Корабль дураков - Витаутас Петкявичюс

— Линас, зачем тебе нужно это барахло?

— Но должны же офицеры где–то отдыхать? — Вот государственное мышление государственного недоросля.

— Хорошо, десять домиков, а почему актов только девять?

— Один, кажется, двойной. Я проверю. — Он еще будет проверять, хотя и так ясно, что стоимость одного поезда превышает 400 тысяч литов, что посол В. Буловас на переговорах с Россией должен заних отчитаться, а тот деятель, получивший комиссионные, не может отыскать этих поездов на запасных путях Павильниса или Радвилишкиса или где–либо еще.

Такие дела государственных мужей стали традицией, нормой поведения, в таком духе были воспитаны весьма способные молодые члены правительства, хищники, достойные уровня Линкявичюса, Кактиса и Скрябиса. Кто на кого должен сегодня подавать в суд? Когда активисты ДПТЛ потребовали изгнать Линкявичюса из партии и лишить его министерского портфеля, другое аналогичное воплощение чести и достоинства — А. Бразаускас — ответил:

— Кого угодно, только не Линкявичюса! — От такой, уже более чем отеческой любви к этому толстяку мы не на шутку встревожились. А когда лидеру высказали претензию по поводу партийности этого насвинячившего фаворита, он и здесь нашелся, как ответить:

— Я не вижу существенной разницы между ДПТЛ и консерваторами.

В этом он прав. Он разницы не видит, поскольку в Литве правит одна партия жуликов, имеющая множество названий. Лока такая, извиняюсь за выражение, «элита» будет править страной, пока, эти отдельные команды будут играть в политический бейсбол с целью эксплуатации народа, существенных перемен в Литве не произойдет, так как у наших «спасителей» уже заготовлено достаточно крепкое убежище в Брюсселе. Поэтому они и будут гнать нас на Запад, поэтому и будут торопить, пока этот наш Запад еще остается диким.

Теперь давайте внимательно изучим литовскую, разновидность «Пакта Молотова — Риббентропа» ~ кабальный акт Баумгарнера Ландсбергиса по разделу Литвы. Кто первым ездил в Нью–Йорк к совладельцу той фирмы Казицкасу, кто первым встречался с представителями «Вильямса», кто организовал «для большей уверенности» письма Толбота, Олбрайт и других американских политиков их мальчику на побегушках В. Адамкусу? Это идея «папули», это заработанные им за посредничество процентики… Второй пастырь, или «фермер» Литвы — В. Адамкус. Это он созвал Совет обороны и заставил его поднять руки за «Вильямс». По Конституции, решения Совета обороны обязательны для правительства, а Паксас взял и не подписал.

Временно заступила на его пост И. Дегутене, но и эта лисичка, учуяв нехороший запах, замела следы и поручила подписать договор самому глупому члену своей команды С. Кактису, который за доллар готовпешком гнать вшу по шпалам от Мажейкяй до Вильнюса… В благодарность за собственный домик он поставил бы и три подписи… Но «Вильямс» сбежал.

Теперь попробуйте отбить мяч обратно. Не получится! На каждом метре он будет лопаться: слишком много государственных мужей погрело тут руки. Этот пресловутый акт уже не нужен ни Андрюкайтису, ни Бразаускасу, ни Юршенасу. На выборах он сыграл нужную им роль, а потом по требованию Бразаускаса его обменяли на невмешательство Адамкуса в дела премьера.

Главным виновником остался С. Кактис, потому что с него меньше чем с кого–либо можно было взыскать, а дальше, по мере повышения ранга, вина становилась все меньше и меньше, пока не удостоилась трех орденов Витаутаса Великого, изготовленных тоже на средства налогоплательщиков. Не понимаю, почему остался без награды за такую ловкую, унизительную для литовского народа аферу один только Баумгарнер?

Теперь попробуйте по важности или размерам орденов выяснить, что за жители нашей страны являются сегодня самыми популярными после трех великих аферистов, чем они занимались лет пять–шесть назад? Это все те же несостоявшиеся музыканты, ничего приличного не написавшие философы, экономисты, не защитившие никаких работ физики, профессоры–компиляторы, составившие из двадцати брошюр двадцать первую… ну, еще несколько юристов средней руки, не практикующих врачей… и все. А остальные и того не достигли — патентованные пустышки, вокруг которых еще кружится рой мух, именующихсебя политологами, специалистами по рейтингам, всезнающими журналистами и пророками.

Эта публика якобы формирует нашу политику, хотя прекрасно понимает, что невозможно формировать то, чего нет. Но таков образ их жизни. Такая нынче мода. На это без труда можно прожить, покрасоваться на телевидении, в газете и ни за что не отвечать, поскольку в Литве власть — это не облагаемый налогами капитал, ремесло, безвозвратный кредит. Короче говоря, власть у нас — это деньги.

Для порядочного человека такая деятельность не очень понятна, поэтому подозрительна, поэтому неприемлема, но попытайтесь поговорить об этой ярмарке пустоты с новоиспеченными «политиками»! Свою мизерную цену они будут раздувать всеми допустимыми и недопустимыми средствами, будут превозносить до небес свои заслуги перед народом, хотя нормальному человеку опять–таки трудно представить живое существо, которое с таким бесстыдством старалось бывнушить необычайно хорошее мнение о себе другим. Но кто задерет собаке хвост, если не она сама?.

Это явление нельзя назвать даже моральной распущенностью. Это, скорее, болезнь, порожденный глубоким умственным провинциализмом комплекс неполноценности, возникающий после разглядывания зарубежных витрин. И нисколько не глубже!

— Через два–три года мы будем жить как в Америке. — Это первое обещание Ландсбергиса, добравшегося до власти.

Через тринадцать лет мы живем хуже чернокожих жителей Гарлема. Это тоже Америка. Значит, серьезный политический кризис еще впереди.

Таким вот способом названные политики самими же придуманным «хорошим мнением» о себе, по моему глубокому убеждению, прежде всего совращают доверчивых людей, а потом, в процессе агитации своих последователей, сами начинают верить в эту чепуху. Более снисходительные наблюдатели называют людей, так превозносящих собственную «репуссацию», артистами. Но хороший актерникогда не верит, что он действительно Наполеон, он только его изображает, старается вжиться в образ, а наши «политики» до тех пор уверяют других, пока сами не уверуют в собственное величие и не начнут считать себя мессиями или яснописающими.

Такое их поведение меня нисколько не удивляет. Это закономерность, предписанная природой борьба за существование, война заместо под солнцем, борьба посредственности за выживание, закон джунглей, без соблюдения каких–либо границ, без чувства меры, без милосердия, которых требуют наши несовершенные законы или христианская мораль. Это закон выживания вида, части общества, руководствуясь которым наши политиканы–однодневки опутывают, как повилика, здоровое древо нации, сколько–то времени покрасуются над его вершиной, а затем, вытянув из него последние соки, погибают с ним вместе.

Сейчас даже самые большие оптимисты начинают понимать, что у нас политика давно уже стала не средством достижения определенной цели, а модой, инструментом для самовыражения отвратительных и корыстных посредственностей. Большинству участвующих в этой игре «политиков» на конечную цель наплевать, им важнее сам процесс, участие в нем как способ блеснуть, показать, что они чего–то стоят, и, разумеется, как подобает всем статистам, получить за это приличное вознаграждение.

Не могу удержаться, чтобы в завершение этой мысли не процитировать Ф. Ницше, который, наблюдая за подобными событиями и людьми, писал:

«Ничто не вызывает большего отвращения к так называемым «образованным» людям, якобы верующим в «прогрессивные идеи», как отсутствие совестливости, как спокойная наглость их глаз и рук, которыми они ко всему прикасаются, все хватают и облизывают. Мне кажется, в народе, в простом крестьянстве сегодня сравнительно больше благородного вкуса и уважительной тактичности, чем в читающем газеты мирке «образованных людей»…

… Сейчас и caмыe большие моралисты видят, как быстро все проходит, как быстро все вокруг портится и вызывает неполадки, чувствуют, что до послезавтра не останется ничего, кроме одного человеческого свойства — неuзлечимой посредственности. Только у посредственности (сегодня) есть перспектива дальнейшего существования и размножения — это люди будущего, единcmвенные, кomopыe выживут. «Будьте такими, как они! Будьте посредственностями!» — вот что велит единственная (созданная нашими политиками) мораль, еще имеющая (какой–то) смыслм к которой (сегодня) еще прислушиваются. Но как трудно провозглашать эту мораль посредственности. Ведь посредственность никогда не осмелится признаться, кто она такая и чего хочет. Поэтому и кричит о чувстве меры достоинстве, о долге и любви к ближнему».