мне ее не знать — Николая Коптякова сестра. Вместе здесь они жили… И об отце ее слышал. Он земским врачом был, где-то возле станции Зимы… Белые его летом расстреляли…

— Сестра Николая Коптякова? — повторил Никита, пристально глядя на Силова. — А она знает?

— Что знает?

— Что ее брат убит?

— Знает…

В дверях показались Лукин и Ксенья. Лукин был одет теперь в черные брюки навыпуск и в глухую тужурку, такую, какие носили семинаристы и чиновники телеграфного ведомства.

Ксенья сняла с плеча Лукина приставшую пушинку и сказала:

— Для вас, Никита, тоже на кухне все приготовлено. Если хотите, сейчас можете переодеться.

Лукин вдруг заторопился.

— Вот что, товарищи, — сказал он. — Я сейчас вас оставлю, а вы до моего возвращения никуда не расходитесь. Приду — потолкуем, что нам дальше делать.

— К Платону? — спросил Андрей.

— К Платону. Ксенья его предупредила, и он меня ждет. Только вы, товарищи, никто никуда…

— А ты надолго? — спросил Силов.

— Да нет, скоро вернусь.

— Ну, иди.

Лукин, не прощаясь, вышел из комнаты. Ксенья проводила его и вернулась в столовую.

— Назначение пошел получать, не терпится, — сказал Андрей.

— Да, — сказала Ксенья. — Утром чуть свет меня к Платону отправил.

7

От Платона Михайловича Лукин не возвращался долго, и Ксенья не отходила от окна. Никита видел, что ей немалых трудов стоило скрыть беспокойство. Все больше хмурился и Силов. Он то ходил из угла в угол комнаты, то присаживался на диван, но тотчас же снова вставал.

Никита, переодетый в черную куртку железнодорожного рабочего, сидел на диване и, украдкой поглядывая на Ксенью, рассказывал Андрею о своей службе в «наполеонах» и о побеге из военного городка.

Силов слушал невнимательно и был рассеян.

— Давно бы ему время вернуться, — вдруг сказал он и посмотрел на Ксенью так, будто они только что говорили о Лукине.

Ксенья даже не повернула головы и продолжала смотреть в окно.

Никите хотелось успокоить Ксенью, ободрить ее, но он молчал, не имея никакого представления о том, кто такой Платон и куда ушел Лукин.

Силов кашлянул в ладонь и сказал глухо:

— Я сам дурак, не нужно было его одного отпускать… Вчера только бежал, сейчас его по всему городу ищут…

Но Андрей не успел договорить. Ксенья быстро повернулась от окна и побежала в прихожую.

— Идет! Идет! — вскрикнула она уже в дверях.

В это же мгновение Никита услышал во дворе скрип торопливых шагов.

Лукин вошел веселый, розовый с мороза и запыхавшийся от быстрой ходьбы.

Силов шагнул ему навстречу.

— Наконец-то! Пропал, как в воду канул… Думал, не забрали ли тебя снова в «наполеоны»…

Лукин засмеялся.

— Нет, теперь, шалишь, — ученый…

— Плохо же, однако, ученый… — начал было Силов, но Лукин перебил его.

— У Платона Михайловича задержался… Все обсудили и все решили.

— Что же вы решили? — спросила Ксенья.

— Ехать нужно.

Ксенья беспокойно взглянула на Лукина.

— Куда?

— В деревню… К крестьянам… — торопливо сказал Лукин. — Подпольная конференция решила бросить силы в село. Понимаешь, как важно? Союз рабочего класса и крестьянства… — Все это Лукин выговорил одним дыханием и вдруг улыбнулся. — Меня решили послать в Забайкалье.

Ксенья растерянно смотрела на Лукина.

— Боже мой, опять в Забайкалье… Но ведь тебе пришлось оттуда бежать, тебя там знают…

— В городах, но не в селе. Я еду в уже действующий партизанский отряд, и знаешь, к кому? Нет, ты никогда не догадаешься! К Грише Полунину!

— К Полунину? Разве он жив? Разве он в партизанском отряде? — Ксенья нахмурила лоб, напрягая внимание, чтобы понять и осознать все, о