Эксперимент не удался - Теодора Игнатова

закрыв глаза.

В этот момент Уимберга даже жалко стало, настолько он замученным выглядит стоило только прилечь. Сообщения жалобно попискивали поступая одно за другим. Уронил уже бесивший аппарат на постель. Единственный способ отдохнуть и не отвечать на звонки это быть с ней рядом. Себе то он доверяет.

— Мы с Максом друзьями были с детства.

Девчонка встрепенулась, уж думала ничего не расскажет. Но это же Уимберг, раз обещал, то хоть сдохнет, но выполнит.

— В одном дет доме росли под Питером. Он всегда защищал меня, я позже него попал туда и тяжело адаптировался. В тринадцать мы бежали, пришлось бежать. Война со старшеками перешла все границы разумного, либо мы их, либо они нас. На улицах Питера мы многое вместе прошли, повзрослели быстрее, чем положено детям. В конце концов нас всё таки поймали, только не вернули обратно. Я попал к твоему отцу, а Макса забрала откуда ни возьмись объявившаяся тётка. Жизнь развела, но мы всё равно оба шли по выбранному пути и воплощали задуманные в детстве планы. Разными дорогами конечно, главное результат, остальное не важно. Всегда на одной стороне были, чего бы не касалось и только одно делили. Девчонок. Каждый раз обоим нравилась одна и та же. Спустя пять лет мы встретились, служить нас бросило в одну часть и всю службу девчонку делили. Бабы на него велись мгновенно, как под гипнозом верили каждому слову. Всегда уводил у меня, а спустя много лет я у него, впервые. На этот раз миром не разошлись. Мир и дружба оказывается держались на мне. В этом городе Макс оказался случайно, и так же узнал о тебе, случайно, по моей тупости.

— Хочешь сказать он подстроил знакомство со мной?

— Нет, ему просто повезло наткнуться на тебя. Если б не я, он бы поигрался разок и уехал. А тут я ему со своим только подойди.

— Опять ты виноват в моих проблемах.

— Опять?

— Не придирайся, к слову пришлось, — но Алекса заметила изменившуюся интонацию.

Неприятно подобное слышать, пешка, она всего лишь фигура на чьей-то доске.

— Ты сама себе находишь приключения, слушаться надо и не делать глупостей. Как не крути, а с тобой у него пути пересеклись, со мной или без меня результат один.

Пригревшись Алекса закрыла глаза. Слушаться... Нет в её арсенале качества послушание.

— А эту, с которой живёшь, ни с кем не делил? — пробормотала девчонка.

Уставился на задремавшую Алексу.

— Откуда тебе знать с кем я живу или не живу?

— Я вас выследила, — ответила засыпая.

— Выследила?

Не ответила, уснула. Уимберг усмехнулся, а нюх как у собаки, вся в папашу. И только на секундочку прикрыл глаза, как сразу провалился в сон.

* * *

Решено, он должен поговорить с Богданом, что нашло дразнить друга хлестая по больному, сам до сих пор удивлён. Нестеров торопливо выскочил из двора, не успел открыть машину, как заметил приближающуюся "Бреру". Димка улыбнулся и этому неймётся. Богдан вылез наружу подходя в упор. Улыбнулся ржущему другу.

— Не спится, Богдан?

— Не ко мне ли собрался среди ночи, Нестеров?

Обменялись рукопожатиями и обнялись выдыхая с облегчением.

— Прости брат, не сдержался, — первым начал брюнет.

— И ты меня, сам виноват. Знал, что делаю.

С довольными лицами сели в итальянку. Погода не вдохновляет на прогулки.

— Я под играл тебе, нет у меня ничего с Алексой. Тупой порыв, лучше бы поговорил ещё раз.

Богдан замотал головой, хотелось спросить, а что тогда делал у неё, но есть ли основания задавать подобные вопросы.

— Сам не знаю, какого чёрта нашло на меня. Слыш, Богдан, ну далеко не всё равно, может попробуешь ещё. Попытаешься поговорить... Или может начать заново?

— Да разве я не пытался?! Ни разу не пытался?! До сих пор перед глазами та ночь... Когда и в машине тоже... Был уверен, ну теперь всё, моя, со мной и никуда не отпущу. И знаешь, что я услышал? — свирепо смотрит на Нестерова. — Это всё ничего не значит. Это она мне сказала, после всего, что было. Спустись на землю придурок! Как баба себя ведёшь! После всего, что было... А, что было?! Был охрененный секс и не более. Да, когда я согласился и подтвердил, видел в её глазах, больно, неприятно, зацепило, но это уже ничего не меняло. Не могу заставить её быть с собой. Она просто напросто продолжать будет ставить на колени и клонить мою голову в поклон к её ногам. За глупые ошибки будет заставлять кланяться! Мне кажется уже хватит! С полна получил! Разве нет? Сгрести в охапку и доказывать, как люблю, как нужна, а она будет лицо воротить наслаждаясь победой.

Богдан обречённо качает головой.

— Богдан...

— Да всё, Дим, всё. Может и не люблю уже. Хочу не спорю... Хорошо, и без этого готов быть рядом. Хотя бы просто здороваться, болтать о погоде, иногда видеться. А знаешь зачем? Как говорит Алекса, надежда дохнет последней. Тупая, позорная надежда, что таким способом мы придём к миру, а там и до отношений недалеко. Дибил просто. Ну дибил. Никак не могу смириться, что не хочет она со мной быть. Время утекло, уже надо отпустить воспоминания, яркость уходит по чуть, остыну. Уже не схожу с ума, не круглые сутки в голове, иду на выздоровление.

Тяжело вздыхая, Димка трёт ладонями лицо.

— У меня никогда ничего не будет с Алексой. Не обязан тебе это говорить, по сути имею право, если захочу, но я тебе говорю. Чтобы не придумала твоя ревность, никогда не буду с Алексой.

Богдан горько усмехается.

— Спасибо, но как говорится, не зарекайся.

— Я тебе говорю никогда, здесь исключение, не зарекайся не в нашем случае.

— Почему так уверен?

— А тебе так хочется чтобы я с ней был?

— Нет. Но возникает вопрос.

Богдан как всегда видит суть и чует подвох. Попадает в самую точку. Нестеров в упор посмотрел, но рта раскрыть так и не смог.

— Никогда Богдан, будь спокоен, — заверил, поймав