Меченые - Сергей Шведов

Ярл Эйнар поднял голову — его маленькие, глубоко пожженные глазки буквально буравили темное лицо владетеля.

— Шесть наемников за один день — не слишком ли много, благородный Бьерн?

Брандомский развел руками:

— Что поделаешь, благородный Эйнар, — я не могу приставить по няньке к каждому наемнику.

Гоонский был недоволен и не находил нужным скрывать это от собеседника. Вместо того, чтобы использовать наемников для укрепления Змеиного горла, Бьерн направил их усилия внутрь Приграничья для решения собственных проблем, что вызвало взрыв недовольства окрестных владетелей. Кроме того, наемники занялись откровенным грабежом крестьян, а хитроумный Брандомский закрыл на это глаза и пальцем не пошевелил, чтобы пресечь произвол. Лэндовские отбросы охотно нанимались на службу. В короткий срок, за какой-то месяц, удалось навербовать три сотни человек, но тем более их сразу нужно взять под жесткий контроль, иначе в будущем беды не миновать. Владетели Приграничья и без того скептически отнеслись к идее Гоонского, слабо веря, что лэндовский сброд прикроет границу. Убийство шести наемников могло быть только первой ласточкой, за которой последуют куда более серьезные неприятности.

— Стоило ли использовать наемников в поисках меченых мальчишек? — В голосе Гоонского послышалось раздражение. — Я поручил это дело тебе, владетель.

Бьерн встревожился. Менее всего ему сейчас хотелось поссориться с ярлом. Затеянное месяц назад предприятие успешно развивалось. Владетели Приграничья согласились с предложением Гоонского и даже начали, весьма неохотно, правда, выделять средства. Возможно, Бьерн допустил ошибку, отправив наемников в земли не слишком торопливых плательщиков, но лучше с самого начала дать понять владетелям, что шутить с ними не собираются, чем потом годами ссориться со скупыми и неуступчивыми по поводу взносов. К тому же, положа руку на сердце, Брандомский разделял скептицизм части владетелей по поводу наемников и спешил урвать побольше, пока дело не лопнуло. Разумеется, сам Бьерн не афишировал своего участия в погромах чужих земель, наоборот — всегда готов был выступить в качестве посредника.

Эту тактику Брандомского ярл Эйнар разгадал без труда, и, судя по всему, она ему не слишком понравилась. А тут еще неожиданная и необъяснимая гибель шести наемников на Ожских землях. Это едва не привело к бунту, и ярлу с трудом удалось удержать лэндовских головорезов от набега на Ожский замок. Гоонский переложил вину за гибель наемников на уцелевших меченых, которые якобы время от времени переправляются по озеру Духов в Приграничье. Однако Брандомский сильно сомневался, что, кроме Чуба, уцелел еще хоть кто-нибудь. На наемников напали трое, и, судя по следам, по крайней мере двое из них имели отношение к Ожскому замку. Не говоря уже о том, что шестой наемник был убит буквально в десятке шагов от ворот замка, и трудно было допустить, что его проглядели часовые, стоящие на стенах. И, тем не менее, ни Ролло, ни Ульф ни единым словом не обмолвились о происшествии. Поначалу Брандомский хотел выложить свои подозрения ярлу Эйнару, но по зрелом размышлении пришел к выводу, что торопиться с этим не следует. Убийство ожскими дружинниками наемников могло послужить козырной картой в игре, которую Бьерн вел с хозяйкой замка.

— С этого дня преследование мальчишек следует прекратить.

— Почему? — удивился Бьерн.

— Чуб попросил о встрече со мной. — Глаза Гоонского блеснули торжеством.

— Что может предложить тебе Чуб?

— Чуб связан с молчунами, а молчуны — это порох.

Брандомский присвистнул и с восхищением посмотрел на Гоонского:

— Ты думаешь, Чуб согласится?

— Уверен, что да.

— Когда состоится встреча?

— Об этом мне скажет Ульф.

— Ульф? — удивился Брандомский и умолк.

Любопытная мысль мелькнула в его голове — а не было ли среди людей, истребивших наемников, командира Ожской дружины? Чем больше Бьерн думал об этом, тем больше в нем крепла уверенность, что Ульф в этом странном деле не без греха. Чуб и Ульф — имя третьего не так уж важно. Как это он раньше не сообразил! Трое без труда справляются с шестью наемниками — по всему это должны быть незаурядные воины. Но что свело этих двух еще недавно заклятых врагов? Бьерн задумался. Соображал он, надо сказать, гораздо лучше, чем думал о нем высокомерный Гоонский бык.

«Тор, — решил Бьерн, — только он мог объединить столь разных людей, как Ульф и Чуб».

Оба они отлично знали, чьим сыном на самом деле является маленький владетель Нидрасский. Уж не схватили ли по ошибке наемники Тора — мальчишка часто болтался в окрестностях замка! «А почему по ошибке?! — озарило вдруг Бьерна. — Туз ведь пометить его мог. Это вполне в духе меченых. Капитан Башни не раз посещал Ожский замок после рождения сына». Бьерна бросало то в жар, то в холод. Нет, недаром его зовут хитроумным! Брандомский покосился на ярла Эйнара. Слава богу, Гоонский, занятый своими мыслями, не заметил волнения своего собеседника.

— Стриинтфилд! — ударило в голову Брандомскому. Не мог трусоватый Хенгист отравить капитана Башни. Ходили робкие слухи про Ожский замок, но Бьерн пропустил их мимо ушей, и, похоже, напрасно. Меченый, видимо, пытался забрать мальчишку, как это положено по их законам. Но нашла коса на камень. Гильдис из рода Хаарских ярлов, а эти тем и славились всегда по Лэнду, что зубами держались за свое движимое и недвижимое. Вот и поплатился меченый. Но Гильдис какова! Может быть, не стоит Бьерну так уж торопиться с браком? Если уж Хаарская ведьма, не моргнув глазом, отправила на тот свет человека, которого любила, то на что же рассчитывать бедному Брандомскому? Несколько ядовитых капель в стакан вина — и к замкам Хаарскому, Ожскому и Нидрасскому прибавится замок Брандо пусть и не такой богатый, как эти три, но тоже довольно крепкий. Бьерн криво усмехнулся собственным мыслям. Нет, что ни говори, а эта тайна про меченого владетеля дорогого стоит, здесь не следует торопиться. Кто знает, может, все его догадки только плод разгоряченного воображения. Гильдис всегда может рассчитывать на поддержку Гоонского, и будет величайшей глупостью, если Бьерн своими неосторожными действиями загонит добычу в силки соперника. Ярл Эйнар дал ясно понять, что в обмен на порох оставит в покое меченых мальчишек, и уж тем более он защитит сына женщины, которую, как подозревал Бьерн, любит. Разумеется, упускать такую лакомую добычу, как Гильдис Хаарская, Брандомский не собирался, хотя ухо с этой женщиной следует держать востро — не ровен час пойдешь за шерстью, а вернешься стриженым. Конечно, и Гоонский может умереть, если ему в этом помочь, но как раз с этим торопиться не следует. Нужно укрепить свое положение в Приграничье, а помочь в этом Бьерну может только ярл Эйнар. Терпение одолевает силу. А ждать благородный Бьерн умеет, так же, как и наносить быстрые и точные удары, когда приходит время действовать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});