Высшие кадры Красной Армии 1917-1921 - Сергей Войтиков

Для выяснения среднего времени прохождения дел в ВЗС комиссией ВВИ[891] ещё в сентябре — октябре 1918 года было взято 229 дел из законодательного и 197 дел из хозяйственного отделов ЗФУ. При их анализе комиссия выяснила следующее: 1) на передачу дела, поступившего в журнальную часть секретариата в ЗФУ, тратилось в среднем от 1 до 5 дней; отдельные дела задерживались на сроки до 2 недель; 2) с момента поступления дел в ЗФУ до их рассмотрения Междуведомственным совещанием проходило 1–3 месяца; 3) с момента поступления дел в ЗФУ до времени внесения их в ВЗС проходило в большинстве 1–3 месяца; имелись дела, задержанные в отделах на 3–6 месяцев; 4) с момента рассмотрения дел Военно-законодательным советом до их передачи в Управление делами ВЗС для доклада на утверждение проходило 1–33 дня; 5) с момента утверждения до возвращения в ЗФУ проходило 1–9 дней; 6) с момента возвращения в ЗФУ утверждённых дел до извещения о состоявшемся решении проходило 1–20 дней.

Таким образом, на прохождение дел по журнальным частям учреждений требовалось от 4 до 67 дней (в среднем, не менее 17). Кроме того, дела примерно на месяц задерживались ЦУС. Из рассмотренных в ВЗС 240 дел 38 (15,8%) получили окончательное решение в срок, превышавший месяц, 98 дел (40,8%) — от 1 до 2 месяцев, 56 дел (23,3%) — от 2 до 3 месяцев, 39 дел (16,25%) — от 3 до 4 месяцев[892].

Параллелизм между обслуживающими ВЗС учреждениями также проявлялся в том, что из 240 дел 32 (13,3%) представили на утверждение в обход Управления делами, а 30 (12,5%) направили к исполнению помимо ЗФУ. Кроме того, не только в отделах, но почти во всех делопроизводствах велись свои входящие и исходящие журналы, а регистрация дел в делопроизводствах не велась, поэтому не все делопроизводители точно знали, какое количество дел прошло через их руки[893].

Центральный аппарат снабжения (ЦУС и главные довольствующие управления) подвергался постоянной критике: он по определению не мог обеспечить армию.

В декабре 1918 года председатель ВВИ Н.И. Подвойский, основываясь на итогах инспектирования Центрального управления снабжений, констатировал — «от ЦУС никогда справки не получишь» и даже на заседаниях РВСР представители ЦУС «пребывают в полном неведении». Более того, Чрезкомснаб и ЦУС нередко мешали друг другу. Несомненно, Чрезкомснаб обладал большими возможностями, поскольку был наделён чрезвычайными полномочиями и имел в своём составе представителей не только военного ведомства, но — главное — Наркомпрода и ВСНХ. Отдел военного имущества ЦУС во втором полугодии 1918 года даже не вёл должного учёта имущества, хотя и был ответственен за техническое обеспечение. Технический комитет больше обсуждал проблемы, чем их решал[894].

Работе Главного артиллерийского управления дал 23 ноября 1918 года убийственную характеристику Л.Д. Троцкий, заключивший, что ГАУ способно «давать только фальшивые справки» и на быстрое приведение в порядок его «вряд ли можно всерьёз рассчитывать»[895].

Высшая военная инспекция вскрыла ряд недостатков в организации и деятельности Главного военно-хозяйственного управления.

Она нашла нерациональной принятую систему довольствия войск: нарушался принцип заготовки продуктов питания Наркомпродом и создавалась конкуренция между Наркомпродом и войсковыми заготовителями. При этом сведения о фактическом выполнении нарядов ГВХУ сообщались начальникам военно-окружных управлений и снабжений фронтов губпродкомами. ВВИ предлагала разрешить заготовки войсковыми комиссиями в размере полумесячной потребности магазинов не только армиям, но и округам[896].

Общий план работ в ГВХУ отсутствовал, сама работа нарушалась распоряжениями ЦУС. Практически отсутствовало взаимодействие ГВХУ с хозяйственными управлениями округов и начальниками снабжения фронтов, а также с Наркомпродом и ВСНХ. Для урегулирования этого вопроса пришлось образовать комитет при военном отделе Наркомпрода.

Вещевой и учётный отделы не располагали сведениями даже о том, какие их наряды, направленные во исполнение плана снабжения армии (1 млн 200 тыс. человек!), фактически не были выполнены. Для решения проблемы комиссия ВВИ предлагала: во-первых, из договора с отделом военных заготовок Центральной комиссии по ликвидации бывшего общества организации ВСНХ исключить пункт о возможности отказа последнего от каких-либо заготовок ГВХУ для военного ведомства; во-вторых, для обеспечения правильного составления плана вещевого снабжения и выполнения требуемого плана наладить возможно точный учёт вещевого имущества, находящегося в войсках на руках, так как и в цейхгаузах[897]. Несмотря на издание Реввоенсоветом Республики приказа № 220с, предусматривавшего увеличение штатов, всё более увеличивался недостаток в обозе и конском снаряжении[898].

Огромную сложность представляли взаимоотношения организаций по снабжению Красной Армии, а также ГВХУ с Наркоматом продовольствия. Наркомпрод проводил бессистемные выдачи, препятствуя нормальной организации снабжения. На то было несколько причин. Во-первых, внутренняя организация — отделы Наркомпрода работали в полной изоляции друг от друга, работа на местах не координировалась, инструкции носили случайный характер («Наркомпрод с одной стороны, организационный отдел с другой»). Второй причиной, таким образом, становилась слабость взаимодействия с местными органами. Результатом этого явились отсутствие в Наркомпроде цифрового и статистического материала или крайняя бессистемность в его регистрации. Не были разработаны планы снабжения Красной Армии: наряды в отделах развёрстывались самостоятельно и без организационной связи; соответственно, и в губерниях и уездах наблюдалось полное отсутствие системности. Результаты этого также были налицо: процент выполнения колебался между 0 и 85%[899].

Таким образом, дело снабжения армии продовольствием обстояло крайне неудовлетворительно. Причины этого комиссия ВВИ условно разделяла на внутренние и внешние.

Внутренними причинами ВВИ назвала «случайный характер» организации технического аппарата, а также подбора и расстановки кадров — как в центре, так и на местах. Внешними причинами ВВИ — частое и длительное нахождение под угрозой занятия неприятелем важнейших в смысле снабжения производящих областей республики; несвоевременная подача вагонов, отсутствие или паровозов, или топлива к ним; местничество представителей военной власти, препятствующее нормальной работе хозяйственных органов[900]. Сведения об оперативной обстановке и оперативные сводки в ГВХУ не поступали[901].

Высшая военная инспекция предлагала принять следующие меры для улучшения обеспечения Красной Армии продовольствием:

1. Точное разграничение функций Наркомпрода и других организаций, ответственных за снабжение Красной Армии.

2. Установление единой системы прохождения нарядов с момента поступления их в Наркомпрод и до передачи продуктов по назначению.

3. Возобновление и проведение с наибольшей интенсивностью деятельности Совета снабжения.

4. Установление тесной и непосредственной связи органов снабжения РККА с органами распределения.

5. Полное подчинение местных продорганов губпродкомов центру.

6. Разработка единой системы учёта и регистрации, а также общего единого взаимодополняющего и корректирующего отдельные пробелы плана снабжения Красной Армии.

7. Правильная организация подбора и расстановки кадров.

8. Использование кооперации в качестве контрагента по заготовке продовольствия не только центром, но и местными органами, для чего губкомам предлагалось издать соответствующие инструкции.

Последней мерой ВВИ предлагала по традиции (от избытка рвения) включить в рабочую комиссию своих представителей как лиц, «заинтересованных в деле снабжения Красной Армии»[902].

По данным ВВИ, удовлетворение потребностей в муке колебалась в сентябре — ноябре 1918 года между 49 и 57%. В сентябре заготовка была обеспечена особенно плохо, в октябре возросла до 49%, а в ноябре — до 57%. Катастрофа не произошла только потому, что расчёты делались, исходя из штатного, а не наличного состава. Потребность в сапогах (исходя из количества армии в 1 млн человек) составила 40%[903].

17 декабря 1918 года РВСР констатировал «полную и явную неряшливость главных довольствующих управлений, которые не приняли необходимых мер к своевременной пошивке шинелей», даже не произведя своевременно учёт имеющегося на складах сукна. В итоге был снят начальник Главного военно-хозяйственного управления М.В. Акимов: ГВХУ, несмотря на наличие «очень значительных» (выражение РВСР) запасов шинельного сукна, оказалось абсолютно не в состоянии сшить необходимое армии количество шинелей[904].