Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Роза, — строго сказал Натан, и женщина умолкла на полуслове. — Все, что нужно мы сделаем. Лишнего не возьмем. Своего не уступим. Но если ты не прекратишь накалять обстановку, я рассержусь.

Обстановка разрядилась в миг, потому что кофе в стакане Оскара превратился в комок и поднялся над чашкой, вращаясь, как теннисный мячик. Словно ожидало удара. Все затаили дыхание, глядя на удивительную хинею. Даже Оскар выпрямился от неожиданности. Он не ждал такого эффекта от резонатора на копеечной батарейке, которым баловался под столом. Только Розалия Львовна ничего не заметила, потому что поправляла Левушкин воротник.

Зато повестку в суд Розалия заметила первой. Кроме нее никто не заглядывал в ящик. Почтовое отделение поселка было разнесено по бревнышку диким людом, пришедшим из «яичных» порталов. На его месте устроили грядки с хреном. Грядки, в свою очередь, изгрызла бродячая корова. С тех пор в поселке почты никто не ждал. Все ждали эвакуаторов, верили, что колонна серых машин перевезет поселковых граждан в далекие страны, в которых дома растут из-под земли. В тот год в поселке скончался каждый второй новорожденный младенец, а те, кто выжил, отличались беспокойным нравом и часто болели. Почту в поселке никто не строил, потому что сельское кладбище расширялось день ото дня, занимало все вакантные территории. Только Розалия Львовна верила в справедливость и ежедневно проверяла почтовый ящик. Доставала оттуда пропагандистскую литературу с призывами дать отпор круглым ямам, возникшим на кольцевой автомобильной дороге; рекламные проспекты прививок от тараканьего бешенства; предупреждение о чудище лесном, которое снова видели у дороги. После таких посланий Розалия протирала ящик спиртом и мыла Левушкины ботинки, в которых ребенок разгуливал по двору, размышляя о жизни.

Когда в почтовом ящике появился белый конверт, женщина насторожилась. На конверте не было ни адреса, ни штампа. От него ничем не пахло, но Розалия не решилась вскрыть почту сама и отнесла ее в кабинет мужа. Первым делом она позвонила в Тель-Авив и убедилась, что семейство в порядке и связь не пропала. Вторым делом позаботилась о том, чтобы спрятать Лео.

План созрел у женщины заранее, как только она узнала о коварных планах врага. Розалия сама нашла укромное место, сама продумала стратегию безопасности, чтобы о тайном убежище никто не узнал. Информацией Розалия Львовна не поделилась даже с автором книги. Она не оставила при себе ни адреса, ни телефона, которые могли навести на цель. Женщина старалась лишний раз не думать о скверном, но, положив на стол супругу конверт, не стала ждать, когда его вскроют. Она была уверена в содержании, поэтому сразу собрала Левушку, вывела из дома под покровом утренних сумерек и посадила в машину. Затем вернулась в комнату графа. В последний момент женщине пришла мысль там же спрятать Эрнеста, но как подступиться к взрослому парню, она заранее не продумала.

— Сынок… — сказала Розалия Львовна. — Почему ты до сих пор не одет? Левушка уже собран, а ты еще спишь.

Его сиятельство, утомленный тренировками, был глух, как полено, и Розалия Львовна нежно погладила крошку по голове.

— Сыночек… — повторила она. — Одевайся. Мы уезжаем.

— Чего?.. — не понял спросонья Эрнест.

— Левушка ждет нас в машине. Сейчас мы должны уехать, а когда все закончится, вернемся обратно.

Крошка-граф прищурился на мать, как на назойливую галлюцинацию.

— Чего тебе?..

— Нам опасно здесь оставаться.

— Уберите от меня эту женщину! — приказал граф и накрылся с головой одеялом.

— И я останусь… — сказал Левушка, появившийся в спальне брата. Розалия Львовна вздрогнула, услышав за спиной детский голос. — Хочу посмотреть на дехрон. Я так много читал про зеленый туман… — сказал мальчик.

В доказательство ребенок вынул из рюкзачка тетрадку. На пол посыпались карандаши и фломастеры, линейки, ластики, альбом для рисования, в котором Лев Натанович образно переваривал информацию взрослых книжек. На одной из картинок он изобразил столб зеленого пламени и ауру, похожую на магнитное поле планеты. Сверху на альбом упал замусоленный автореферат, найденный ребенком в рабочем столе отца.

Секунды не прошло, как Розалия Львовна подобрала с пола, все что упало, и испарилась в охапку с Левушкой. Прежде, чем граф успел понять, приснился ему Лев Натанович или явился лично, от мальчика и его заботливой матушки и след простыл. Даже аромат парфюма, сопровождавший по жизни Розалию Львовну, ломанулся из дому вслед за хозяйкой.

В тот день Розалию Львовну больше не видел никто. Она явилась следующим утром с намерением приготовить завтрак, но не узнала дома. Строение висело над землей, словно вырванный зуб. Из-под фундамента сочился зеленый свет. Тяжелая грозовая туча едва не касалась крыши.

— Эрнест! — воскликнула женщина. — Как вам не стыдно! Немедленно прекратите! Сейчас же поставьте на место! Эрнест, сыночек!..

С помощью садовой лестницы Розалия взобралась на веранду и увидела лужу на постели сына. Слепая доска, похожая на икону, струями текла со стены на покрывало. Запах ладана с ацетоном ударил в нос. В углу сидел полуголый старик в больничной пижаме и трясся от страха. Мужчина с длинными седыми волосами кутался в спортивную куртку Эрнеста. Его оголенное плечо было перетянуто медицинским жгутом. На полу валялся шприц и пустая миска. Человек был бледен и слаб.

— Это еще что такое? — возмутилась Розалия.

— Я не знаю, что делать… — шептал человек. — Я попал в неразрешимую ситуацию…

— Сейчас же убирайтесь отсюда вон! — приказала женщина. Она подняла с пола шприц, положила в миску, сунула это хозяйство за пазуху незнакомца и указала на дверь. — Вон! Пока я не позвонила в полицию…

— Не надо полицию… — шептал человек и полз на четвереньках к веранде.

— Бессовестный! — ругалась Розалия. — Как вы посмели придти в этот дом! Чтобы духу вашего не было… Сейчас же! — Она помогла человеку не промахнуться мимо лестницы, проследила за тем, чтобы он коснулся земли трясущимися ногами, и указала ему на ворота. — Вон! — повторила Розалия. — Немедленно убирайтесь вон! И не смейте подходить к моим детям!

Оскар отошел к стене, когда столб белого пламени разросся до размера портала. Он старался увидеть сквозь белый огонь хоть что-нибудь, но только слеп от яркого света. Натан Валерьянович нервничал и рассматривал только свои ботинки. Он прятал за спиною папку с бумагами и поглядывал на часы. Время шло беспощадно. Столб холодной плазмы разрастался в центре лаборатории. Из портала вылетали шары, ненадолго задерживаясь у лиц присутствующих, словно задавали вопросы. Никто не приглашал человека в зал заседаний, никто не звал переступить порог. Профессору стало казаться, что процесс начался без них, когда плазма стала темнеть, и высокая фигура возникла на границе дехрона.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});