Оковы и плети (СИ) - "StilleWasser"

– Простите за задержку, – сказал он. – Решил заодно обновить некоторые защитные заклинания и немного увлекся. Профессиональная паранойя. Готовы идти?

– Конечно, – кивнул Драко, подавая Гермионе руку. – Я всего лишь провожу тебя. Не хочу мешать твоим научным изысканиям.

– Так и скажи, что права и свободы домовых эльфов для тебя скука смертная, – поддела его она.

– А почему бы и нет, – усмехнулся Драко, – так и скажу. Стефан, в подвале еще сохранился манекен из шкур мантикоры? – вдруг спросил он.

– А что ему будет? – усмехнулся тот, ведя их за собой по широкой лестнице на второй этаж, где и находился единственный переход в западное крыло из этой части дома. – Манекен можно только продать или выбросить, но он дорог Кристофу как память об учителе, поэтому продолжает собирать пыль в тренировочном зале. Со времени ваших занятий им никто не пользовался.

– Занятий? Манекен из шкур мантикоры?! – воскликнула Гермиона чуть громче, чем собиралась. Это животное было очень опасно, и добыть его шкуру считалось практически невозможным.

– Когда Темный Лорд пожелал, чтобы я принял Метку, Снейп взялся обучить меня техникам ведения магического боя, – не слишком охотно пояснил Драко, не любивший вспоминать тот период своей жизни. – В школе нас ведь никто не учил ничему такому, а подобные навыки жизненно необходимы Пожирателю Смерти. Шкура мантикоры устойчива ко всем известным заклинаниям, и я отрабатывал на ней атакующие. Стефан иногда присоединялся, и мы устраивали спарринги.

– Хочешь тряхнуть стариной? – усмехнулся идущий впереди Стефан, что-то шепнув перед неприметной дверью в конце коридора, отчего она тут же гостеприимно распахнулась. – Добро пожаловать в западное крыло. Пароль для входа – «Добровольность».

– Спасибо, – кивнул Драко, пропуская Гермиону вперед. – Да, я не прочь выпустить пар, если у тебя нет других планов.

– Я собирался спуститься в Черный зал и проверить, как там дела. В последнее время участились инциденты со скарфингом. Какой-то неадекватный Верх доводит девчонок почти до грани, хотя это строжайше запрещено.

Вспомнив, как Драко рассказывал ей о скарфинге, эротическом удушении, Гермиона вздрогнула, представив себе, что творится в Черном зале, и порадовавшись, что её Верхний решил, что ей туда еще рано.

– Начни тренировку без меня, а я подойду позже. Сегодня дежурит Джастин, а он новенький. Разомнись на безответном манекене перед тем, как я раскатаю тебя в лепешку, – усмехнулся Стефан.

– Договорились, – кивнул Драко, и Гермиона с удивлением поняла, что гордого слизеринца ничуть не задели эти слова. Наоборот, он спокойно признал чужое превосходство. Прежний Драко не позволил бы так с собой разговаривать, нынешний же явно перерос подобные глупости. Стефан должен быть действительно невероятно хорош в бою, и в Гермионе вспыхнула искорка любопытства.

Тем временем Стефан уверенно вел их за собой по коридору и, завернув за угол, остановился у массивной двери. Взмахнув палочкой, он снял защитные заклинания с кабинета хозяина дома и улыбнулся:

– Гермиона, Кристоф просил тебя чувствовать себя как дома.

За дверью, к большому удивлению Гермионы, её ждала небольшая уютная комната с огромным панорамным окном во всю стену. У окна стоял скромный письменный стол, раза в два меньше того, что находился в кабинете в «клубной» половине дома. За ним в углу возвышался на подставке старинный глобус. Подойдя поближе, Гермиона обнаружила, что он был волшебным, и, стоило сосредоточиться на какой-либо точке земного шара, то картинка на глобусе сменялась более подробной картой этой местности.

– Ого, волшебные «Гугл карты», – пробормотала она, и Драко за её спиной усмехнулся, очевидно, зная, о чем идет речь.

В противоположном углу находился полукруглый диван и обычный кофейный столик, на котором стояла маленькая вазочка с букетом чайных роз. И книги! Как и в том кабинете, все свободное пространство у стен занимали стеллажи с огромным количеством книг на французском и английском языках. С восторгом обведя глазами великолепную библиотеку Кристофа, Гермиона отметила, что этот кабинет гораздо уютнее и милее её сердцу, чем тот, официальный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Лекси проводит тебя к Драко, когда вы закончите, – сказал Стефан. – Лекси! Мисс Грейнджер пришла!

С негромким хлопком перед Гермионой появилась уже знакомая ей домовуха, как и прежде одетая в чистое платьице с передником.

– Лекси очень рада видеть мисс Грейнджер и мистера Малфоя, – пропищала она.

– Привет, Лекси, – улыбнулся Драко и склонился к Гермионе, целуя в щеку. – До скорого. Веди себя хорошо. Не нарушай права домовиков на отдых, а то увлечешься и случайно обнаружишь, что вы сидите над твоим проектом уже вторые сутки, знаю я тебя, Грейнджер.

– Хорошо, Малфой, – Гермиона закатила глаза, впрочем, признавая его правоту.

– Удачи, – Стефан спрятал усмешку и вышел. За ним последовал Драко.

– Мисс Грейнджер желает чая или кофе? – радушно предложила эльфийка. – Домовики испекли очень-очень вкусный малиновый тарт.

– Может, позже, спасибо, Лекси, – расположившись вместе с домовухой на диване за столиком Гермиона чувствовала, как её буквально потряхивает от предвкушения плодотворной работы. – Давай поскорее начнем!

– Как пожелает мисс Грейджер, – пропищала домовуха и упрямо добавила: – А тарт Лекси всё-таки перенесет сюда с кухни, пока там еще что-то осталось.

Она щелкнула пальцами, и на столе появился умопомрачительно пахнущий открытый малиновый пирог, изящные чашечки и чайник. Гермиона лишь улыбнулась, чувствуя, как от аромата тарта у нее потекли слюнки. Общение с такой собеседницей обещало быть очень интересным.

Когда позже Лекси провожала её в подвал, где находился Драко, Гермионе казалось, что они с ней стали едва ли не подругами. Несмотря на порой странные формулировки в её речи и весьма своеобразное чувство юмора, общаться с эльфийкой было легко и приятно. Она поведала Гермионе о том, как много веков принадлежала одной жестокой чистокровной семье до тех пор, пока её не выкупил и не освободил месье Велар. С тех пор она наслаждалась свободой и так вошла во вкус, что стала почти полноправной управляющей огромного особняка, полностью взяв на себя заботу о его обитателях и ведение хозяйства. Естественно, она справлялась не одна, но никто из разросшегося со временем штата домовиков не оспаривал её главенство. Лекси невероятно помогла с проектом, предоставив бесценную информацию по истории своего народа, которую нельзя было отыскать ни в одной книге. Глаза Гермионы горели от открывающихся перспектив, когда они сердечно прощались с домовухой у тренировочного зала.

Распахнув дверь, Гермиона словно снова попала на поле боя. В противоположном углу огромного, размером с поле для квиддича, зала в яростном противостоянии схлестнулись Драко и Стефан, и разноцветные лучи и вспышки безостановочно летели во все стороны, ослепляя и оглушая какофонией хлопков и взрывов. Видимо, они окружили себя какой-то разновидностью защитного купола, потому что ни одно из брошенных в разные стороны проклятий не достигало стен, иначе те давно рухнули бы, потянув за собой все здание. Вспышки гасли где-то в радиусе десяти метров вокруг сражающихся, и Гермиона рискнула подойти чуть ближе, однако предусмотрительно подняла перед собой щит заклинания.

Движения Стефана были мягкими и плавными и больше походили на танец, в то время как Драко явно едва успевал парировать поток летящих в него проклятий, лишь изредка переходя в контрнаступление. Один раз ему удалось чуть задеть противника, оставив ему неглубокую, но длинную царапину на щеке, но, казалось, начальника охраны клуба это лишь раззадорило. Он обрушил на Малфоя целую серию странных заклятий, и сколько Гермиона ни присматривалась, не смогла ни по рисунку палочки, ни по визуальным эффектам определить, что именно это было. Уже через минуту всё закончилось. Поверженный Малфой рухнул на спину, не успев вовремя выставить щит, и Гермиона с удивлением заметила, как пол под ним мягко прогнулся, принимая очертания его тела, а затем аккуратно «выплюнул» Драко, снова став плоским. Видимо, пол был зачарован: всё-таки зал предназначался для тренировок, а не для убийства соперника ударом о твердую поверхность.