Перекличка мертвых - Иен Рэнкин.

— Как и многое в памяти. — Он взглянул на ее чемодан. — Назад в Лондон?

— Ночным поездом, — кивнула она.

— Знаете, очень жаль, если мы… — Ребус обвел взглядом вестибюль, словно избегая встретиться с ней взглядом.

— Такое случается, — перебила она. — Кто знает, может, меня бы и не разоблачили, но Стилфорт не любит рисковать своими кадрами.

У нее был вид растерявшегося и неуверенного в себе человека, сознание которого как бы застыло на нейтральной полосе, разделяющей два разных характера.

— Как насчет того, чтобы выпить? — спросил Ребус.

— Я вообще-то пришла повидаться с Шивон. — Она сунула руку в карман. — Как ее мать?

— Поправляется, — ответил Ребус. — Сейчас она в квартире у Шивон.

— Сантал так и не смогла с ней проститься. — Она протянула Ребусу серебристый диск в пластиковом конверте. — Это то, — сказала она, — что я сняла в тот день на Принсез-стрит.

Ребус понимающе кивнул:

— Обещаю, что передам.

— Стилфорт меня убьет, если…

— Все останется между нами, — заверил Ребус, пряча диск в нагрудный карман. — А теперь позвольте вас угостить.

Почти все пабы на Лит-Уок были открыты. Но в первом, встретившемся им на пути, было полно людей, да и из телевизора неслись оглушительные звуки концерта на стадионе «Мюррей-филд». Пройдя немного по улице, они нашли то, что хотели, — тихое местечко с традиционным музыкальным автоматом и «одноруким бандитом». Стейси оставила чемодан в офисе на Гейфилд-сквер. Она сказала, что хочет избавиться от некоторого количества шотландских банкнот, объяснив этим свое желание заплатить за выпивку. Они сели за угловой столик.

— Вы когда-нибудь раньше ездили на ночном поезде? — поинтересовался Ребус.

— Поэтому-то я и пью водку с тоником — иначе в этой проклятой душегубке не заснуть.

— С Сантал прощаетесь?

— Как получится.

— Стилфорт сказал, вы много месяцев существовали в этом образе.

— Много, — подтвердила она.

— В Лондоне, наверно, было трудно… ведь кто-то мог вас узнать.

— Однажды я нос к носу столкнулась с Беном.

— В облике Сантал?

— Он ничего не заподозрил, — она откинулась на спинку стула. — Поэтому я устроила так, чтобы Сантал сблизилась с Шивон. Ее родители сказали, что она служит в уголовной полиции.

— И вы хотели проверить, насколько достоверна ваша маскировка?

Она кивнула, и Ребус подумал, что наконец-то он кое-что понял. Смерть брата была для Стейси трагедией, а для Сантал — малозначительным событием. Проблема заключалась в том, что ее горе все еще сидело глубоко внутри, запертое на семь замков, — кто, как не Ребус, мог ей в этом посочувствовать.

— Кстати, в Лондоне я не так уж много работала, — продолжала Стейси. — Многие группы рассредоточились, потому что в столице за ними легко следить. Манчестер, Бредфорд, Лидс… вот где я проводила большую часть времени.

— Вы думаете, что от вашей деятельности был какой-то прок?

Она ненадолго задумалась:

— Мы все надеемся, что от нашей деятельности есть какой-то прок, разве нет?

Он кивнул, поднес кружку к губам, сделал несколько глотков и поставил на стол.

— Я продолжаю расследовать смерть Бена.

— Знаю.

— Это ваш начальник вам сказал?

Стейси кивнула.

— А ведь он все время чинит мне препятствия.

— Вероятно, в этом и заключается его работа, инспектор. Здесь нет личных мотивов.

— Создается впечатление, что он выгораживает человека по имени Ричард Пеннен.

— Компания «Пеннен Индастриз»?

Ребус, кивнув, ответил:

— Пеннен оплачивал проживание вашего брата в отеле.

— Странно, — задумчиво произнесла она. — Отношения между ними вовсе не были теплыми.

— Да?

— Бен побывал во многих горячих точках. Он отлично знал, к каким ужасным последствиям может привести торговля оружием.

— Но ведь мне настойчиво внушают, что Пеннен продает технологии, а не оружие.

Она фыркнула:

— Где технологии, там и оружие. Бен хотел всем открыть на это глаза. Вам следовало бы заглянуть в «Хансард»[19] — в своих выступлениях в палате общин он поднимал множество весьма непростых вопросов.

— Но тем не менее Пеннен платил за его номер…

— И Бен наверняка испытывал злорадное чувство. Жить в номере, который оплачивается властным негодяем, и одновременно разоблачать его махинации. — Сделав паузу, она качнула свой стакан, размешивая содержимое, а потом снова подняла глаза на Ребуса. — А вы подумали, что это была взятка, верно? Что Пеннен покупал Бена? — Молчание Ребуса было ответом. — Мой брат был порядочным человеком, инспектор. — И тут наконец ее глаза наполнились слезами. — А я, черт возьми, даже не пришла на его похороны.

— Он наверняка понял бы вас, — стал утешать ее Ребус. — Мой собственный… — У него перехватило горло, и он откашлялся. — Мой собственный брат умер на прошлой неделе. В пятницу его кремировали.

— Искренне сочувствую.

— Ему было чуть за пятьдесят. Врачи сказали, что это инсульт.

— Вы с ним много общались?

— В основном по телефону… Я когда-то засадил его в тюрьму за наркотики.

Он посмотрел на Стейси, ожидая ее реакции.

— И именно это не дает вам покоя? — спросила она.

— Что именно?

— То, что вы так и не сказали ему… — Она не смогла договорить — лицо перекосилось, слезы хлынули из глаз. — Так и не сказали, что сожалеете об этом.

Встав из-за стола, она направилась в туалет — сейчас это была на сто процентов Стейси Уэбстер. Ребус собирался было пойти за ней или хотя бы послать в туалетную комнату девушку, прислуживающую в баре. Но, подумав, снова опустился на стул и, размышляя о родственных связях, стал крутить в руках кружку, пока на поверхности пива не появилась свежая пена. Эллен Уайли и ее сестра, Дженсены и их дочь Вики, Стейси Уэбстер и ее брат Бен.

— Микки, — прошептал он.

Перекличка мертвых, необходимая для того, чтобы они не чувствовали себя забытыми. Бен Уэбстер. Сирил Коллер. Эдвард Айли. Тревор Гест.

— Майкл Ребус, — сказал он громко, поднимая руку с бокалом пива.

Затем встал и пошел к стойке за новыми порциями пива и водки с тоником. Пока бармен отсчитывал сдачу, он слушал прогнозы завсегдатаев в отношении шансов британской команды на Олимпиаде 2012 года.

— Как это Лондон умудряется повсюду поспеть? — недоумевал один из посетителей.

— Странно, что они не захотели принимать у себя «Большую восьмерку», — поддержал его собутыльник.

— Знали, гады, во что это выльется.

Ребус задумался. Сегодня среда… саммит заканчивается в пятницу. Еще один день, и город снова начнет возвращаться к нормальной жизни. Стилфорт, Пеннен и все прочие отправятся к себе.

Отношения между ними вовсе не были теплыми…

Депутат парламента пытался противостоять грандиозным планам Ричарда Пеннена. А ведь это переводит Пеннена в разряд подозреваемых или, по крайней мере, свидетельствует о том, что у него был мотив. Но если надо от кого-то избавиться, зачем привлекать к этому столько внимания? Можно ведь сделать так, что комар носу не подточит, — задушить подушкой во сне, накачать наркотиками и оставить в мчащемся автомобиле или устроить так, что человек вышел из дому — и с концами…

«Господи, Джон, — упрекнул он себя, — ты еще скажи: вышел из дому — и инопланетяне зацапали».

Во всем виноваты обстоятельства: с этим саммитом «Большой восьмерки» поверишь в любую чертовщину. Вернувшись к столу и не застав Стейси, он даже слегка встревожился ее столь долгим пребыванием в туалетной комнате, и вдруг его осенило — он сам слишком долго простоял у стойки спиной к залу. Он подождал еще минут пять, а потом попросил девушку, помогавшую бармену за стойкой, узнать, в чем дело. Она вышла из дамской комнаты, качая головой.

— Три фунта впустую, — сказала она, указывая на стакан Стейси. — Позвольте заметить, она слишком уж молода для вас.

Вернувшись на Гейфилд-сквер. он не обнаружил ее чемодана, зато нашел оставленную ею записку.

Успехов вам, но помните — Бен был моим братом, а не вашим. Постарайтесь уделить время и своему горю.

До отхода ее ночного поезда оставалось еще несколько часов. Он мог бы поехать на вокзал, но решил, что не стоит: все вроде бы переговорено. Внезапно он сообразил, о чем стоило бы ее спросить:

Как по-вашему, что произошло с вашим братом?

Впрочем, у него есть ее визитка, которую она дала ему у морга. Вот он и позвонит ей, возможно даже завтра, заодно поинтересуется, удалось ли поспать в поезде. Когда он сказал ей, что продолжает расследовать смерть ее брата, то услышал в ответ лишь одно слово: «Знаю». Ни вопросов, ни ее собственных предположений. Инструкции Стилфорта? Хороший солдат всегда подчиняется приказам. Но ведь наверняка она думает о случившемся, взвешивает возможности.