За тихой и темной рекой - Станислав Рем

— То, что они займут противоположную сторону реки, — без сомнений. С пароходами очень оригинально и действенно. И всё-таки следует усилить пост на переправе с нашей стороны. Распылятся на лодках по реке, тогда только с берега и можно будет справиться.

— А каковы ваши прогнозы по Марковской?

— Первые вылазки китайцев Картавкин отобьёт. А потом им придётся бросить дополнительные силы в ближайшие два дня, когда возможна и попытка прорваться через переправу. Именно к тому моменту дезинформация должна попасть к хунхузам. Получив «точные» данные о нашей обороне, они наверняка попробуют нанести лобный удар. Вот тут-то мы их и должны прищучить контратакой — посредством спрятанных вами орудий, основной задачей коей будет уничтожение их артиллерии.

Баленский хлопнул капитана по плечу:

— Дай бог! Арефьеву последнюю часть беседы я передам. А вы — действуйте!

Капитан направился к двери, когда услышал еще фразу губернатора:

— И вот что, Олег Владимирович… Спасибо за дочь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

И лес умножил клич их боевой.

Ведет Сирена в битву черных рать,

А белых — Делия. Не сосчитать!

Атаку первый, муза, кто начнет?

Кто первый фронт противника прорвет?

Уильям Джонс. Каисса. 1763

Едва титулярный советник спустился с крыльца губернаторского дома, как его окликнул знакомый голос:

— Олег Владимирович! Минутку?

Белый обернулся и с удивлением посмотрел на перемазанное грязью лицо и одежду поручика Рыбкина.

— Господи, Станислав Валерианович, что с вами? Уж не в преисподней ли вы побывали?

— Нет. Всего-навсего строим оборонительные укрепления. Я видел, вы вернулись с Анной Алексеевной?

— Да. А вы наблюдательны, господин поручик.

— А вы, я вижу, ревнивы, — губы Рыбкина слегка дрогнули, голос обрёл твёрдость, что неприятно задело Белого. — С ней всё в порядке? Я видел, вы внесли в дом кучера. Попали под обстрел?

— Да. В районе Арки. Неудачное время выбрали для экскурсии.

Поручик покачал головой.

— Вот это точно. Время сейчас не то…

Белый будто не слышал сарказма. В двух шагах солдаты, с трудом вгрызаясь в землю, укрепляли окопы и блиндаж, наскоро вырытые в тяжелом суглинке. Олег Владимирович, мысленно оценив правильность выбранной позиции, негромко произнёс:

— Вы определили командное место близ дома губернатора? Это хорошо, что вы будете находиться рядом с Анной Алексеевной. Так всем будет спокойнее. И вам, и мне. И ей… Мы с вами говорили перед отъездом, помните? Вы узнали что-нибудь?

Поручик взял Белого под локоть, отвёл несколько в сторону от окопов, ближе к лестнице, что спускалась к Амуру.

— Кое-что выяснил. В мае, по свидетельству Сергея Ивановича Ланкина, Индуров выиграл у кого-то из городских чиновников довольно приличную сумму. Что-то около пяти или семи тысяч. Однако никто из вышеуказанных чиновников не признавался в том, что находится в таком проигрыше. Никто! Вы смотрели, в последние месяцы растраты по казённой части имели место?

— Бильярд? Покер?

— Сергей Иванович сказал, играли в карты.

— В «Манжини»? Или в «Кувшиновском подворье»?

— Ни то ни другое. Речь шла о театре. Об игре этой никто толком и не знает потому, что она произошла у Роганова вроде как.

— Вроде как. Вроде как… Не информация, а набор домыслов.

— Я, простите, не сотрудник контрразведки, а кадровый офицер.

— Да ладно вам. Одно дело делаем. Если обидел, простите — не сдержался. Что ж, придётся посетить театр. Вы более о том случае никого не спрашивайте, чтобы не спугнуть… И — о главном. Сегодня ночью подготовьте оставшиеся в полку недоукомплектованные орудия к транспортировке, а днём, слышите, Станислав Валерианович, днём их надо установить вот в этих местах. — Белый взял в руку прутик, и на песке нарисовал приблизительную схему города. — Здесь. Здесь. И здесь.

— Понял. — Рыбкин стёр рисунок носком сапога.

— Орудия, что установили сегодня ночью, хорошо замаскировали?

— Сам проверял. Ни с какой стороны не заметно.

— Вот и славно. Применять их станем только во время прямого нападения на город. До того момента пусть молчат. А сейчас простите, Станислав Валерианович, спешу.

— Подождите, — остановил Рыбкин. — Насколько я понял, вы подозреваете Индурова?

— Именно — подозреваю. Но не более. Пока всё сходится на нём, впрочем, не исключаю, что сие может быть простым стечением обстоятельств. Или противник настолько хитер, что специально подставляет нам фигуру штабс-капитана. Честь имею!

Белый, заложив руки за спину, направился в сторону Большой улицы, услышав вслед слова, вызвавшие на его лице улыбку:

— Он был таинственен и страшен.

Для всех противников опасен!

Индуров с трудом, только к полудню, нашёл один из боевых расчётов своего полка. Пришлось на извозчике исколесить полгорода, пока в районе винокуренного завода штабс-капитан не заприметил знакомую фигуру начальника полковой канцелярии Ланкина.

— Что, чёрт побери, происходит? — без всякого приветствия накинулся он на Сергея Ивановича. — Что здесь творится? Кто командует всем этим бардаком? И на каком основании вы подчиняетесь приказам какого-то полковника в отставке?

— Прошу не орать, — Ланкин вытер пот со лба, скинул китель и набросил его на черенок лопаты, торчащей невдалеке.

— Что? — Индурову такого из уст Сергея Ивановича слышать не доводилось.

— Вас искали всю ночь, — как ни в чём не бывало продолжал Ланкин. — Куда вы пропали? В последний раз вас видели нетрезвым поздно вечером.

— Не ваше дело! — огрызнулся Индуров. — Вы мне скажете в конце концов, что здесь происходит?

— Война, господин штабс-капитан.

— Это я уже как-то и сам догадался. — Рука штабс-капитана указала на работающих солдат. — На каком основании сняли орудия с прежних позиций и переместили их сюда? Кто?

— Я.

Индуров потерял дар речи:

— Почему?

— А вас, господин штабс-капитан, так и не смогли найти. Приказом его превосходительства командиром полка на время обороны города назначен я.

— Ничего не понимаю, — руки Индурова тяжело опустились. — Это что ж, китайцы с утра начали обстрел? А вы, канцелярский чинуша, ночью сняли орудия и переместили их сюда? Вы?

— Идите и проспитесь, — Ланкин брезгливо отвернулся от сослуживца. — После явитесь к полковнику Арефьеву. Он решит, что с вами делать.

— Какой-то отставник! — вспылил Юрий Валентинович. — Моё место здесь! И никто не смеет мной командовать, кроме моего прямого начальства!