Невеста - Эли Хейзелвуд

знаю. Желудок сводит пустой, ноющей болью. — У тебя есть пара.

Он медленно кивает. — Она всегда в моих мыслях.

— А я вампир, — мне приходится провести языком по клыкам, чтобы убедиться, что это действительно так. Потому что у моего народа не возникает влечения к его. Такого просто не бывает.

— Да, ты вампир, — его взгляд скользит по моим зубам, и да, он их совсем не боится.

— Этого не может быть реальным, так ведь?

Он молчит. Будто мне самой предстояло разобраться во всём этом, без его помощи.

— Просто ощущается таковым, — говорю я, чувствуя жар, исходящий от меня. Будто я пылаю изнутри. Не думала, что моё тело способно на такую температуру. — Боюсь, я неправильно понимаю всё происходящее.

Одна из его рук, большая и тёплая, сначала робко, а затем уверенно обхватывает мою талию, словно одно прикосновение достаточно, чтобы удвоить его жажду. — Всё хорошо, Мизери, — шепчет он. Его большой палец скользит по моей шее, массируя тонкие волоски на затылке, и я дрожу в его объятиях. — Это можем быть только мы, — шепчет он.

Внезапно, я больше не уверена, что в том, что мы собираемся поцеловаться, есть что-то неправильное. Наоборот, это кажется таким правильным. До этого я ни с кем не целовалась, и мне нравится мысль о том, что мой первый поцелуй будет особенным. А Лоу… Лоу именно такой и даже больше.

Меня шатает. Мысли путаются. Земля уходит из-под ног. Но это нормально. Кто бы устоял рядом с таким парнем, как он, с тем, кто готов разделить с тобой все тяготы? Поэтому я встаю на носочки, подаюсь навстречу его прикосновению, и чувствую дрожь.

Готовая.

Счастливая.

Голова кружится, будто я из стекла и вот-вот разобьюсь на кусочки. Тело отяжелело, словно налито свинцом. Хочется просто рухнуть на пол.

«Да, — думаю я, — так я и сделаю».

— Мизери? — в его голосе неожиданно звучит смесь беспокойства и страха. — Почему ты так…

Жгучая боль пронзает всё тело, и мир вокруг погружается в кромешную тьму.

Глава 20

Тот, кто это сделал, заплатит.

Медленно.

Мучительно.

Следующие несколько часов — это сущая, концентрированная агония.

Даже самый простой вдох даётся с трудом. Желудок болит так, словно собирается переварить сам себя, израненный изнутри тысячью дикими тварями, которые с упоением выводят свои имена на его оболочке ржавым ножом. Бывают моменты, а потом один единственный, долгий и мучительный, когда я уверена, совершенно уверена, что это конец. Ни одно живое существо не может вынести такой боли, и я умру.

В общем-то, и ладно. Ничего хуже того, что я сейчас ощущаю, уже быть не может. Я готова с радостью встретить блаженное освобождение в небытии, со всеми вытекающими, но стоит мне только начать проваливаться в пустоту, как что-то меня оттуда вытаскивает.

Во-первых, кто-то — ладно, Лоу, да, Лоу, — отдающий приказы. Рявкающий приказы. Рычащий приказы. Хотя, может, и не Лоу, потому что он всегда такой собранный. В его голосе звучит отчаяние, отчего мне хочется выползти из моего кокона боли и успокоить его, что всё будет хорошо — может, и не со мной, но со всем остальным.

И всё же, я не могу говорить целую вечность. Я снова и снова всплываю на поверхность сознания, лишь чтобы снова погрузиться в потную, удушливую темноту. И когда мне наконец удаётся открыть глаза…

— А вот и она.

«Доктор Аверилл?» — пытаюсь сказать я, но мой язык приклеен к нёбу.

Я его знаю. Официальный врач Залога. С дипломатическим пропуском на территорию людей, где он проводил мне ежегодные осмотры, чтобы убедиться, что я достаточно здорова, чтобы… быть убитой, если альянс распадётся, я полагаю? Должно быть, его обязанности расширились, что обидно, потому что сейчас он выглядит таким же старым, как и когда мне было десять. Только вот с ним что-то не так. Он что, экспериментирует с растительностью на лице?

— Малышка Мизери Ларк. Сколько лет, сколько зим.

— Только не усы, — бормочу я в бреду, не в силах удержать веки открытыми.

Он цокает языком. — Если у тебя хватает сил ставить под сомнение мою внешность, то, может, тебе и обезболивающее не нужно, — бормочет он на Языке, такой же злобный, как и всегда. Я бы извинилась, вырвала бы этот шприц у него из рук и вонзила себе в тело, но игла уже входит мне в руку.

Жжение стихло. Доносятся голоса, то ли из комнаты, то ли издалека.

— …её организм борется с ядом. Она постепенно погрузится в целительный транс. Будет казаться, что она не дышит, и вы испугаетесь, что она мертва. Но это просто особенность вампиров.

— Сколько это продлится? — спрашивает Лоу.

— Несколько часов. Может, дней. Не смотрите на меня так, молодой человек.

Тихие ругательства. — Что мне делать?

— Сейчас ничего нельзя сделать. Её тело должно само бороться с инфекцией.

— Но что я могу сделать? Для неё?

Доктор Аверилл вздыхает. — Устройте её поудобнее. После того, когда она очнётся, ей понадобится подкрепиться — больше обычного, как по количеству, так и по частоте. Убедитесь, что в её распоряжении есть кровь, чем свежее, тем лучше.

Долгая пауза. Я вижу перед собой обеспокоенного Лоу, проводящего рукой по челюсти.

— И, разумеется, остаётся вопрос с её отцом. Мне придётся сообщить советнику Ларку о том, что произошло. Он может воспринять это как акт агрессии, даже как объявление войны вампирам…

Голос доктора Аверилла стихает, и я снова погружаюсь в темноту.

— …тебе нужно отдохнуть.

— Нет.

— Ну же, Лоу. Тебе нужно поспать. Я присмотрю за ней, пока ты…

— Нет.

— … я увезу Ану.

— Мы не можем быть уверены, что Ана была настоящей целью, — возражает Мик. — Жертвой могла быть и Мизери.

— Но что, если это была Ана? — указывает Джуно. — Не стоит рисковать.