Соната лунной принцессы - Лоуренс Алистер

сказали правду, а вернее — полуправду. Не было никакого пожирателя, город уничтожили сами военные (в чем, собственно, убедился еще раз). «Люди с поверхности»… Если приведения действительно существуют, они явно не рады нам. Но шпионы «Цитадели» умолчали одну деталь — сектор не был покинут много лет назад. Судя по относительно свежим костям, его также уничтожили вместе с остальными. И зачем надо было врать? Может, хотели таким образом выудить из нас побольше информации. Какая теперь разница…

Трудно поверить, но мы добрались до искомого места. Однако легче на душе не становилось. Мы одни в заброшенном подземелье, где творится мистика, будто в остросюжетном фильме, прямо у нас под носом, и обратной дороги нет. Нельзя вернуться ни в Даллас, ни скрыться в красной зоне, ни в подземелье Знахаря: не лучшая затея. Наверное, он не примет нас… Или вообще, сдаст полиции или прикончит. Уж лучше бы убил на месте.

Остаток дня прошел в поисках хоть малейших зацепок, которые бы указывали нам на правильность пути или опровергали наши догадки. Мы просто сновали по бесконечным коридорам, даже не зная, как выглядит то, что нам нужно. Иди туда, не знаю куда и найди то, не знаю, что… Это про нас. Возможно, мы уже три раза проходили мимо искомой двери (ворот, дома, чего угодно), только как понять — где проход?

Зато были и хорошие новости: в одном из домов обнаружился мало-мальски сохранный запас консервов длительного хранения — мясо, огурчики и даже одна баночка красной икры — я припрятал ее для особого случая, если такой предвидится. Остальное, разумеется, давным-давно испортилось. Хлеб, колбаса, что угодно — забитые под завязку холодильники. Но все пропало.

— Какая вкуснотища! — Я крутил в руках икру. Моему ликованию не было предела. — Откроем под солнцем!

— Еще бы бутылочку вина и у нас будет романтический ужин. — Шутила Лиз, глядя на консервную баночку.

— Да уж… Романтика после подземелья. Жаль свечей нет…

— С тобой мне хорошо где угодно, хоть в подземелье, хоть в самом роскошном отеле, который только есть в солнечном мире или туманном Далласе. — Элизабет коснулась щекой моего плеча и потерлась об него несколько раз, словно кошка.

На ночлег мы расположились на втором этаже довольно большого здания. Наверняка этот «особняк» предназначался для богатенького обитателя (убранство нижнего яруса было куда богаче, а беспорядка заметно больше, скорее всего искали ценности). Мы обосновались в самом дальнем углу, так, на всякий случай, подальше от посторонних глаз и ушей, хотя, сомневаюсь, что сыщики «Цитадели» доберутся так далеко. Тем более, нас уверяли, что сектор необитаем много лет, но это неправда, я уже говорил. Вот и второе предположение о причинах лжи: или лишить нас мотивации или напугать, если хотите. Скорее всего, они перевернут с ног на голову красный сектор, Сингапур или метро, пока мы бессмысленно бродим по нижнему ярусу подземелья, останавливаясь в разоренных домах лишь на сон и отдых.

Я решил отвлечься и осмотреться. Стены были обтянуты ободранными шелковыми обоями, всюду были перевернутые книжные шкафы, столы, стулья. Личные вещи хозяев, картины и статуи хаотично валялись на полу. Сыщиков, по всей видимости, не интересовали культурные ценности. Они искали деньги или золото.

В углу валялся скелет лакея в изорванном пиджаке и галстуке-бабочке, рядом — поварской колпак, владелец которого лежал неподалеку без ног и головы.

Спальня. Что ж… Кровать сломана. Будем спать на полу. Матрац нам в помощь.

С трудом задвинув железные скрипучие ставни на окнах (зачем-то), я постелил одну из простыней, что небрежно была брошена на пол, предварительно стряхнув с нее пыль. В принципе, это можно было и не делать, мы и так уже походили на шахтеров, хуже уже, пожалуй, не будет. Затворил дверь изнутри, подперев краем кровати.

— Спокойной ночи. — Шепнул перед сном. — А тут удобнее, чем на твердом полу.

— Спокойной ночи. — Ответила Лиз, поцеловав меня в нос.

Но спать нам не пришлось. Едва погас свет фонаря, как начались странности. За стеной словно ходил кто-то, топал, двигал старую разваливающуюся мебель, скреб гигантскими когтями.

По спине пробежал холодок. Неужели призраки снова пришли за нами?

— Кто здесь? — Не выдержал было я, но ответа не последовало.

«Тьфу ты, что это»? — Невольно пронеслось в голове.

Спустя какое-то время все повторилось, только шаги и поскрипывания раздавались уже в нашей запертой комнате. В какой-то момент я в очередной раз ощутил на себе чей-то взор. Но… Ведь невозможно просто просочиться сквозь дерево без единого звука.

«Как им удалось?!» — Невольно спрашивал я себя.

— Кто здесь? Выходи! — Выкрикнул я и резко включил фонарь.

Никого не было. Пустота. Ни намека на присутствие посторонних. Те же стены с желтоватыми обоями, пыльный ковер на полу с разбросанной повсюду заплесневелой одеждой, шкаф для посуды с открытыми дверцами и вывернутыми наружу внутренностями, письменный стол… Все на месте. Но ведь я слышал, мебель двигалась. И Дверца шкафа двигалась по инерции, словно ее тронули всего мгновение назад.

— Ты тоже слышишь? — Спросил я Лиз, которая лежала позади, у стенки, и явно не успела уснуть.

— Да. И мне не по себе. — Голос Лиз звучал скомкано и неуверенно.

Еще бы. Комната ужасов досталась нам совершенно бесплатно. Мы даже не заказывали подобный аттракцион. Вот тебе и доставка на дом.

Внезапно свет фонаря погас.

— Черт, только не сейчас. Вот же… — Пытался зажечь его.

«Почему не работает?» — Ничего не понимая, судорожно я щелкал выключателем, затем начал искать запасной. Наконец, ухватил его — бесполезно. Сколько бы я не нажимал на кнопку и не тряс его — лампочка не загоралась. А тем временем свистопляска продолжалась.

Дверь шкафа скрипнула и из него, как показалось, кто-то шагнул. Кто бы то ни был, он точно не был человеком. Но разве призракам под силу управлять электричеством?

— Кто они такие? Живые? — Раздался мужской еле слышный голос.

— Да, Стэн. — Отвечал второй мужчина, более громко и грубо, почти басом. — Живые.

— Они пришли сверху… — Произнесла испуганная женщина, тяжело вздыхая. — Убийцы! Все обитатели верхнего мира — зло! Они убили нас! Убили наших детей и матерей!

Она произносила это с таким отвращением, будто бы мы лично были причастны хоть к одному убийству… Нет, к одному, косвенно, причастны, имея в виду бедного Саймона, но вины нашей здесь все же нет.

«Мы не хотели смерти мальчишки, не желаем ее и вам». — Подумал я. К тому же, разве возможно убить мираж, которым, по сути, и являлся дух (призрак, приведение или прочие абракадабры).

— Я чувствую страх.