Вечный Герой (сборник) - Майкл Муркок

— Уходи! Убирайся!

Я споткнулся обо что-то и упал на плиты пола, продолжая дрожать от ужаса и кричать этому призраку, который по-прежнему не отрываясь смотрел на меня, чтоб он убирался прочь. Мне удалось подняться, и я снова бросился на него и снова упал. Я падал, падал, падал…

И когда я наконец почувствовал под собой твердь, голос вновь возник у меня в ушах, заполнив всю мою душу. Теперь в нем звенела радость, даже триумф.

— УРЛИК! — кричал он. — УРЛИК СКАРСОЛ! УРЛИК! УРЛИК! ЛЕДОВЫЙ ГЕРОЙ, ПРИДИ К НАМ!

— НИКОГДА!

Теперь я уже не отрицал, что это тоже мое имя. Я лишь пытался отделаться от тех, кто звал меня. Я все бежал, спотыкаясь и наталкиваясь на какие-то углы, по коридорам Вечности, все еще пытался вернуться — к Эрмизад, в мир элдренов…

— УРЛИК СКАРСОЛ! ГРАФ БЕЛОЙ ПУСТЫНИ! ВЛАДЫКА ЛЕДЯНОГО ЗАМКА! ПРИНЦ ЮЖНЫХ ЛЬДОВ! ХОЗЯИН ЧЕРНОГО МЕЧА! ОН ПРИБУДЕТ, ВЕСЬ В МЕХАХ И В СТАЛИ, НА КОЛЕСНИЦЕ, ВЛЕКОМОЙ МЕДВЕДЯМИ, СВЕРКАЯ ЧЕРНОЙ БОРОДОЙ! ОН ПРИБУДЕТ, ЧТОБЫ ПОТРЕБОВАТЬ СВОЙ КЛИНОК И ПОМОЧЬ СВОЕМУ НАРОДУ!

— НИКАКОЙ ПОМОЩИ ВЫ ОТ МЕНЯ НЕ ПОЛУЧИТЕ! НЕ НУЖЕН МНЕ НИКАКОЙ КЛИНОК! ДАЙТЕ МНЕ СПАТЬ! МОЛЮ ВАС, ДАЙТЕ МНЕ СПАТЬ!!!

— ПРОБУДИСЬ, УРЛИК СКАРСОЛ! ТОГО ТРЕБУЕТ ПРЕДСКАЗАНИЕ!

И перед моим взором возникли видения. Какие-то бессвязные отрывки. Я видел города, высеченные из цельных базальтовых скал, из огромных кусков обсидиана, на берегах неподвижных морей, под мрачным багрово-синим небом. Я видел море, похожее, скорее, на темно-серый мрамор с черными прожилками, и понимал, что это по его поверхности плывут гигантские льдины.

Видения эти наполнили мою душу глубокой печалью — не потому, что они были странными или незнакомыми, а, наоборот, потому что я все это уже когда-то видел.

И я понял наконец, что меня снова зовут на бой, хотя я уже до смерти устал от сражений…

Книга вторая

ПУТЬ ГЕРОЯ

Доспехи воинов сияют серебром,Народ в шелках беспечно смотрит вдаль.А вот Герой — на колеснице меднойВперед стремится, погружен в печаль…

«Хроника Черного Меча»

Глава I

Ледяная пустыня

Я все продолжал куда-то двигаться, но уже не так быстро. Меня больше не крутило, словно в водовороте. Я медленно продвигался вперед, хотя и не прилагал к этому ни малейших усилий.

Зрение мое прояснилось. То, что предстало перед моими глазами, было вполне реальным и конкретным, хотя и не давало никаких надежд. Как утопающий хватается за соломинку, я еще пытался уверить себя, что все это мне снится, но окружающее убеждало меня в обратном. Так же, как когда-то Джон Дэйкер был помимо собственной воли призван в мир элдренов, точно так же Эрекозе теперь был призван в этот иной чуждый мир.

Теперь я знал, как меня зовут. Это имя повторяли мне множество раз. Но я и без того помнил его, словно оно всегда было моим. Я звался Урлик Скарсол из Южных Льдов.

Увиденное мной лишний раз подтверждало, что меня зовут именно так. Вокруг был мир сплошных льдов. Вдруг я вспомнил, что уже посещал другие ледяные миры — в разных своих воплощениях — и теперь сразу понял, где очутился. Я был на умирающей планете. В небе надо мной висело маленькое красноватое солнце. Умирающее солнце. Без сомнения, это была Земля, но Земля в самом конце очередного цикла своего существования. Джон Дэйкер назвал бы это своим отдаленным будущим, однако я давно уже оставил всякие попытки определить точно, что есть «прошлое» и что «будущее». И если Время было моим врагом, то это был враг без формы и обличья, враг, которого я не мог видеть, враг, с которым я не мог сражаться.

Я ехал на колеснице, богато отделанной серебром и бронзой. Ее тяжелые украшения напоминали отделку доспехов моего бессловесного ночного посетителя. Ее огромные, окованные железом колеса были установлены на лыжи, сделанные, по-видимому, из черного дерева. Колесницу по льду тащили четыре странные существа. Они напоминали белых медведей, что обитали в мире Джона Дэйкера, но были крупнее и с более длинными лапами. Они двигались прыжками, но с удивительной быстротой. Я стоял на колеснице, держа в руках вожжи. Рядом со мной стоял сундук, словно специально изготовленный для этой колесницы. Он был сделан из какого-то тяжелого дерева и богато украшен серебром. Углы обиты железными скрепами. Он был заперт на тяжелый железный замок, а в центре крышки торчала огромная ручка. Вся поверхность сундука была украшена черными, коричневыми и синими эмалями, изображающими драконов, воинов, деревья и цветы, переплетавшиеся между собой. Вокруг замка вилась надпись, выполненная руническими письменами. К величайшему своему удивлению, я легко ее прочел. Надпись гласила: «Сундук сей принадлежит графу Урлику Скарсолу, Владетелю Ледяного Замка». На борту колесницы справа от сундука висели три тяжелых кольца, и в них было закреплено тяжелое боевое копье, отделанное серебром и бронзой. Оно было по меньшей мере семи футов в длину и венчал его огромный, варварски иззубренный наконечник из сияющей полированной стали. По другую сторону сундука был закреплен тяжелый боевой топор с рукоятью, отделанной под стать копью серебром и бронзой. Я ощупал свой пояс. Меча на мне не было. Зато на поясе висел кошель, да на правом бедре болтался ключ. Я снял его с пояса и внимательно осмотрел. Потом наклонился к сундуку и с некоторым трудом (поскольку колесница все время раскачивалась на неровностях льда) вставил ключ в скважину замка, повернул его и откинул крышку. Я ожидал увидеть там меч.

Но меча в сундуке не оказалось — только запасная одежда, провизия и прочее в том же роде, что нужно человеку, пускающемуся в длительное путешествие.

Я горько усмехнулся. Да, я проделал длительное путешествие. Я захлопнул крышку, запер замок и повесил ключ на пояс.

И тут я обратил внимание на свои одежды. На мне был богато украшенный железный нагрудник, куртка из грубой толстой шкуры, кожаный камзол, кожаные же штаны, железные наголенники, украшенные тем же орнаментом, что и нагрудник, и сапоги, видимо, из того же материала, что и куртка, похожего на овчину. Я поднял руку к голове и ощутил под пальцами металл. Это был шлем, украшенный каким-то сложным переплетающимся рельефным узором.

С растущим чувством ужаса я ощупал собственное лицо. Черты его были все теми же, знакомыми, но верхнюю губу украшали теперь густые усы, а щеки покрывала огромная борода.

Тут я вспомнил, что видел в сундуке зеркало. Я схватил ключ, отпер замок, откинул крышку и, порывшись, извлек оттуда зеркало. Оно было не из стекла, а из хорошо отполированного серебра. С минуту я еще колебался, но потом решительно поднес зеркало к лицу.