Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй

разницы, – бросила Амелия, и в памяти Грейс снова всплыли подростковые годы дочери.

– Я могла бы приготовить что-нибудь ностальгическое из твоего детства, – предложила она. – Есть у тебя любимое блюдо из того, что я готовила раньше?

– Готовил в основном папа, – сказала Амелия. – А ты вечно пропадала на работе.

– Да, но… – Грейс прикусила губу. – Должно же быть что-то…

– Если честно, на этой неделе у меня завал на работе, – сказала Амелия. – Возвращаться, скорее всего, буду поздно, еще и жилье надо начинать искать. Так что ужинай без меня. Я сама что-нибудь соображу.

– О… – Грейс старалась не выдать своего огорчения. – Я же просто предложила, – добавила она.

Амелия посмотрела на нее.

– Не веди себя так, – сказала она. – Мы столкнулись с чудовищным дефицитом, и нам нужно собрать миллионы, чтобы лаборатории могли продолжать свою работу. А еще у меня не утверждены бюджеты на следующий год, кампания не доработана, а попечительский совет дышит мне в шею, требуя продемонстрировать окупаемость инвестиций, так что приходится работать сверхурочно. Сама понимаешь.

Грейс понимала мало что, но на всякий случай кивнула.

– Нет проблем. – Она помедлила, раздумывая, чем бы ответить, чтобы не показаться расстроенной. – Я… тоже буду занята, – сообщила она. – Мы с клубом собираемся на выездное мероприятие, и я буду ответственной за пикник.

Амелия не ответила, и Грейс ее не винила. Ответственная за пикник? Амелия отправила дочь в школьную поездку, ее муж ждал ребенка от другой женщины, она была по горло завалена ответственной работой, а Грейс забивала ей голову рассказами о том, что ей предстоит напечь дюжину сосисок в тесте? И, может быть, киш?

Ее дочери нужна была помощь. Поддержка. Человек, с которым можно поговорить обо всем, что происходило в ее жизни. На мгновение Грейс пожалела, что не может стать для нее таким человеком. Она бы очень этого хотела.

«Я умею слушать», – сказала бы она.

«Нет, не умеешь», – ответила бы ее дочь.

И была бы права. Она разучилась. Сразу после тех самых событий. Она заперла сарай и вернулась к работе. Ей пришлось это сделать – им нужно было оплачивать счета, а она и так брала отпуск почти на год, чтобы быть с Питером во время его болезни. Часть ее хотела проводить каждую минуту с Амелией, но была и другая часть, которая продолжала получать удовольствие от своей работы. Особенно в те моменты, когда она с головой погружалась в выполнение задачи и не думала о том, что потеряла. Она не могла заставить себя говорить о Питере: боль была слишком сильна.

О брате с Амелией говорил Джонатан, Грейс это знала. Сама же она просто существовала, день за днем, единственным известным ей способом. На большее она была не способна. Неужели Амелия этого не понимала? Грейс открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но не смогла вымолвить ни слова.

– Может, чаю? – вместо этого спросила она.

– Нет, спасибо, – сказала Амелия, подхватывая ноутбук со стола. – Я поработаю в своей комнате.

Шарлотта смотрела на море. Его темно-синяя гладь смежалась с бледной небесной лазурью, плавно растворяющейся в белизне облаков. Она вдохнула соленый воздух, и тот проник в ее легкие, казалось, глубже, чем когда-либо удавалось проникнуть воздуху суши. Ее пальцы лениво перебирали песок, оставляя за собой извилистые борозды, а мелкие песчинки нежно щекотали ей кожу.

– Классно здесь, правда? – Сэмми опустился на песок рядом с ней.

– Нормально, – ответила Шарлотта. Она заерзала, чувствуя себя не в своей тарелке. – Это место Нии.

– Даже воздух так вкусно пахнет, – продолжал Сэмми, игнорируя ее слова.

Подошла Ния в компании остальных девочек.

– Я же просила тебя занять мне место, – нахмурилась Ния.

– Не мог бы ты немного подвинуться, Сэмми? – попросила Шарлотта.

– Ты должен сидеть со своими соседями по палатке, – сказала Анна-Мария.

– Сядьте с другой стороны от Шарлотты, – бросил Сэмми. – Там полно места.

Ния и Анна-Мария, фыркнув, сели с другой стороны.

– А теперь, дети, соберитесь в круг, – обратилась миссис Варга к классу. – Да, вон там, на пляже, где сидит Шарлотта. Пришло время рассказать вам о правилах поведения в кемпинге и на берегу. Я вас очень прошу слушать меня предельно внимательно.

Все расселись на песке, скрестив ноги. Позади раскинулся кемпинг, а впереди – море. Палатки выглядели куда более основательно, чем предполагала Шарлотта, и были оборудованы раскладушками. Душевые, усыпанные чьими-то длинными черными волосами, находились в здании справа от них, там же, где и уборные. Покидать палатки ночью разрешалось только за тем, чтобы воспользоваться туалетом – тропинка туда специально освещалась фонарями. От школьников требовалось не сорить и оставить после себя территорию лагеря в том же виде, в котором она была в момент их заселения, если не чище. Шарлотта подозревала, что последняя фраза относилась к чужим волосам в душевых. Сэмми ткнул ее локтем в бок, призывая обернуться, но Шарлотта проигнорировала его, погруженная в собственные переживания.

Потому что сейчас ее голова была доверху забита только мыслями об отце – и его втором ребенке. Том самом ребенке, на которого он променял ее, Шарлотту. Чем она ему не угодила? Она была хорошей дочерью, во всяком случае ей всегда так казалось. Любила папу и всегда вела себя хорошо, не в пример многим другим девочкам.

Или она заблуждалась?

Шарлотта вспомнила, как однажды поссорилась с папой из-за того, что он отказался покупать ей второе мороженое. Ей было года четыре или пять, и приближалось время ужина. Она распласталась по полу, разразилась рыданиями и выпалила, что больше его не любит.

Вдруг именно тогда он и решил завести еще одного ребенка? Более правильного? Воспоминания обрушились на нее каскадом, как волны, накатывающие на песок. То, как она кричала на него. То, как принимала мамину сторону в спорах. Или тот раз, когда она сказала, что ненавидит его, потому что у них закончился кетчуп для картошки.

Она нахмурилась, когда Сэмми начал что-то нашептывать ей на ухо. Его теплое дыхание щекотало кожу, но она не разбирала отдельных слов. Миссис Варга говорила о приливах. Они здесь были быстрые, поэтому детям возбранялось покидать этот участок пляжа, а ходить в пещеры разрешалось только под присмотром взрослых и в строго назначенное время.

– Тсс, – прошипела Шарлотта, заметив, что миссис Варга смотрит на них. – Отстань от меня.

– Повернись, – упрямо сказал Сэмми почти в полный голос.

– Ты чем-то хотел поделиться с классом, Сэмми? – спросила миссис Варга. Сэмми помотал головой. – Хорошо. В таком случае, с твоего позволения, говорить буду я. – На острове она выглядела по-другому. В джинсах с дырками на