Вечный Герой (сборник) - Майкл Муркок

Все мужчины были бледны, и у всех были одинаковые странные глаза — не то чтобы недружественные или отсутствующие, скорее, просто задумчивые. На них остались тонкие камзолы, полностью покрытые темной вышивкой. Штаны из того же материала сидели на них несколько мешковато. Обуты они были в сапоги из цветной кожи.

— Итак, — сказал тот, что первым снял с себя доспехи, — вот мы и снова в Харадейке! — Он подал знак слуге. — Ступай найди нашего господина. Скажи ему, что Моргег со своим патрулем прибыл. И сообщи, что мы привезли с собой гостя — Урлика Скарсола из Ледяного Замка. Спроси, не примет ли он нас.

Я хмуро посмотрел на Моргега.

— Стало быть, вы знаете, кто такой Урлик Скарсол. Вам известно, что я из Ледяного Замка!

Слабая, чуть удивленная улыбка появилась на губах Моргега:

— Да все знают Урлика Скарсола! Правда, я никогда еще не видел человека, который встречался бы с ним лично.

— И еще: вы назвали этот город Ровернарком, а теперь вы говорите, что прибыли в Харадейк!

— Ровернарк — это город. А Харадейк — это название района, провинции, где властвует наш господин, епископ Белпиг.

— И кто он такой, этот епископ?

— Ну как же, он — один из двоих наших владык. Он — Духовный Владыка Ровернарка.

Моргег говорил тихо, грустным тоном. Это, видимо, было просто по привычке, а вовсе не по причине плохого настроения. Слова он ронял небрежно, нехотя. Казалось, для него ничто не имело значения, ничто его не интересовало. Он выглядел таким же полумертвым, как и мрачный, плохо освещенный мир, окружавший этот пещерный город.

Посланный слуга вскоре вернулся.

— Епископ Белпиг готов принять вас, — сообщил он Моргегу.

К этому времени остальные всадники куда-то ушли, и в зале остались лишь Моргег и я. Моргег повел меня по плохо освещенному коридору, где буквально каждый дюйм был богато разукрашен, включая пол, отделанный мозаикой из самоцветов. С низкого потолка на нас глазели гарпии и химеры. Мы миновали еще одну комнату, прошли в огромную дверь, чуть меньше, чем внешняя, и очутились в огромном зале.

Зал был действительно огромен. Высокий сводчатый потолок терялся где-то в вышине. В дальнем конце зала было возвышение, со всех сторон закрытое занавесями. По обе стороны от возвышения жарко пылали жаровни, вокруг которых суетились слуги. От жаровен исходил слабый красноватый свет и клубами поднимался дым, исчезая где-то под потолком, где, видимо, имелось вытяжное окно, ибо дыма в зале было совсем мало и он не затруднял дыхание. На стенах и потолке повсюду были изображения зверей и чудовищ, оскаленные морды, жуткие клыки, ужасные морды, словно смеющиеся над чьей-то чудовищной шуткой, ревущие, угрожающие, пугающие. Многие из них напоминали геральдических чудищ из мира Джона Дэйкера. Среди них можно было обнаружить сатиров, василисков, драконов, грифонов, единорогов, мантикор, амфибий, саламандр, а также множество человекозверей или человекоптиц. И все они были гигантских размеров, переплетенные в сложном узоре, словно связанные друг с другом, ползущие друг по другу, совокупляющиеся, приняв странные, чудовищные позы, рождающиеся и умирающие…

Да, это был какой-то круг ада.

Мы приблизились к возвышению. За занавесями был смутно виден силуэт человека, сидящего на троне. Я бы не удивился, если бы у него оказался шипастый хвост и пара рогов…

Шагах в двух от возвышения Моргег остановился и поклонился. Я последовал его примеру. Слуги раздернули занавеси, и перед нами предстал человек, весьма отличающийся от того, что я ожидал увидеть. Он нисколько не походил на остальных, например на Моргега: никаких грустных глаз, никакой бледности.

Голос сидящего на троне звучал громко, с чувством, весело:

— Приветствую вас, граф Урлик! Ваш приезд в эту крысиную нору, именуемую Ровернарком, — великая честь для нас! Ведь вы — вольный рыцарь ледяных просторов!

Епископ Белпиг был тучен и разодет в роскошные одежды. Голову его украшал золотой обруч, стягивающий длинные светлые волосы. Губы были алого цвета, а брови черны как смоль. Внезапно до меня дошло, что он пользуется косметикой. Под слоем кремов и пудры он был, несомненно, таким же бледным, как Моргег и все остальные. Волосы, вероятно, были крашеные, щеки нарумянены, ресницы — накладные, а алый рот обязан своим сочным цветом губной помаде.

— Приветствую вас, епископ Белпиг! — ответил я. — Благодарю вас, Духовный Владыка Ровернарка, за ваше гостеприимство и прошу уделить мне несколько минут для беседы с глазу на глаз.

— Ага! У вас есть для меня какое-то сообщение, мой дорогой граф! Конечно, конечно. Моргег и вы все, оставьте нас. Но далеко не уходите, вдруг вы мне понадобитесь.

Я чуть улыбнулся. Епископ не хотел рисковать. Он не исключал возможности покушения на свою особу!

Когда Моргег и слуги удалились, Белпиг сделал широкий приглашающий жест своей унизанной кольцами рукой:

— Ну, мой дорогой граф? Что вы хотели мне сообщить?

— У меня нет для вас никакого сообщения. У меня есть лишь вопрос. Может быть, даже несколько вопросов.

— Так задавайте же их! Прошу вас!

— Во-первых, мне хотелось бы знать, почему мое имя всем здесь так хорошо известно. Во-вторых, я хочу спросить, не вы ли, человек, несомненно, обладающий огромной властью, в том числе и над потусторонними силами, призвали меня сюда. Последующие вопросы зависят от того, что вы мне ответите на первые два.

— Помилуйте, граф, ваше имя знают все! Вы же настоящая легенда, известный Герой! И вам это тоже должно быть известно!

— Предположим, я совсем недавно проснулся после долгого сна. Предположим, что я потерял всякую память о прошлом. Расскажите мне эту легенду.

Епископ нахмурился и поднес свои толстые пальцы к толстым алым губам. Помолчав, он заговорил — более раздумчиво и тихо:

— Ну, хорошо, предположим… Говорят, что раньше, давным-давно, надо всеми Льдами — Северными, Южными, Восточными и Западными — властвовали четверо Владык. Но все они давно умерли, за исключением Владыки Южных Льдов. Он же был заморожен в своем огромном замке некоей волшебницей до той поры, когда его народ вновь призовет своего Героя перед угрозой страшной опасности. Все это произошло много веков назад, всего через сто или двести лет после того, как льды уничтожили великие города древности: Барбарт, Ладнжис-Лио, Кородун и прочие.

Названия городов казались смутно знакомыми, но не пробуждали в моей памяти никаких воспоминаний.

— А что еще говорит легенда?

— Да в общем-то это все. Я, наверное, смогу найти две-три книги с более подробным ее изложением…