Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты не веришь.
– А если бы я был мусульманином?
– Есть только одна истинная вера.
– Католическое Вуду?
– Да.
– И ты никогда не предашь вудуиста?
Чика-Мария обдумывала ответ почти минуту. Приложилась к бутылке, но сразу же вернула ее Дорадо. Пару раз неуверенным жестом провела рукой по волосам. Покрутила головой. Наконец сказала:
– Я думаю, ты сильный человек, Вим. Не без слабостей, но сильный. Я не такая. Я сбежала от Усмана, потому что надоела ему и он решил перепродать меня какому-то приятелю. Я сбежала, но вернуться к матери не могла. Мне было двенадцать лет, и я даже ноги толком раздвигать не умела. Как думаешь, долго бы я протянула в Анклаве?
– Не очень, – кивнул Дорадо.
Но Чика не ждала ответа, не услышала его. Она рассказывала о своей нехитрой жизни, рассказывала, судя по всему, впервые и не собиралась останавливаться.
– Мне повезло, я случайно забрела в Palmenviertel, где меня подобрал хороший человек по имени Гельмут. Он накормил меня, разрешил помыться и позволил переночевать в одной комнате с его детьми. А на другой день отвел меня в приют при соборе Святого Мботы. – И снова улыбка. И снова немного робкая. – Не скажу, что в приюте было особенно весело, но другого шанса выжить мне не дали. – А теперь голос девушки стал тверже. – Вуду – моя семья, Вим, и ради нее я не задумываясь обману или предам.
* * *территория: Европейский Исламский Союз
Мюнхен, столица Баварского султаната
«Башня Стражей»
идти ва-банк тоже надо уметь
– Судя по всему, Хамад, твой козырь оказался пустышкой, – произнес Аль-Кади, испытующе глядя на майора. – Дорадо не поддался.
– Или сделал вид, что не поддался, – немедленно ответил Аль-Гамби.
– Ты имеешь в виду фразу, которую Дорадо произнес в конце разговора?
– Совершенно верно, господин генерал. Она показывает, что Дорадо небезразлична судьба девушки.
И дает Хамаду еще один шанс. Если бы проклятый dd промолчал, если бы совсем никак не показал своего настоящего отношения к Камилле, майору нечем было бы ответить генералу. Пришлось бы признать, что он не только проиграл Дорадо схватку, но и не сумел разобраться в этом человеке, не сумел отыскать струнку, задевающую душу dd.
– Дорадо мог произнести фразу нарочно.
– Для чего?
– Чтобы показать, что ему небезразлична судьба Камиллы.
– Для чего?
Аль-Гамби понял, куда клонит генерал, но прекрасно знал, когда ум и сообразительность следует демонстрировать ему, а когда – начальству. Сейчас настала очередь Аль-Кади.
– Дорадо хочет, чтобы мы думали, что можем на него давить с помощью Камиллы, хотя в действительности она ему безразлична.
– Слишком сложно для dd, господин генерал.
– Мы говорим о том самом dd, который выставил тебя дураком, или о каком-то другом?
– О том самом, – подтвердил Хамад. – Но хочу заметить, что мы вышибли из Камиллы все воспоминания о ее встречах с Дорадо, о ее мыслях, о ее чувствах. Я больше чем уверен, что Дорадо ее любит. По-настоящему любит.
– В первую очередь люди думают о себе.
– Дорадо пытался показать, что девчонка для него ничего не значит. Но последняя фраза расставила точки над i: Дорадо переживает. Полагаю, этой фразой он дал нам знак.
– Какой еще знак? – поморщился генерал. – Хамад, хватит играть в шпионов!
– Что, если во время разговора рядом были его компаньоны, и Дорадо не мог говорить открыто? Такое ведь возможно?
– Возможно, – признал Аль-Кади.
– И эта фраза – единственная его возможность сказать, что разговор не окончен.
Генерал подошел к окну, несколько мгновений молча стоял, разглядывая Мюнхен, после чего, не оборачиваясь, поинтересовался:
– Ты хочешь продолжить?
– Так точно.
– Хочешь отправиться в Москву?
– Другого выхода у нас нет.
– Пожалуй. – Снова короткая пауза. – Бери девчонку, бери пятерых спецназовцев, садись в самолет и лети. Справишься – станешь полковником. Не справишься…
– В лучшем случае я буду до пенсии пересчитывать деревья в какой-нибудь австрийской дыре, – криво усмехнулся Аль-Гамби.
Генерал не повернулся к майору, не поддержал шутку, хотя бы ради шутки. Остался предельно серьезен:
– Все правильно, Хамад, в лучшем случае так и будет. Но это в лучшем случае.
* * *анклав: Москва
территория: Болото
бар «Пьяный мастер»
хороший товар всегда найдет покупателя
Если хочешь пройти в заведение незаметно, воспользуйся задней дверью. Как правило, она выходит во внутренний двор или в узкий переулок, где мало посторонних глаз и ушей, где никто тебя не заметит, а если и заметит, то не обратит внимания. Ведь люди, которые предпочитают замусоренные закоулки, хорошо усвоили золотое правило: «Меньше знаешь – дольше живешь». Они не полезут в чужие дела и не станут корчить из себя героев. Если увидят распластанное на асфальте тело – вытащат бумажник и пойдут дальше, если заметят, что из черного хода выбегают грабители – отвернутся. В закоулках свои правила. Именно поэтому предусмотрительные хозяева оснащали задние двери не меньшим, а то и большим количеством видеокамер, чем главные. Как говорится, кто предупрежден, тот вооружен.
Люди, подъехавшие к черному ходу «Пьяного мастера», прекрасно знали о предусмотрительности владельца бара, а потому остановили черный мобиль метрах в тридцати от двери, за пределами зоны обзора видеокамер, и проделали остаток пути пешком. Их было трое: двое, идущий впереди и замыкающий, – высокие, плечистые ребята. Характерные выпуклости под куртками свидетельствовали о том, что они не только прекрасно тренированы, но и вооружены. Причем не «дыроделами», а кое-чем посерьезнее, как минимум – «дрелями». Третий, что семенил между телохранителями, на их фоне выглядел плюгавым малышом, хотя в действительности это было совсем не так. У третьего было обычное сложение для мужчины его лет, однако привычка сутулиться, бесформенный плащ, укутывающий его с ног до головы, и особенно плечистые спутники создавали обманчивое впечатление субтильности.
В «Пьяном мастере» их ждали. Едва троица оказалась в полутемном коридоре заведения, перед ними вырос молодой вихрастый парень, из-за пояса которого торчала рукоять «дыродела», и поинтересовался:
– Вы те самые люди, о которых нас предупреждали?
Первый телохранитель молча приподнял наномаску, продемонстрировав парню еще одну, из тонкого титапласта, которая закрывала нижнюю часть лица. Она не была украшением, а защищала тонкие, наполовину вживленные в кожу трубочки, идущие откуда-то из затылка в ноздри мужчины.
Перед парнем стоял прятка.
– Все в порядке. Подымайтесь по лестнице на второй этаж. Налево по коридору, в комнату, на двери которой нацарапано «задница». Вам туда.
Прятка невозмутимо кивнул.
Помещение, в которое направил гостей парень, оказалось небольшим и довольно грязным. Обои с потеками, два пыльных кресла, обшарпанный стол, лампочка без абажура, зато на стене – новенький коммуникатор, совершенно не подходящий к обстановке. Прятка извлек из кармана плаща черную коробочку, просканировал комнату и, увидев зеленый огонек на панели, вернулся в коридор. В этот момент на коммуникаторе замигал сигнал входящего вызова, однако вошедший в помещение сутулый не торопился. Снял плащ, положил его на кресло, разгладил черную водолазку, поправил висящую на груди цепь с медальоном, потянулся, внимательно разглядывая комнату, и только после этого надавил на кнопку приема. На экране появилось изображение мужчины, лицо которого скрывала наномаска.
– Я рад, что вы согласились встретиться…
В тот самый миг, когда включился экран, сутулый отвернулся и провел указательным пальцем по столешнице. Внимательно изучил потемневшую от грязи подушечку, но ничего не сказал. Переместился к креслу, по-прежнему оставаясь спиной к коммуникатору.
Сбитый с толку мужчина замолчал, затем кашлянул и продолжил:
– Я бы хотел…
– Это не встреча, – скрипучим голосом произнес сутулый. – Я приехал сюда не для того, чтобы смотреть телевизор.
– Меры предосторожности, – неуверенно ответил мужчина. – Сигнал идет с незарегистрированного коммуникатора, наш разговор останется в тайне.
– Меня зовут Люциус Минг, я прелат Храма Истинной Эволюции, – оказывается, скрипучие голоса тоже могут звучать высокомерно. – Слова «незарегистрированный коммуникатор» не имеют для меня смысла. Но если потребуется тебя найти, я тебя найду.
– Я знаю.
– Сними маску.
Это был приказ.
А чтобы усилить слова, прелат резко обернулся, позволив собеседнику увидеть свое лицо. Даже не лицо – глаза. Неестественно выпученные, будто у человека, страдающего базедовой болезнью, неестественно большие, словно пересаженные от кого-то другого, и черные, абсолютно черные. Не было ни зрачков, ни роговицы, ни белка – лишь беспросветный мрак.
- Чудо(вище) - Вадим Юрьевич Панов - Киберпанк / Периодические издания / Социально-психологическая
- Грог и Миранда - Вадим Проскурин - Киберпанк
- Игра Мисания (СИ) - Виталий Ильченко - Киберпанк
- Аэрос. Оцифрованный мир (1-2) - Александр Пантелеев - Киберпанк
- Защита Периметра. Через смерть - Михаил Атаманов - Киберпанк
- Легендарный Лунный Скульптор. Книга 17 (ЛП) - Нам Хисон - Киберпанк
- Кибер-вождь - Александр Белаш - Киберпанк
- Генерал Зима - Александр Тюрин - Киберпанк
- Генерал Зима - Александр Тюрин - Киберпанк
- Господство мысли - Джеймс Дэшнер - Киберпанк