Азраиль. Спустись с Небес! Том 1 - Григорий Магарыч

он приподнял бровь и обернулся. — Боря. Мы — сильнейший орден в Российской Империи. Нас страшится вся элита Японии. Имперцы нас считают равными себе, а палата лордов сената и вовсе в страхе бежит, когда слышит моё имя. Что значит — дорого?!

Блэк оглянулся по сторонам, сделал шаг к Боре — и заключил чуть тише:

— К тому же один рекламный пост на нашем сайте стоит больше, чем месяц аренды этого здания. Не переживай ты так.

Боря поморщился, почёсывая голову в затылке. Остальные возражать не стали.

— Но всё же за первый месяц придётся заплатить тебе, Боря, — заключил Альтар, вернув свой горделивый и громкий тон. — Как-никак, ты у нас единственный ничего не потерял на ставках.

Боря после сказанного тут же осёкся. Он открыл было рот, чтобы возразить, но… наткнувшись на разгневанный взгляд босса, сделать этого не посмел.

— Но это же неправда, — проблеял кто-то ещё в конце зала. — Мы даже близко не сильнейший орден. Одни якудза на порядок сильнее нас. Нам просто повезло оказаться в нужное время в нужном месте… с нужными людьми.

Альтар усмехнулся, представляя в мыслях, как эффектно будет смотреться устрашающая вывеска «Красный орден» по центру вестибюля.

Ах, ещё герб внизу выгравировать — и будет блестяще!

— Правда — неправда, — прокаркал Альтар, закатывая глаза и глядя на шикарную люстру по его центру. — Есть статус. И мы ему должны соответствовать. Мне уже позвонили около пяти новостных газет с просьбой взять интервью. Сам Юрий Груздь лично попросил меня о встрече. Как прикажете в глаза людям смотреть из той нудной трёхэтажки, в которой мы раньше обитали? А?

Члены ордена переглянулись. И ни один из них не нашёл достойного ответа.

Кажется, до них наконец начинало доходить, что между «быть» и «казаться» нет такой уж большой разницы. Притом единожды они уже доказали свою силу всему миру — победили камень Азраиля. Если кто-то собирается проверить их вновь — будет иметь дело с Эрастом.

Альтар обернулся на своих коллег, развёл руки в стороны — и заключил:

— Я думаю, это дело хорошо бы отметить.

Члены ордена ещё раз переглянулись — и устало замотали головами.

— Босс, мы не в состоянии.

Альтар кивнул, отмахиваясь. Ладно, это дело и впрямь может подождать. А сейчас…

— Ты уже связался с канцлером палаты лордов, Борь? — он искоса поглядел на здоровяка.

— Да, связался, босс, — Боря коротко кивнул. — Константин Раевский наслышан о нашем ордене. Говорит, его заинтересовало наше предложение о союзе Эраста и его дочери. Притом он даже не стал уточнять, кто Эраст такой и откуда родом. Аристократ, либо простолюдин. Просто согласился обсудить и сбросил трубку.

А вот это успех. Альтар заулыбался, подходя к Боре в плотную.

— Как думаешь, София согласится стать его женой?

Боря замотал головой.

— Не уверен. Она всё же дочь второго в Империи человека. Но… думаю, нам не о чем беспокоиться. Поживём — увидим.

— Ладно, парни, — Альтар довольно кивнул, оглянув товарищей. — Ай да на боковую! Наберитесь сил, ведь завтра нас ждут… свержения. Московия не выплюнула Красный орден в первый же день его пребывания в столице. А это значит… всё идёт по плану.

По новому плану.

* * *

Второе Небо. Московия. Японский ресторан.

— Я нашёл его, Даичи-сан. Того, кто выключил все камеры в ресторане, полностью лишив нас возможности определить, кто именно убил Хидо Мотидзуки.

Дверь распахнулась — и в кабинет внезапно ворвался официант; он тут же рухнул на колени. Слёзы лились рекой по его залитым кровью щекам. Четверо самураев тут же вошли следом за ним и буквально окружили его, оголяя самурайские клинки.

Шидоро, спокойно глядя на картину перед собой, вжался в спинку кресла, катая на языке дорогое саке. Нога до сих пор прилипала к паркету. Надо же было быть настолько разъярённым, чтобы раздавить одним простым ударом раздавить лицо Коширо Муросаки…

Всё же Шидоро был первым, кто узнал о случившемся. После чего выместил всю свою злость на владельце ресторана, который похрапывал в одних трусах, лёжа в своей постели.

Старый ублюдок заслужил!..

…конечно, пить посреди глубокой ночи — привычка пагубная и порочная. Но поспать ему, похоже, так и не удастся; да и происходящее… располагало к выпивке. Смерть Хидо Мотидзуки, побег Эраста Орлова и — что самое страшное — украденный амулет Граала.

Мало камня, так ещё и амулет был украден. Но если раньше Шидоро точно понимал, кто именно стоял за кражей, то сейчас… с амулетом возникали вопросы. И ответ на них был аккурат перед носом мужчины.

В буквальном смысле.

В двух метрах от стола двое самураев держали официанта за плечи. Сам же парень, стоя на коленях, всхлипывал; он прекрасно понимал, что именно натворил. Предатель не просто выключил камеры ночью, но и врал, до конца стараясь перекинуть свою вину на других, ныне убитых самураев!

Отложив стакан обратно, Шидоро Даичи чуть подался вперёд, кладя локти на стол. Необходимо было решить, что делать со всем случившимся. И с этим мелким врунишкой, некогда строящим из себя преданного официанта.

— Этот ублюдок предал нас, Даичи-сан, — ощерился самурай, держащий остриё клинка у горла предателя.

Хидо Мотидзуки, глава преступного синдиката Мотидзуки, был одним из умнейших людей, которых знавал Шидоро.

…однако, после всего случившегося в его гениальности возникли сомнения.

— Скажи мне, Ичига-сан, — Шидоро оглядел официанта с головы до ног. — Кто смог заставить тебя принять столь ужасное решение? Чьи слова сделали из тебя марионетку и… врага Японии?

Азиат, кряхтя от неудобства, поморщил свои узкие глазки.

— Красный орден, Даичи-сан! — выпалил он громко, брызжа слюнями. — Красный орден! Граал не справился с ними, а мы… я боялся, что подведу всех вас! Глава ордена, Альтар Блэк, обещал оставить нас в покое, если выключу камеры ненадолго! Я не знал, что всё так получится — не знал!

Ну, разве нужно быть гением, чтобы понять — просят отключать камеры, значит затеивают что-то да сделать?

Да… самураи отличались своей впечатлительностью. Вот только не каждый из работников ресторана видел, как глава Красного ордена рухнул лицом в асфальт от одного удара с приклада.

— Красный орден, говоришь, — Шидоро повёл самурайским мечом в воздухе. — Ты хоть понимаешь, что сейчас натворил, иуда?

— Я признаю свою вину! Признаю, что… моими руками была пролита кровь Мотидзуки-сана и Муросаки-сана! — самурай чуть ли не визжал; как же он был жалок! Притом говорил сквозь слёзы. — Я готов на харакири!

Хара… что?

Вот же идиоты! Кроме как о грёбаном харакири ни о чём думать не могут!

— Харакири? — Шидоро яростно