Звезда моря - Памелла Джекел

Чарли кивнул.

Когда они подплыли к кораблю, девушка повернулась и махнула рукой ему на прощание, а затем начала подниматься на палубу по веревочной лестнице. На самом верху ее спину вдруг пронзила острая боль. Анна замерла, закрыла глаза и усилием воли заставила боль уняться. Потом она задумалась, только ли Стэда Бонне отняла у нее эта ночь.

***

Теперь Анна знала, что ей осталось плавать по морям недолго. Она чувствовала, что становится совсем другой. Ее груди налились, живот стал расти. Наконец старший рулевой, Хестор, подошел к ней, держа в руках шляпу. Такое редкое проявление галантности со стороны одного из команды сразу насторожило Анну.

— Бесполезно и дальше скрывать это, девочка. Об этом уже все шепчутся.

— О чем? — она уже поняла, что он имеет в виду, но ей было интересно* сможет ли она обвести его.

— О том, что ты беременна.

— Тебе сказал об этом Джек?

— Ему не надо ни о чем говорить, Анна. Твой живот сам лезет вперед и всем рассказывает эту новость. Настало время причалить к берегу. Команда не хочет рисковать твоей жизнью и… ребенком Рэкхэма при следующем захвате добычи.

Анна подумала о Джеке. Он был рад видеть ее, когда она невредимой вернулась с острова Салливан, но девушка чувствовала, что расстояние между ними увеличивается. Они продолжали делить постель, но Анна спрашивала себя, продолжают ли они любить друг друга? Часто она ловила на себе его взгляд, когда шла по палубе, но так и не могла понять, что он выражает. Раньше она всегда видела в его глазах свое отражение, теперь в них пряталась тень.

Все теперь вызывало в ней раздражение и усталость — каждое движение, жара, работа. Мысль о белоснежном теплом береге показалась ей вдруг пределом желаний.

— Это правда, Хестор, я ношу ребенка. И когда мы подойдем к Кубе, я охотно сойду на берег. А пока пусть это останется между нами, хорошо? Я не вынесу если на меня будет глазеть вся команда Хестор улыбнулся.

— Они никогда и не прекращали этого делать, просто ты не замечала Но я буду молчать, если ты даешь мне слово.

— Даю. А Джек согласен высадить меня на берег на Кубе?

— Он сам меня и послал

***

Так Анна оказалась на кубинском берегу. Рэкхэм устроил ее в маленьком домике в Загоа, захудалом испанском поселении на побережье, в котором было лишь несколько таверн, борделей и рынок. Девушку глубоко обидело безразличие Джека, показавшееся ей предательством. Но пока он еще был с ней. Надолго ли? Она знала, что он не выдержит на Кубе четыре месяца, которые оставались до родов. Почти сразу же он стал беспокойным, не находил себе места и все говорил об упущенных возможностях и опасностях слишком долгого пребывания в испанских водах.

В один из редких приступов заботливости Джек послал за Мэг Мур, чтобы она побыла с Анной во время родов. Как только Мэг услышала что Анна застряла в какой-то дыре под названием Загоа и собирается родить там ребенка, она сразу же села на борт торгового судна, направлявшегося на остров и при мчалась к ней.

Анна заключила ее в объятия прямо на берегу смеясь от радости. Мэг привезла доброжелательную улыбку и готовые помочь руки, но дурные новости. Стэд Бонне был повешен 18 ноября 1718 года в Уайт-Пойнте.

Когда Мэг поняла, что Анна достаточно мужественна, чтобы услышать подробности, она рассказала ей все, что слышала сама. Девушка вздрагивала от ужасных картин, но заставляла ее продолжать рассказ.

Бонне вновь схватили и сразу же отправили в суд. Все двадцать два его товарища были повешены у него на глазах 8 ноября. Однако люди были настроены против столь же скорой расправы с человеком, который некогда владел поместьем и титулом. Группа горожан, во главе которой, всем на удивление, стоял Полковник Уильям Рэтт, выдвинула требование — отправить Бонне в Англию, чтобы он предстал перед судом там. Но это движение было заблокировано сэром Николасом Троттом, председателем суда над пиратами, который отказался даже прочитать прошение о снисхождении, написанное Бонне, и приговорил капитана пиратов к смерти. Мэг слышала, что некоторые знатные дамы города плакали, глядя на Бонне, сидящего на скамье подсудимых в парике и шитом галунами камзоле, сжимавшего в руке томик своих стихов.

Стэда отправили в Уайт-Пойнт привязанным к телеге, на которой стоял предназначенный для него гроб. Район порта был заполнен толпой горожан, а одной девушке удалось проскользнуть к осужденному, и она вложила в его скованные кандалами руки букетик полевых цветов. Когда телега доехала до виселицы, выяснилось, что кто-то из сочувствующих ночью подпилил перекладину. Когда ее в спешке починили, Бонне пришлось встать на собственный гроб, чтобы взобраться на помост. На шее у него затянули петлю, и Бонне ждал, пока священник прочитает над ним молитву и пока соберутся сановные лица.

— Проклятые псы! — выругалась Анна, услышав это, ее глаза были полны невыплаканных слез, — если только есть на свете Бог, он швырнет их лицемерные души в пекло, — она провела рукой по глазам, — он не мучился, Мэг?

— Судя по всему, нет. Веревка оказалась короткой, и палачам пришлось схватить его за ноги и потянуть вниз, пока он не затих. Но перед тем как умереть, говорят, он произнес: «Ад, должно быть, местечко повеселее этого!»

Анна, кивнула:

— Это похоже на него, — губы ее искривились в усмешке, — как будто ад — это что-то вроде несъедобного бисквита. Он так любил море, что земля, казалось, обжигает ему ноги, — она вздохнула, — а кого еще отправил вместе с ним Тротт?

Когда Мэг начала перечислять имена, Анна застонала и закрыла лицо руками. Боб Такер, ее старый приятель с Ямайки; Джон Уильям Смит, пират, гостивший за столом ее отца; Джим Левитт из Нью-Провиденс. Немало бокалов с элем подняли они с Джимом в «Палате Лордов». Друзья, товарищи… Двадцать два повешенных, вывешенных, как белье после стирки, в порту, а затем брошенных в неглубокие воды, где прилив омоет их кости.

Спустя два дня, когда девушка еще не оправилась от известия о смерти Бонне, в домик ворвался Джек с еще более ужасными новостями.

— На мысе Страха убили Тиша! Какой-то королевский прыщ по имени Мэйнард ухлопал его! Говорят, в него стреляли пять раз, и на теле у него было двадцать пять ран от сабли, прежде, чем он умер. Анна, почувствовала какое-то странное спокойствие. Нэда тоже больше нет. Веселый Роджер быстро выбирает сеть.

— Жизнь его была трудна, и было ясно, что умрет он тоже нелегко.

— Да, — Джек печально покачал головой, — эти собаки как какие-то дикари отрубили ему голову, а тело скормили акулам.

— Он всегда говорил, что уж лучше рыбы, чем канюки, — Анна отвернулась, — хоть это его желание исполнилось.