FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит - Фрэнк Партной

Королеву мое решение потрясло. Она оказалась не в состоянии понять движущие мной причины. Но ведь я был не единственным ее сотрудником, покинувшим группу. Надолго во дворце Королевы не задерживался почти никто. Кто-то ушел заканчивать школу, кто-то уехал в Лондон, кое-кто перевелся в другой отдел, один перешел в Goldman Sachs, двое уехали в Вашингтон (и я в их числе). Вот так за несколько месяцев рухнула империя RAV, и стала она королевой-неудачницей.

Бидьют Сен устроил мне настоящий допрос, пытаясь понять, почему я ухожу из ГПП. Те, кто покидал группу до меня, обычно шли на запах более солидных зарплат в другие банки. Сначала Сен отказывался поверить в то, что я еще не присмотрел себе новое место. Но, по-моему, он и сам почувствовал мое нежелание заниматься инвестиционным бизнесом, и я решил: скорее всего, он рад моему уходу. Задолго до поездки в Токио мы с ним и еще с одним продавцом обсуждали, кто делает нашу работу за деньги, а кто ради острых ощущений. Сен тогда сказал, что Джон Мак, президент Morgan Stanley, скорее всего, работал бы и бесплатно, из любви к искусству. Бидьют Сен понимал, что у меня такой любви не было.

Страшила заявил, что сожалеет о моем уходе, и мне кажется, он не врал. Его убеждения противоречили мыслям Сена: Страшила был не в состоянии представить иной стимул работы у нас, кроме денег. Он тоже имел юридическое образование, и, по его словам, иногда ему хотелось все бросить и превратиться из делателя денег в деревенского адвоката. Вину за мой уход Страшила пытался возложить на себя. Он шутил, что меня потрясли его методы ведения дел, горевал, что оказался для меня плохим наставником, хотя, по-моему, это уже явное искажение истории. Я попытался объяснить отсутствие связи между ним и моим решением. Это была полуправда. Страшила сообщил о своем желании перейти из группы производных в более хлебное место, не покидая, однако, фирму. Я извинился перед ним: ведь я так и не посетил музей самурайских мечей в Токио, а он пообещал пригласить меня на следующее FIASCO. Обещанию, очевидно, суждено было остаться неисполненным.

Очередное FIASCO проходило в другой стрелковой школе и, по слухам, здорово отличалось от проводившегося в Санданоне. Поскольку участников было немного, не имело смысла «взрывать» такую небольшую горстку людей. Возможно, если бизнес с производными утратит в будущем привкус риска, FIASCO снова начнет подогревать агрессию продавцов производных бумаг. Но пока этого не произошло, оно останется хорошим напоминанием о том, как несколько дюжин сотрудников ГПП видели «кровь в воде» и сделали миллиард долларов всего за два года. 

ЭПИЛОГ

Уволившись из Morgan Stanley, я перебрался в Вашингтон, где стал практикующим адвокатом. Моя нынешняя профессия весьма отличается от работы продавца производных. Теперь я могу без лукавства сказать: конюшни чистить не пойду, если, конечно, мне существенно не поднимут зарплату.

Летом 1996 года меня нашел Страшила. Он получил новую работу в группе управления активами Morgan Stanley. Борьба за место была тяжелой, пришлось конкурировать со множеством других претендентов. Основным вопросом в ходе собеседования стал: «Какие качества наиболее важны для продавца?» Интервьюер объяснил, что фирма не так давно провела исследование этой проблемы, и попросил выбрать из компетентности, интеллекта, способности налаживать связи и честности. Страшила ответил: «Вне всякого сомнения, главное качество — честность. Наш бизнес основан на доверии. Порядочность — наша торговая марка». Ответ принес ему работу.

Чуть позже, тем же летом, женился один из моих бывших коллег, и свадьба превратилась в вечер встреч и воспоминаний продавцов производных. Мы обменивались историями о наших провалах, о неудачах клиентов, терявших на производных бумагах миллиарды и миллиарды долларов. Каждый из нас отзывался о двухлетнем периоде как о неповторимом источнике незабываемого жизненного опыта. Мы размякли. Присутствовавшая на свадьбе Королева ни разу ни на кого не рявкнула. Позже, уже вечером, она начала извиняться перед бывшими подчиненными за свои истерики — и была нами прощена. Все мы целовались и мирились. Если бы тогда с нас писали картину, то назвали бы ее «Тайная вечеря продавцов производных», — правда, потом никого из нас не покарали, не посадили, не оштрафовали и даже не попытались привлечь к суду.

Какие уроки я извлек из опыта торговли производными? Я считаю производные бумаги самой свежей иллюстрацией основной темы в истории финансов: Уолл-стрит морочит всех остальных. Вот уже несколько тысячелетий с момента изобретения денег финансовые посредники за счет лучшей информированности обладают преимуществами и перед кредиторами, и перед заемщиками. Всяческие разновидности банковского бизнеса всегда были и есть делом очень и очень прибыльным, и не в последнюю очередь благодаря мистической способности банкиров век за веком выходить сухими из воды после любого скандала. В этом банкиры похожи на политиков. Точно так же как политические скандалы не закончатся, пока не умрет последний политик, я уверен: финансовые скандалы будут длиться, пока не умрет последний банкир. Признаков же вымирания этой группы я пока не заметил.

Как бы то ни было, сфера финансовых услуг процветает несмотря на недавние скандалы, а банкиры захватывают все новые информационные высоты. Любовь инвестиционных банков к взаимным фондам уже стала притчей во языцех. Morgan Stanley, заключив соглашение о слиянии с Dean Witter, прекратил продавать изощренные финансовые инструменты страховым компаниям и пенсионным фондам штатов и занялся поисками еще более простодушных клиентов. Не советую попадать в их число. Собственность Dean Witter — база данных, в которую занесено несметное множество мелких американских клиентов, — станет легкой добычей для охотников из Morgan Stanley. Другие банки также произвели подобные слияния или заключили соглашения о сотрудничестве. Эти действия влекут за собой несколько следствий: продавцы производных получают возможность выйти на оперативный простор; вкладывать деньги становится еще опаснее; число жертв производных возрастает. Все это вместе взятое означает, что и без того немалые доходы Morgan Stanley будут и дальше расти.

Я попытался описать методы работы элиты Уолл-стрит. Вы узнали, какие люди как и чем торгуют. Morgan Stanley все еще занимает прочное положение среди наиболее престижных инвестиционных банков, а вложение денег в производные остается самой популярной формой инвестиций. И Morgan Stanley, и производные бумаги, вне всякого сомнения, сохранят доминирующее положение в мировой финансовой системе.

В ходе недавнего исследования около 70% от общего числа опрошенных специалистов по производным признались, что ожидали серьезного обесценивания объекта своей деятельности в 1998 году. Их опасения были вполне обоснованны. Развиваясь, рынок производных бумаг становится все менее стабильным и более опасным, но в то же время лоббисты инвестиционных банков со всех сторон наседают на выбранных нами представителей наших интересов, требуя, чтобы те отменили некоторые правила, ограничивающие разгул производных. В свое оправдание они приводят аргументы об использовании этих финансовых инструментов прежде всего для хеджирования и снижения риска. Их доводы в совокупности со щедрыми взносами в избирательные фонды приносят неплохие плоды. Конгрессу предлагается рассмотреть меры, направленные не на ужесточение, а на либерализацию регулирующего законодательства. Те, кто должен следить за нашей безопасностью, теряют и власть, и деньги, отступая перед натиском финансовых монстров. Сможет ли хоть когда-нибудь сотрудник Комиссии по ценным бумагам и биржам, зарабатывающий 70 тысяч долларов в год, схватить за руку продавца производных, получающего 700 тысяч?

Зная о нехватке регулирующих норм и нарушении баланса сил, не надо быть ясновидящим, чтобы предсказать наступление в скором будущем еще одной катастрофы по схеме, отработанной в округе Ориндж. Мы идем в нужном направлении. Финансовые группировки продолжают отчислять лоббистам и в избирательные фонды конгрессменов десятки миллионов долларов, прося лишь об одном — о смягчении действующих ограничений. Сотни и сотни жертв потеряют на производных миллиарды и миллиарды долларов, испортят репутации, сломают свои жизни и выкинут за ненадобностью чековые книжки. Молодые продавцы пойдут по моим следам, развивая торговлю производными, и станут богатыми настолько, насколько им и не виделось даже в пьяном бреду. Воротилы Уолл-стрит продолжат утверждать, что в законодательстве, регулирующем обращение производных, нужды нет, убаюкивая своими речами и конгресс, и потенциальных вкладчиков.

Ну, и что вы скажете теперь, прочтя мою книгу?

Если вас все еще тянет прикупить производные, то лучшее место для этого — Morgan Stanley. Группа производных живет и побеждает. А что ей сделается? Вы можете позвонить туда совершенно бесплатно по телефону [phone], добавочный 2594, или заглянуть в новое здание, которое фирма построила в двух шагах от Таймс-сквер по адресу: Бродвей, 1585. Только не говорите, кто вас туда послал.