Ночное солнце - Полина Федоровна Елизарова

безликой толпе, но личностью — солнечной, живой.

Тварь была прекрасна: обычная одежда сидела на ней так, словно ее сшили лучшие, обслуживающие эстрадных матрон и номенклатурных жен портные; у нее был изумительно красивый, смешливый рот, из которого она завораживающе выпускала клубы табачного дыма. Она могла бы заполучить себе в мужья любого мужчину, но зациклилась на женатом менте.

И за это она ее тоже исступленно любила — за то, что тварь в одиночестве гордо несла свой крест, не позволяя страсти помешать самому важному — спокойствию и комфорту своей глуповатой и вредной дочери.

Погрузившись в картинки прошлого, Инфанта не заметила, как по длинным пробкам доползла до нужной улицы. Удачно припарковавшись недалеко от входа, вышла из машины.

Под козырьком стоял уже знакомый менеджер и, активно жуя жвачку, что-то быстро строчил в мобильном.

— Привет, дорогой. — Она незаметно одернула на себе безупречно скроенный бежевый тренч.

Парень смутился. Без офисного стола он выглядел проще и моложе.

Любуясь на себя в витрину, Инфанта кокетливо косилась на парня.

— Как думаешь, — вытянула она перед собой руку и поиграла перед носом паренька пальцами, — их можно назвать «пальчики-свирельки»?

Окончательно смутившись, менеджер поспешно вытащил изо рта жвачку и, целясь в урну, промахнулся, попав какому-то праздному деду, разглядывавшему постер на витрине, прямо под ноги.

— Во пидорье распустилось! Охерели уже совсем! — тут же закрякал, угрожающе сдвинув свои седые кустистые брови низенький, опрятный старик.

Парнишка схватился за ручку двери.

— Жду вас в офисе, — не глядя на Инфанту, промямлил он. — Чай, кофе будете?

— Да, сделай-ка кофейку!

Как только за менеджером прикрылась дверь, она обернулась на деда:

— Зачем вы так? Добрее надо быть. Тогда и желчный вас мучить перестанет.

Дед, изумленно приоткрыв рот, выпучил на нее злые, выцветшие глазенки.

Не став дожидаться его дальнейшей реакции, она, давясь от приступа глупого смеха, быстро заскочила в офис.

Оказавшись в зоне комфорта, парнишка вновь сделался важным и оттого еще более смешным. Вытащив из кармана айфон последней модели, он демонстративно положил его поверх бумаг прямо перед собой.

Через долгих пятнадцать минут, в течение которых парень то и дело бросал нетерпеливый взгляд на высвечивающиеся на айфоне сообщения, на Данину фамилию был забронирован и предоплачен номер в одной из лучших гостиниц Бали.

— Остальное необходимо внести не позднее чем через неделю, ок? И с билетами не тяните, бизнес-класс в этом направлении быстро расходится. — В его голосе послышались назидательные нотки. Еще бы, клиент, за которого ему светил приличный процент, был, считай, уже в кармане!

— Как только будет готов мой паспорт, сразу к вам заеду! — обворожительно улыбнувшись, пообещала Инфанта. Но, не удержавшись, перегнулась через стол и прошептала парню в самое ухо: — А ты попробуй свальный грешок. С обеими своими девками. И дружка своего приобщи.

На бледном, с жидкой, аккуратно подстриженной бородкой лице застыла дурацкая гримаска — словно с потолка на его новенький кредитный айфон плюхнулся страшный компьютерный монстр.

34

Самоварова жила в состоянии тревожного ожидания.

Ни ставшие ей вдруг в тягость курсы вождения, ни визиты к рабочим в квартиру доктора не могли отвлечь ее от бесконечных дум о том, кто же так ловко и мерзко портит ей жизнь.

Говорить с Валерой о подброшенном под дверь конверте с фотографиями она по-прежнему не хотела. Лишившись душевного равновесия, Варвара Сергеевна все не могла взять в толк, как преподнести ему эту информацию.

С позиции мужика (пусть даже нашкодившего!), работа которого связана с большим количеством контактов, эти снимки ничего не доказывали. Зато рассказ о том, как именно она их получила, вновь переводил ее в разряд истерички, от безделья развлекающей себя высосанными из пальца расследованиями. Мысленно представляя себе различные варианты возможной беседы с доктором, она ощущала себя полнейшей дурой.

Мешки под дверью больше не появлялись, от полковника новостей не поступало, а приятель Олега, честно отсидев с неделю в машине у подъезда, ничего существенного не заметил. Он делал на телефон по десять-пятнадцать снимков в день и пересылал их Варваре Сергеевне. Каждый раз, листая фото, она с горечью ловила себя на мысли, что вся эта затея — пустая трата чужого времени.

На большей части снимков знакомый таджик в оранжевой униформе по несколько раз в день заходил и выходил из подъезда. Никаких подозрений этот немолодой человек, официально числящийся в штате местной управляющей компании, не вызывал. На всех снимках он был с ведром и шваброй, а на одном из них выходил из подъезда с небольшим пакетом, на котором красовался логотип ближайшего сетевого магазина. Такими пакетами часто пользовалась Маргарита Ивановна, в силу возраста выносившая мусор небольшими порциями и в силу возраста же порой забывавшая это сделать.

Дождавшись, когда домочадцы ушли на работу, Варвара Сергеевна наспех позавтракала и, взяв в комнату чашку кофе, устроилась в любимом кресле у окна. Она решила еще раз внимательно просмотреть все полученные снимки.

Внезапно ее взгляд приковал один, который не привлек внимания раньше. Человек в оранжевой униформе, снятый со спины, был существенно ниже таджика. Приспособления для уборки отсутствовали, а под мышкой у него торчал большой белый конверт.

Увеличив фото, Самоварова напряженно вглядывалась в экран.

Конверт был в точности таким, в каком она нашла неизвестно кем сделанные снимки доктора и миловидной брюнетки, а фото было сделано их начинающим сыщиком в тот день, когда конверт ей подкинули под дверь. И время было подходящее — 13:35: ее как раз не было дома, она отправилась к полковнику в офис. По телосложению человека на снимке Самоварова поняла: это женщина.

Первым порывом было желание немедленно бежать в управляющую компанию, чтобы выяснить все об уборщице, появившейся на работе всего раз за целую неделю.

Но тут же с нарастающим раздражением она поняла, что снова оказывалась в позиции сумасшедшей: идентифицировать уборщицу со спины не представлялось возможным, да и предъявить ей, по сути, было нечего — женщина могла работать на смежном участке и зайти в подъезд по чьей-то просьбе. В конце концов, ничего противозаконного она не сделала.

То вслух, то про себя непрерывно чертыхаясь, Варвара Сергеевна плюхнула котам в миску влажного корма из пакетика. Обычно заботливая хозяйка дожидалась, пока любимцы закончат есть, чтобы ополоснуть им миски. Но не в этот раз.

Бросив кошек на кухне, Самоварова побежала одеваться. Уже при выходе из квартиры вспомнила, что забыла взять деньги. Не разуваясь, заскочила в комнату и достала из верхнего ящика комода несколько пятитысячных купюр. Накануне вечером ей звонила назойливая и говорливая малярша, в очередной раз просила забросить средств на текущие расходы. Валера, даже не