Плач кукушонка - Вольдемар Грилелави

Влад еще долго философствовал на исторические и морально-этические темы, тем более, толпа быстро разрасталась, а суп стоял на плите, подогревался. Затем он извинился перед аудиторией за столь неземное желание, как пожрать, так как почти голодал все эти дни, дичь не в счет, и с жадностью набросился на хлеб и суп.

В гостинице Влад развалился на кровати и решил временно выбросить из головы суету будней, окунувшись в глубокие научные темы. Он раскопал в глубине информации сведения о мгновенном перемещении, именуемое в фэнтэзи, как телепортации. Так он и впредь будет называть этот процесс. Влад решил изучить его с техническими подробностями, а точнее, с химическими. Из всего, что Влад сумел понять, ясно одно: перемещение в пределах территории планеты Земля, точнее, в ее атмосфере до определенной плотности, из любого пункта по первому требованию-желанию и по определенной команде хоть и сейчас. Но, во-первых, не гарантирована точность, так как имеется только общая схема планеты с очертаниями границы суши, рек, гор и населенных пунктов без их наименований. Они ведь не планировали ни поселения, ни даже самой посадки, поэтому не нуждались в точных подробных картах. А вот ему потребуются более точные географические познания с детальными схемами-планами городов и населенных пунктов. Однако сложными такие проблемы Влад не называл. Проблема в другом. В данный момент возможно телепортировать только тело. Все, что его окружало, оставалось на месте в виде кучи тряпок. Для более эстетичного и комфортного перемещения необходимо иметь специальную одежду, которую предстоит самому приготовить и подготовить. Загвоздка не только в материале, но и в пропитке. Предполагаемую для использования при телепортации одежду необходимо пропитать определенным раствором. Вот его химический состав и компоненты раствора пока недоступны. Они имеются на языке пришельцев, но его еще предстоит изучить. Школьных знаний для сравнения и попыток познать, явно недостаточно. В библиотеке только время потеряет. Придется много отвечать любопытным женщинам на все вопросы о похождениях с подвигами и приключениями, да и необходимой литературы, скорее всего там не окажется. Это же не институтская библиотека. В ней учебникам места нет. Вполне возможно, что после этой командировки вырисовывается отпуск, месяц из которого он намерен провести в Москве в институтских и академических библиотеках. Уж повод для их посещения он придумает беспроигрышный.

Рано утром, даже не позволив сходить на завтрак, в номер к Владу ввалились несколько серьезных и, не терпящих возражений, суровых дядей без погон и знаков отличия, потребовав следовать за ними и с ними. Влад решил не конфликтовать с, явно тупоголовыми исполнителями и беспрекословно подчинился.

Везли долго на другой конец города, хоть город и небольших размеров. Вошли в двухэтажное серое здание и спустились в подвал, где роскошь и мрамор изменили первое внешнее впечатление о серости и неприветливости здания.

В громаднейшем кабинете кроме хозяина, восседавшего посреди длинного, т-образного стола, присутствовали начальник округа генерал лейтенант Меркулов, полковники и серьезные гражданские лица. Влада пригласили сесть поближе к хозяину в мягкое кожаное кресло, в котором он сразу утонул. Все молчали, и Влад поднял руку.

— Ты что-то хочешь сказать? — спросил генерал.

— Нет, не сказать, съесть бы чего-нибудь. Ваши стражи не позволили мне заглянуть в столовую. Если можно, чаю с булочкой. На голодный желудок все мысли только о еде.

Все чиновник, что ниже статуса генерала и хозяина кабинета, и, скорее всего, не до конца осознавшие, кого сюда пригласили, тихо, но возмущенно прогудели. Но генерал по-доброму улыбнулся и попросил у хозяина позаботиться о чае с булочкой. Народ, заметив доброе отношение большого начальства к молодому лейтенанту, прогудел уже более доброжелательно и с долей юмора.

— Полковник Шабанов Алексей Михайлович. Ты не против, если мы к тебе по-простому обращаемся? Влад, или ты хотел бы Вовкой-вентилятором? Мы хотели выразить тебе признательность и благодарность за выполнение задания и за спасение наших товарищей. Мы уже пообщались с ними и признаемся, что просто поражены. Поверить трудно, но не верить нельзя. Наши товарищи — это люди серьезные, да и других объяснений вообразить невозможно. Генерал Меркулов представляет тебя и весь экипаж к высоким правительственным наградам. Тебя лично к Герою.

— Ух, ты! — Влад подпрыгнул с кресла, вызвав всеобщее веселье и смех. Уже принесли чай с булочкой, и он с удовольствием проглотил их в два укуса.

— Еще?

— Достаточно. Догрузим в столовой.

— Действительно, говорят, ты их голодом морил? Поэтому такой поразительный эффект?

— Спиртом поил, товарищ генерал.

— А спирт то откуда? — удивился Меркулов. — Ну и вертолетчики, везде найдут. А самое ведь парадоксальное, говорят, сам не пьет, а где-то раздобыл.

— Товарищ генерал. Вам полковник Рохлов разве не рассказывал, что четверку не зря спиртовозом зовут.

— Насколько мне известно, ты вертолет зашвырнул за десять километров от места высадки. Маневр, обманка?

— Да, пока они туда сбегали, в руинах поковырялись, да обратно. Вот почти четыре дня и пролетело. А спирт? Я спиртовой бочок со стекла сорвал.

Генерал хмыкнул и покачал головой.

— Самое время было о спирте думать. Ты на гражданке спортом, каким занимался?

— Вино, женщины, гитара. И все!

— А с этими то, как совладал, с перепугу, как баранов перерезал? Картинка показала, что они особого сопротивления тебе не оказали. Загипнотизировал ты их, что ли?

— Выходит, от страха. Семнадцать амбалов. Все вооружены и очень серьезно на нас обижены. Мне долго пришлось объяснять им, что во всех своих несчастьях следует винить, прежде всего, самих себя.

— А вот Тимошенко, да и все подтверждают, что у тебя на разборку ушло секунд десять.

— Может быть. Я ведь секундомером не засекал.

— Хорошо, это техника. Ответь хирургу на один вопрос. Знакомься, подполковник медицинской службы Акжанов Темир Нургалиевич.

— Влад, — обратился хирург, стараясь подобрать нужные слова. — Меня удивляет и поражает состояние раненых. После таких ранений они за один только вечер успели взбудоражить все отделение. Ты чем лечил, чем прооперировал их. Наисложнейшие ранения. Я сомневаюсь в их благополучности в стационарных условиях. А в полевых — они все пятеро должны были умереть еще до операции. Такое ощущение, что все это муляж. Снаружи грубовато. Но состояние раненых органов просто в идеале. Дай хоть маломальское объяснение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});