Аритмия (СИ) - Джолос Анна

Накидываю капюшон. Опять с неба срывается дождь. Сыро. Туман. Короче погода — полный отстой. Еще и на остановке по обыкновению толпа людей.

Терпеть не могу подобные сборища. Но вынужден.

Криво усмехнувшись, наблюдаю за тем, как бабуленция в красном пальто шустро разгоняет клюкой претендентов на вход в вожделенный автобус.

Цирк…

Столичные муравьишки торопятся в него набиться.

Поднимаюсь на ступеньку последним.

«Проклятье века — это спешка, и человек, стирая пот, по жизни мечется, как пешка, попав затравленно в цейтнот…»[11]

Морщу нос и обхожу мужика, от которого нещадно разит борщом-чесноком.

Фантастика на хрен.

Пробираюсь к окну, но застреваю в «пробке».

Мать вашу, быстрее бы получить зарплату и купить какой-нибудь поддержанный тазик-поджопник. Неважно в кредит или как. Лишь бы не делить ни с кем воздух!

Ржу, представляя себя на «Приоре» или рено. Докатился… Но унижаться и просить у отца ключи от своего «Мерседеса», чья стоимость выходит за пределы шести лимонов, тоже не прет. Он ведь поди только этого и ждет… Как ждут меня в МГУ с его подачи.

Со скучающим видом разглядываю пассажиров. Уже собираюсь отвернуться, но взгляд сам собой цепляется за шапку. Ооочень знакомую шапку.

Довольно оскалившись, ползу в ту сторону.

Разве можно упустить такой момент? В последнее время цеплять девчонку и портить ей настроение — это прямо цель моей никчемной жизни…

Подбираюсь ближе.

Она стоит у окна. Полностью поглощена книгой, которую держит в руках. Задумчиво кусает губу и едва заметно качает головой. Небось мысленно отчитывает кого-то из героев за нерадивые поступки…

На глаза попадается очередной букет цветов. Хотя, пожалуй, букет — это слишком громкое слово.

Неподходящее.

— Вот так встреча! Какой милый… веник, Арсеньева! — констатирую насмешливо.

— Ты и таких не дарил, — перелистывая страницу, отзывается равнодушно.

Заметила значит, зараза. Но виду не подала…

«Ты и таких не дарил».

Откровенно лжет. Пусть это было всего лишь раз, но за букет роз, отправленный с курьером в день ее рождения, мне точно не стыдно.

— Уж лучше ничего, чем ЭТО, — подчеркиваю ядовито, вкладывая максимум пренебрежения и брезгливости в последнее слово. — Совсем плохи дела у твоего электрика?

Розовые гвоздики. Как по мне, полная безвкусица.

— Ну у тебя, видимо, тоже не все в жизни гладко, — заявляет она язвительно.

— И с чего ты это взяла? — испепеляю взглядом ее профиль.

— С того, что ты в автобусе, Абрамов! Как самый настоящий простолюдин! — произносит, имитируя голосом наигранный ужас.

Коза.

— Небольшой вынужденный социальный эксперимент, — бесстрастно отзываюсь сквозь зубы.

— Да, именно это и было написано на твоем лице, когда ты заходил в эти двери, — хмыкает, захлопывая книгу. Потому что впереди стоящий курьер то и дело задевает ее огромным зеленым рюкзаком.

— Маргарет Митчелл? «Унесенные ветром»? Ты серьезно? — губы растягиваются в ленивой улыбке.

Молча, но отчаянно краснея, отворачивается к окну. Как-будто ее уличили в чтении пятидесяти оттенков чего-то там…

— Между прочим, это роман-сенсация, — все же оправдывается зачем-то.

— Н-да, еще скажи, что тебя заинтриговали события гражданской войны, — откровенно веселюсь.

— Отвяжись, — хмурит брови.

Разглядываю ее отражение в окне.

— Ты отвратительно выглядишь, Арсеньева. В курсе?

Настолько отвратительно-прекрасно, что невозможно смотреть.

— Ты подошел сообщить мне об этом? — злится, устало вскидывая глаза.

Ну наконец-то хоть какая-то привычная реакция.

Ее равнодушие мне определенно не нравится. Оно… задевает. Поэтому, собственно, и травлю всеми возможными способами.

— На семинаре по философии ты выдала наиглупейший ответ. Я был вынужден вмешаться. Не обессудь…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Поджимает губы, а я не без удовольствия вспоминаю наш диалог, изобилующий остротами.

Я уделал ее, естественно. Слишком был зол. Это «не с чем было сравнить» до сих пор нет-нет, да и всплывает в мозгу.

Сравнила она…

— И по теоретической фонетике полный завал. Слушай, может, тебе перевестись в шарагу попроще? Программу явно не тянешь…

Нарочно ее цепляю. Заведомо зная, что начнет с остервенением доказывать на лекции обратное.

— Слушай, может, тебе пойти на три развеселых буквы? — пыхтит, не на шутку разгневавшись.

Признаю. Я реально достал ее за последнюю неделю. Издевательства сыпятся на нее будто из рога изобилия.

Остановка. Однако в автобусе становится только теснее и душнее. Хотя мне, честно говоря, это только на руку.

— Свали уже со своим рюкзаком, — отпихиваю надоевшего до оскомины курьера в сторону.

Так-то…

Встаю прямо за Арсеньевой. Пусть понервничает. Чересчур смелая со мной стала… Это и хорошо, и плохо одновременно. Заводит и раздражает. Попеременно.

Склоняюсь чуть ближе. Так, чтобы аромат ее волос проникал в ноздри. С тех пор как подошел к ней, больше ничего не чувствую. Все мои рецепторы настроены только на нее.

Одуреть как пахнет. Так бы и сожрал…

Водила резко тормозит.

Хватаю Дашку за капюшон. Не потому что жалко, что упадет. Нет. Чтобы случайно не завалилась на стремного мужика, устроившегося слева. Его маслянистая морда, то и дело поглядывающая на нас, вызывает тошнотворный рефлекс.

— Не трогай меня! — отпрянув, шипит она возмущенно.

Это ее «не трогай» неимоверно раздражает. Прямо-таки до зубовного скрежета.

Стиснув поручни, зажимаю девчонку в кольцо своих рук.

Задохнувшись, даже пикнуть не успевает.

Если захочу тронуть, ты меня вряд ли остановишь.

Но вслух, конечно же, не это…

— Пока сама не попросишь, — говорю вкрадчиво, в самое ухо.

Закрываю глаза. Шумно дышу, пытаясь совладать с собой и той яростью, что кипятком расплескивается по венам.

Хочу.

Разорвать ее хочу. На части. На атомы.

Чтобы никому не досталась.

— Никогда не попрошу, — уверенно заявляет, дернувшись вправо.

— Предъявляем карту, проездные билеты, — басит кто-то рядом. — Молодой человек… Девушка, у вас что?

Грузная тетка-контролер вынуждает меня отпустить Арсеньеву.

— Здравствуйте, вот… — последняя, опомнившись, протягивает ей проездную карту.

Та прикладывает ее к переносному терминалу. Видимо, тот считывает время оплаты.

— Вы?

Закатываю глаза. Достаю из кармана стольник.

— Сдачи не надо.

— Че? — прекращает жевать жвачку.

— За проезд че, — копирую ее манеру разговора.

— Люда, иди сюда! — гаркает на весь автобус. — У нас тут заяц. Оформлять будем.

— Какой на хрен заяц? — смотрю на нее насмешливо.

— Молодой человек, имеется карта или проездной? — повторяет свой вопрос.

— Деньги даю, у вас какие-то проблемы со зрением? — показываю купюру.

— Проблемы у вас, оплата в московском транспорте при входе, — сообщает она, стреляя густо подведенными глазами в сторону подошедшей напарницы. — Безбилетник, глянь.

— Я вас умоляю… — усмехаюсь.

Ну что за сюр…

— Статья 10.1 КоАП РФ безбилетный проезд в общественном транспорте! — декларирует она равнодушно.

— Пожалуйста, выпишите ему максимальный штраф. Он все время нарушает закон! — обращается к ней Даша.

— Непременно.

— Какого…

Арсеньева показывает мне средний палец и ныряет в толпу, покидающих автобус.

Конец тебе, зараза!

— Предъявите документы, удостоверяющие личность, — скрипучим голосом командует контролер.

— Реально штраф собираетесь выписать? — мои глаза лезут на лоб.

— Документов тоже нет? Вызываем наряд? — на полном серьезе спрашивает женщина-цербер.