Перекличка мертвых - Иен Рэнкин.

— Я только что получил приказ доставить в Глазго какого-то чиновника. Так что могу подбросить…

Ребус с Шивон переглянулись, после чего Шивон, улыбнувшись шоферу, кивком указала на лимузины.

— И мы даже можем выбрать? — спросила она.

В конце концов они с комфортом устроились на заднем сиденье шестилитрового «ауди», пробег которого составлял всего четыреста миль, причем большую часть машина прошла сегодня утром. Пронзительный запах новой кожи и яркий блеск хромированных деталей. Когда Шивон спросила, работает ли телевизор. Ребус бросил на нее вопросительный взгляд.

— Просто хочу узнать, будет ли в Лондоне Олимпиада, — объяснила она.

Их удостоверения были досконально изучены на трех контрольно-пропускных пунктах, расположенных между площадкой, где они находились, и территорией отеля.

— К отелю подъезжать не придется, — сказал шофер. — Пассажир сейчас в администраторской возле медиацентра, там его и подберу.

И администраторская, и медиацентр располагались рядом с главной парковкой отеля. Ребус отметил, что поле для игры в гольф пусто. По площадкам для крокета и по полю для игры в питч-энд-патт медленно прогуливались одетые с иголочки охранники.

— Трудно поверить, что здесь происходят такие события, — заметила Шивон чуть ли не шепотом.

Было во всем окружающем нечто такое, что хотелось стушеваться. Ребус тоже это почувствовал.

— Одну секундочку, — сказал водитель, останавливая машину.

Перед тем как выйти, он надел форменную шоферскую фуражку. Ребус решил тоже малость прогуляться. Скользнув глазами по крышам, он не заметил снайперов, но прикинул, что они наверняка уже на позициях. Лимузин припарковался сбоку от внушительного главного особняка рядом с просторной оранжереей, где, как подумалось Ребусу, располагался ресторан.

— Проведя здесь уик-энд, я бы, наверно, оздоровился фантастически, — сказал он Шивон, вылезавшей из машины.

— И разорился бы фантастически, — резонно заметила она.

В медиацентре — временном сооружении под тентом — было полно репортеров, склонившихся над клавиатурами своих ноутбуков. Ребус остановился рядом с ним и закурил. Услышав шорох гравия, он оглянулся и увидел велосипедиста, выезжающего из-за главного особняка. Он пригнулся к рулю, набирая скорость. За ним выехал второй велосипед. Первый велосипедист, оказавшись футах в тридцати от Ребуса и Шивон, приветливо помахал им рукой. Отвечая на приветствие, Ребус взмахнул сигаретой, попутно стряхивая с нее пепел. Но, оторвав руку от руля, человек потерял равновесие. Переднее колесо вильнуло, велосипед повело по гравиевой дорожке. Второй велосипедист сделал все, чтобы не наехать на первого, но его маневры завершились тем, что он перелетел через руль. Несколько мужчин в черных костюмах, мгновенно явившиеся невесть откуда, засуетились вокруг двух распростертых на земле тел.

— Неужто это наших рук дело? — еле слышно спросила Шивон.

Ребус, не ответив, отбросил окурок и быстро проскользнул в машину. Шивон последовала за ним, и они уже изнутри наблюдали за тем, как первый велосипедист, быстро поставленный на ноги, потирает ободранные при падении костяшки пальцев. Второй велосипедист все еще лежал на земле, но это, казалось, никого не волновало. «Требования протокола, — подумал Ребус. — В первую очередь — персона Джорджа У. Буша, потом все остальное».

— Неужто это наших рук дело? — дрогнувшим голосом повторила Шивон.

Наконец из администраторской вышел водитель «ауди» в сопровождении человека в сером костюме с двумя пухлыми портфелями в руках. Оба на миг остановились, пытаясь понять, что произошло на дорожке. Водитель распахнул дверцу, и государственный чиновник влез в машину, даже не кивнув сидящим сзади. Устроившись за рулем, водитель, чья фуражка теперь почти упиралась в потолок салона, осведомился, что случилось.

— В четырех колесах запутались, — преподнес свою версию Ребус.

Тут госчиновник вынужден был осознать — возможно, к большому своему прискорбию, — что он не единственный пассажир.

— Я Доббс, — сказал он, — из Министерства иностранных дел.

Ребус протянул ему руку.

— Зовите меня Джон, — предложил он. — Я друг Ричарда Пеннена.

Шивон ничего вокруг себя не замечала. Когда лимузин тронулся, ее внимание все еще было приковано к тому, что происходит на дорожке. Непреклонная охрана оттесняла от президента Соединенных Штатов двух медицинских работников в зеленой форме. На них глазели высыпавшие наружу служащие отеля и пара репортеров из медиацентра.

— С днем рождения вас, господин президент, — хрипло затянула Шивон.

— Рад познакомиться, — сказал Доббс Ребусу.

— Ричард уже здесь? — небрежно спросил Ребус.

Госчиновник нахмурился:

— Не уверен, что он в списке приглашенных.

— А он говорил, что в списке, — беззастенчиво соврал Ребус. — Будто бы министр иностранных дел имеет на него какие-то виды…

— Вполне возможно, — тут же согласился Доббс, стараясь за уверенным тоном скрыть явную озадаченность.

— Джордж Буш упал с велосипеда, — объявила Шивон, словно только констатация этого факта могла придать ему некую реальность.

— Да? — рассеянно произнес Доббс, явно пропустив ее слова мимо ушей.

Он открыл один из своих портфелей, собираясь погрузиться в чтение документов. Ребус сообразил, что он уже пресытился светскими разговорами и теперь его мозг требует более возвышенной пищи: статистических данных, бюджетных показателей и сведений о торговом балансе. Он решил сделать последнюю попытку:

— Вы, конечно, были в замке?

— Нет, — нараспев произнес Доббс. — А вы?

— А я как раз был. Не правда ли, то, что случилось с Беном Уэбстером, просто ужасно?

— Конечно, ужасно. Лучшего парламентского личного секретаря никогда не было и не будет.

Шивон, кажется, наконец-то сообразила, что происходит. Ребус незаметно подмигнул ей.

— Ричард не очень-то верит в то, что он сам спрыгнул со стены, — заметил он.

— Вы хотите сказать, что это был несчастный случай? — спросил Доббс.

— Его столкнули, — категорично объявил Ребус.

Чиновник опустил кипу бумаг на колени и обернулся назад.

— Столкнули? — Он не сводил с Ребуса пристального взгляда, пока тот кивком не подтвердил свои слова. — И кому, черт возьми, это понадобилось?

Ребус пожал плечами:

— Может, он нажил себе врагов. С политиками такое случается.

— Особенно с такими, как ваш приятель Пеннен, — язвительно заметил Доббс.

— Что вы хотите этим сказать? — Ребус попытался изобразить, будто задет выпадом против своего друга.

— Раньше его компания содержалась на деньги налогоплательщиков. Теперь он паразитирует на научно-исследовательской базе, которая создана на наши средства.

— Так нам и надо, нечего было продавать ему компанию, — подала реплику Шивон.

— Может быть, кто-то дезориентировал правительство? — поддразнивал Ребус чиновника.

— Правительство отлично знало, что делает.

— Тогда зачем было продавать компанию Пеннену? — спросила Шивон, теперь уже из чистого любопытства.

Доббс снова уткнулся в бумаги. Водитель звонил кому-то по телефону, уточняя маршрут.

— Научные исследования очень дорогостоящи, — сказал чиновник. — Когда Министерству обороны приходится ужиматься, то любое сокращение войсковых частей воспринимается очень болезненно. А если бортануть парочку каких-то инженеров, пресса и ухом не поведет.

— Я все-таки не совсем понимаю, о чем речь, — наивно призналась Шивон.

— Основное отличие частной компании, — продолжил Доббс, — в том, что она в большинстве случаев может продавать продукцию кому пожелает — у нее меньше ограничений, чем у структур Министерства обороны или Министерства иностранных дел. Что из этого следует? Более высокие прибыли.

— Прибыли, — внес уточнение Ребус, — получаемые от продажи нечистоплотным диктаторам и нищим странам, которые и без того в долгах как в шелках.

— А я полагал, он ваш?… — Доббс осекся, вдруг сообразив, что людей, с которыми он разговорился, вряд ли можно считать друзьями. — Простите, а вы вообще кто?

— Я Джон, — напомнил Ребус. — А эта леди моя коллега.

— Но вы не работаете в «Пеннен Индастриз»?

— А разве мы говорили, что работаем там? — спросил Ребус. — Мы из Управления полиции Лотиана и Приграничья, Доббс. И я хочу от всей души поблагодарить вас за столь откровенные ответы на наши вопросы. — Приподнявшись на сиденье, Ребус бросил взгляд на колени госслужащего. — Кажется, вы скомкали свои замечательные бумаги. Боитесь перегрузить шредер?

Вернувшись на Гейфилд-сквер, они застали в офисе Эллен Уайли, метавшуюся между телефонами. Еще по дороге позвонив родителям, Шивон убедилась, что у них все в порядке. Они так и не выехали в Охтерардер и не присоединились к недовольным, устроившим демонстрацию на Принсез-стрит. От Маунда до Старого города кипели страсти: полиция с трудом усмиряла возмущенных людей, которых не выпустили в Охтерардер. Когда Ребус и Шивон переступили порог уголовного отдела, Уайли встретила их многозначительным взглядом. Ребус решил, что она сама готова взбунтоваться — ведь ее бросили на целый день одну. Но неожиданно из кабинета Дерека Старра вышел человек — но вовсе не Дерек Старр, а сам начальник полиции Джеймс Корбин. Заложенные за спину руки свидетельствовали о том, что он раздражен и терпение его на исходе. Ребус укоризненно посмотрел на Уайли, но та едва заметным пожатием плеч дала понять, что Корбин запретил ей посылать ему какие-либо сообщения.