У всех разные игрушки - Дмитрий Бондарь

А вечером, в Барселоне, перед трапом самолета меня ждал сюрприз. Князь Лобанов-Ростовский, как всегда элегантный, словно фотомодель, улыбчивый - как претендент на пост Президента Франции, умный, будто Верховный Совет последнего созыва. В одной руке он держал саквояж, в другой - тонкую трость. Стоило мне появиться на поле, как он поспешил мне навстречу, придерживая норовящую слететь с головы шляпу.

- Здравствуйте, Зак, на вас одна надежда. Подбросите? - протягивая руку, спросил он.

- А вам куда, Ник?

- В Бремен. Там проходит чудесная выставка картин и есть пара полотен, которые я очень хотел бы видеть в своей коллекции. Пропускать такое - грех.

- Я лечу в Гамбург, - я ни на секунду не поверил в его незамысловатую легенду.

- Это рядом. Полсотни миль. Я возьму машину. Знаете, эти немецкие автобаны - по ним ездить одно сплошное удовольствие!

- Поднимайтесь, Ник, составьте мне компанию, - я бы с большим удовольствием послал бы его туда, куда Макар со своими телятами так и не добрался, но мне было интересно, зачем он появился.

Пока Жерар с Реми выводили Falcon на взлетно-посадочную полосу, князь деловито осматривал салон, ощупывал обивку, выглянул в каждый из четырнадцати иллюминаторов, когда взлетали, он попросил виски.

- Итак? - спросил я, наблюдая, как проворная стюардесса Исабель, обворожительно улыбаясь князю, сервирует стол.

- Хороший джет, - одобрил князь самолет. - Дорого обошелся?

- Своих денег он стоит.

- О! Я вас чем-то... расстроил?

- Нет, что вы, князь. Я просто не помню, сколько он стоил.

- Ну-да, ну-да, простите.

- Так все же, что заставило вас искать моего общества в Барселоне? Про пейзажи и портреты даже не говорите - не поверю.

- Не стану, - растянув губы в улыбке, князь показал ровные верхние зубы с небольшим табачным налетом.

- Итак?

- Мои друзья умеют быть благодарными. Вы забрали деньги у русских и я привез вам подтверждение данных обещаний, - он щелкнул замками саквояжа и вынул наружу пластиковый файл с документами. - Почитайте на досуге. Ваше участие в проекте не обязательно, но будет приветствоваться.

- Что это? В двух словах?

- Это проекты дополнительных эмиссий нескольких компаний. В течение полугода, что осталось до размещения акций на бирже, их бумаги существенно вырастут в цене. Подумайте, как вам этим воспользоваться.

- Вот так просто? В чем подвох?

- Благодарность не бывает с подвохами, Зак. Вы выполнили свою часть сделки, мы свою. Мы должны быть взаимополезны.

- Хорошо, - я спрятал папку в сейф.

- Ну вот и славно, - сказал почему-то на русском князь.

- Что?

- Это русское выражение, что-то вроде выражения удовлетворения, - пояснил Лобанов-Ростовский.

- Ник, давно хотел у вас спросить.

- Спрашивайте! - князь щедро плеснул себе в бокал янтарной жидкости.

- Вот вы русский. Я много работаю с русскими, но редко когда понимаю их мотивы. Как к вам относятся ваши... наниматели? К вам и к русским вообще?

Целую минуту Никита Дмитриевич крутил в руках бокал и позвякивал льдом.

- Нас не очень-то любят, - в конце концов произнес он. - Вернее, нас совсем не любят. Вы молодой, без особых традиций и вам кажется, что все в мире просто и понятно. Но это не так. Нас не любят, - повторил князь. - И, знаете, я понимаю - почему.

- Объясните?

- Да, пожалуй. Я расскажу вам свою точку зрения на этот непростой вопрос. Вам это будет полезно в вашем бизнесе с большевиками. С чего бы начать? Знаете, этому вопросу посвящено множество книг, статей, усилий моих соотечественников. Философы, писатели, просто неглупые люди часто задавались этим вопросом - почему нас не любят на Западе? Что только не придумывали для оправдания этой нелюбви: религиозные разногласия, менталитет, русский характер, угрюмость, невоспитанность, зависть к богатствам земли, комплекс неполноценности русского народа, - я всего и не упомню!

Князь расслабленно устроился в кресле, расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу безупречно-белой сорочки.

- А на самом деле?

- А на самом деле никто не обязан нас любить. Евреев тоже мало кто любит. Но это не мешает им неплохо жить. И все же у русского народа есть одна черта, которая приводит в бешенство практически любого цивилизованного человека. И более всего - англичан. Это наше русское наплевательское отношения к праву частной собственности. Я неплохо учил историю своего народа и нашел одну интересную деталь. Сейчас уже не вспомню подробностей, имен и названий, но каждый раз, когда западным купцам удавалось пробиться на московский рынок - их жестоко обманывали. В той же Англии или Франции, в Германии, Японии, Италии и Голландии легко можно найти семьи, уже почти тысячу лет сидящие на своей земле. Да даже в Чехии или в Польше, которая так и не стала социалистической по-настоящему! Пивоварне может быть пятьсот лет и все эти годы она в собственности одной семьи. В России такого нет сейчас, не было двести лет назад и никогда не было - со времен первой централизации власти в руках последних Рюриковичей. Все временное, ненадежное, зыбкое, против постоянного здесь. Здесь если что-то и переходит из одних рук в другие, то бывший владелец обязательно получает какую-нибудь компенсацию - деньгами, другой собственностью. Все эти французские революции на самом деле ничего не поменяли. Если кого-то и казнили, то земля отошла их родственникам, оставшись во владении одной фамилии. Исключение - преступники. Но в России любой, владеющий собственностью всегда может стать преступником, собственность там - будто Каинова печать! Здесь если и случаются какие-то нарушения священного принципа права на частную собственность - то это немногочисленные исключения из системы. В России же все не так, в России противоположная система! Вы можете построить там огромный завод, вложить в него всю душу и полжизни, но если он понадобится моим соотечественникам, - вас просто вышвырнут вон. В России работать небезопасно - в этом корень "нелюбви" цивилизованного мира, а от него уже и все остальные претензии, рожденные пропагандой обиженных: угрюмый характер, подозрительность, ненадежность. И это ничем не изменить!

- И как же вам живется с таким "знанием"?

- Мне? Я в порядке, Зак! Как только поймешь в чем дело - половина задачи решена. Я остаюсь русским, читаю Толстого и Тургенева, обожаю оперу Бородина и балет Чайковского, но я принял принцип частной собственности за абсолютную истину и с тех пор у меня нет никаких разногласий с моими партнерами. Боюсь только, что массовое понимание этой аксиомы для русского народа абсолютно невозможно. И если бы вы были знакомы с моими соплеменниками чуточку дольше, чем предполагает ваш возраст, вы бы со мной согласились.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});