Пьесы - Николай Гуриевич Кулиш

Хо-хо! Разве может быть бог без ксендза, пан без лакея, генерал без адъютанта? Чтобы между днем и ночью не было вечера, между числами знака? Разве может быть мир без маклера? Это от головокружения у нас. Да! Потому что даже я не сделаюсь хозяином без маклера. Но маклером у себя буду я! И на фабрике! Мой дух — а будет хозяином. Мое имя!

Г р а с а. Так позвольте мне быть квартирантом. Отсрочьте, пожалуйста, и вы на три дня.

З б р о ж е к. Граса просит?

Г р а с а. Да.

З б р о ж е к. Как хозяина?

Г р а с а. Да.

З б р о ж е к. А на колени, как перед ним? На колени встанет Граса?

Г р а с а. Я не становился… Говорю — я споткнулся… Ведь я на ноги слаб…

З б р о ж е к. Споткнись и передо мной!

Г р а с а (смотрит на него. Тихо). У меня слабые ноги, но не голова еще…

З б р о ж е к. Споткнись ногами. Граса смотрит на него.

М а к л е н а (вся задрожав, всплеснула руками). Не смей ты. (Зброжеку.) Ты!.. (Вобрала воздух.) Тиран ты! Тиран!.. Я сейчас достану денег и вот так брошу тебе в лицо! Вот так! Достану! Сейчас же! Вот! Я побегу и достану!..

II

1

Выбежала  М а к л е н а  во двор. Темнота. Ветер. Дождь.

— Сейчас достану! Я сейчас. (Останавливается.) Чего же я остановилась? Ведь надо сейчас!.. Что, темно? Но ведь у меня в глазах, внутри еще горит: достану! Достану!.. Должна достать! Вот так! Вот так! (Остановилась.) А может, мне только так показалось — где я достану?.. Ну гори еще!.. (Даже закрыла руками от ветра ту горячую бессознательную мысль, которая толкнула ее во двор и теперь угасла.) Гори!..

2

Выбежала  М а к л е н а  на улицу. Кое-где фонари. Проходят еще люди.

— Дождик, не гаси! Ты, ветер, раздувай!.. (Остановилась.) Где же я достану? У кого? (Подумала.) Дурочка, не выпросишь, ведь все теперь просят. Мильон, говорят, рук… (Посмотрела.) А люди проходят и даже головы не поворачивают, разве ты не видела? Только так, как Ванда сделала — и заработала! Стала вот так и — хоть как страшно было и стыдно — смотрела на мужчин… (Смотрит. Увидя, что приближается прохожий, по-детски одернулась. Замерла, взглянула на него. Тот прошел, даже не заметив ее.) Фу-у! Слава Иисусу, прошел!.. А я ведь на него смотрела… (Тихонько всплеснула руками.) Смотрела, а сама и не посмотрелась в зеркало, какая-то я. Может, такая, что буду всю ночь вот здесь на мужчин смотреть, а на меня никто — такая замарашка. Должно быть, трижды замарашка!.. О боженька! Да я ведь еще маленькая и такая худая! Ну и худерюга ж! А спросят — сколько лет, что я скажу? Тринадцать? (Приближается еще кто-то.) Совру! (Испуганно смотрит. Тот прошел, не замечая.) Конечно, еще маленькая! (Приближается третий. Маклена, чтобы быть выше, поднимается на цыпочки, рукой же машинально одергивает юбку. Но и третий не обратил на нее внимания.) Нет, надо самой пристать. Надо им показать, что я вовсе не такая маленькая, как они думают. Привыкли смотреть на таких, что бублик можно съесть, пока какую-нибудь обойдешь вокруг. Буржуи! (Приближается четвертый. Она ему.) Добрый вечер вам!

Ч е т в е р т ы й (останавливаясь). Добрый вечер!

М а к л е н а. Скажите, пожалуйста… А может, вы первый скажете?

Ч е т в е р т ы й. Что?

М а к л е н а. Как мне выйти на Варшавскую улицу?

Ч е т в е р т ы й. Прямо до первого сквера. Там спросишь. (Ушел.)

М а к л е н а. Фу-у! Да как же его еще спрашивать? Что сказать? Проводите меня? Или, может, — вы хотите со мной познакомиться? А как сгорю или заплачу? (В отчаянии.) Не спрошу! Вот не спрошу!..

3

Перейдя наискось улицу, к ней подходит  г о с п о д и н  с зонтиком. Первый:

— Добрый вечер!

М а к л е н а (даже немного обрадовалась). Добрый вечер!

Г о с п о д и н. Паненка, вышла погулять?

М а к л е н а. Да.

Господин осмотрел ее.

Куда-то моя младшая сестра ушла. Так я жду. Хотя ей уже пятнадцать… (спохватилась) шестнадцать скоро, а все же, знаете…

Господин заглянул ей в глаза.

Вышла посмотреть… а дождь мне прямо в глаза…

Г о с п о д и н (галантно). Да они не имеют права мешать такой хорошенькой паненке гулять — сестра и дождь! Не важно, что сестре шестнадцать… Подумаешь — старшая! Не имеет права, потому что… потому что еще несовершеннолетняя. А от нахала дождя у меня есть щит. (Открыл зонтик.) Он же и ширма для любви. Прошу!.. А то — лучше пойдем. Тут недалеко за углом есть прекрасный уголок. Уютный, поэтичный, ну прямо домашний уголок. Что паненка любит? Печенье? Марципан? Сладкое вино?

М а к л е н а. Пятьдесят злотых!

Г о с п о д и н. Что-о?

М а к л е н а. Не нужно печенья… и вина… Мне… заплатите пятьдесят злотых.

Г о с п о д и н. Да за эти деньги теперь можно купить лошадь, малютка!

М а к л е н а. Разве?

Г о с п о д и н. Да.

М а к л е н а (просто, наивно). Я не знала. Ну что ж… Так купите себе лошадь.

Г о с п о д и н. Фи, как это грубо! (Отойдя.) Какой грубый натурализм! Цинизм! Бесстыдство!

С т а р и ч о к (слушавший со стороны). Но она, кажется, еще натуральная, прошу пана.

Г о с п о д и н. А вам что?

С т а р и ч о к. Вечером немного плохо вижу.

Г о с п о д и н (возвращаясь к Маклене). Тридцать?

М а к л е н а. Нет!

Г о с п о д и н (с мольбой). Нельзя больше, малютка! И вообще так нельзя торговаться. Ты еще такая маленькая. Ты правда первый раз вышла?

М а к л е н а. Да.

Г о с п о д и н (смотрит ей в глаза). Да еще плачешь?

М а к л е н а. Разве я плачу? Это дождь идет, дождь! Это капли дождя!

Г о с п о д и н. Тридцать пять?

М а к л е н а. Нет!

Г о с п о д и н. Ну как тебе не стыдно?

М а к л е н а. А вам?

Подошел, подглядывая, старичок.

Г о с п о д и н. Ну, сорок?

М а к л е н а. Нет!

Г о с п о д и н (шепотом). Так, говоришь, без вина и печенья? Хорошо! (Открыл зонтик.) Ну, сокровище, идем! Да вытри, сокровище, глаза! По улице нельзя ходить с мокрыми глазами даже под дождем…

М а к л е н а. Да-да… Я знаю. Люди должны плакать за стеной!

Г о с п о д и н. Ну вот… Теперь идем! Пошли. (Господин взял ее под руку. Маклена инстинктивно выдернула руку.) Ну, малютка! Не надо, моя девочка, ведь мы договори… (Слегка привлекает ее к себе.)

М а к л е н а (как будто ее что-то отбросило). Нет! Нет!.. Не надо! Не могу я!.. (Что есть духу бежит во двор.) Не могу!

III

Хотела домой, но не смогла. Вернулась назад. Запыхавшись, остановилась во дворе. Капал дождь. Подошла к собачьей будке.

— Не могу я, Кунд. А думала, что смогу. Если бы он еще не трогал… А какие у него скверные глаза, ой! Не могу! Никогда не смогу! (Села, обхватив руками колени. Безнадежно закачалась, словно хотела убаюкать свою горькую думу.) Ах, отчего это так, Кунд? Почему мне показалось, что я и правда смогу достать денег? Так показалось, как наяву, вот так показалось, вот так, что я выбежала. Отчего это так, Кунд? А?

Г о л о с (из будки). Осторожней с душевными тайнами — здесь кроме собаки есть еще и человек.

М а к л е н а. Ой! Кто там?

Г о л о с. Я.