Париж - Эдвард Резерфорд

Сесиль Ренар не вызвала у него неприязни. Может, когда-нибудь он даже сумеет полюбить ее. Но Ги сомневался, что она смирится с жизнью в деревне, и это тревожило его. Но потом он вспомнил о ее приданом и какие перемены оно сулит. Он сможет купить землю. Даже подновить старый замок.

Ложась спать, молодой Ги де Синь помолился. Он сказал Богу, что знает, в чем заключается его долг перед семьей: следует почитать отца и мать и, соответственно, следует жениться на девушке, которую они для него выбрали и которая принесет всей семье благополучие. Но нельзя забывать и о девизе рода: «Согласно Божьей воле». Вот чем будет он руководствоваться. Если Господь ниспошлет ему знак – например, если невеста внезапно умрет накануне свадьбы, – то станет ясно, что этот брак был неугоден Богу. Но если никаких знаков не будет, он воспримет это как благословение. И Ги де Синь пообещал Всевышнему, что постарается сделать супружескую жизнь как можно более приятной для девушки, если это только будет в его силах.

Свадьба состоялась через три месяца. Церемонию провели в Париже, в доме Ренаров.

Нужно признать, что торжество прошло с размахом – куда более значительным, чем если бы ее проводили де Сини в своем осыпающемся замке. Но мещане Ренары не остались внакладе: они получили то, что хотели.

А именно право принять в своем доме знатных родственников Ги де Синя, о чьем существовании тот едва догадывался. Пусть его невеста не принадлежит к аристократии, тем не менее ее состояние достаточно велико, чтобы возродить множество родственных и дружеских связей. Приглашение приняли два десятка аристократов, и прибыли они со своими сыновьями и дочерьми. Если Ренары рассчитывали на это, заключая сделку, то не прогадали.

Но еще до свадьбы Ги поразился, с какой готовностью его родственники называли невесту очаровательной и милой, осыпали всеми комплиментами, которыми удостаивают богатую девушку, появившуюся в высшем обществе. Сесиль была явно в восторге от дружелюбного внимания, к тому же ей пообещали всевозможные увеселения по приезде в деревню. Что же до самого Ги, то вскоре родственники познакомили его со своими друзьями, так что к свадьбе он уже состоял в приятельских отношениях с юношами из самых знатных семейств Франции.

Свадьба удалась во всех отношениях. На третий день Ги и Сесиль решили, что очень нравятся друг другу. Им еще предстояло провести полную развлечений неделю в Париже, после чего Ги должен был увезти молодую жену в долину Луары и познакомить со скромным имением, которое остро нуждалось в ее любви и заботе.

Через три дня после свадьбы Ги с компанией молодых аристократов спешился у большого старого рынка Ле-Аль. Он стоял у пестрого прилавка, на котором были разложены травы и специи, когда послышался возмущенный крик.

Это был Шарль, сын графа де Гренаша, с которым они только что бок о бок скакали по парижским улицам. Ги подбежал к нему.

– В чем дело? – спросил он.

– У меня украли кошель. Он висел на поясе, на ремешке. Должно быть, чертов воришка перерезал его. Бог мой, до чего ловок. – Шарль де Гренаш потряс головой. – У меня там лежало тридцать франков.

– Вы видели вора?

– Не уверен, но кажется, да. Немолодой уже, сутулый. С тонзурой как у священника. А голова болталась, как у голубя. – Молодой аристократ огляделся. – Каким-то чудом растворился в толпе. Никогда мне не найти его. И моих денег.

– Вам повезло. – Ги улыбнулся. – Возможно, я смогу помочь.

Ги потребовалось всего несколько минут, чтобы объяснить задачу приятелям. Совсем еще юный мальчик-оруженосец вызвался пойти с ним, и они ушли, оставив прочих спутников у торговых лотков.

Они двигались быстро и выбрали самый короткий путь от рынка к той улице, откуда был виден вход в таверну «Встающее солнце». Долго ждать не понадобилось. Вскоре из боковой аллеи появился Сутулый, которому пришлось из осторожности идти обходными путями. Оглянувшись по сторонам, он юркнул в таверну.

Ги подождал еще несколько минут, а затем непринужденным шагом последовал за ним. Оруженосец держался в полушаге от него.

У Жана Ле Сура было отличное настроение. Вместе с сыном он сидел за столом, на который только что лег кожаный кошель. Он высыпал золотые и серебряные монеты и быстро пересчитал. Тридцать франков.

– Ты получишь свою долю, – положив деньги обратно в кошель, кивнул он Сутулому.

– Сколько?

– Столько, сколько я тебе дам, – отрезал Ле Сур. – Сядь.

Сутулый уже повернулся, чтобы отойти, как обычно, в темный угол, как вдруг со стороны входа послышались шаги, и Ле Сур с удивлением увидел того светловолосого аристократа, который уже приходил сюда три месяца назад. На этот раз с ним был какой-то подросток.

Неужели Сутулый снова обворовал его? Ле Сур бросил вопросительный взгляд на карманника, но тот лишь пожал плечами, говоря всем своим видом: «Понятия не имею».

– Как хорошо, что я нашел вас здесь! – с улыбкой обратился де Синь к главарю. – Я в Париже всего третий день. – Он помедлил. – Вы говорили, что я могу приходить к вам в любое время. Это приглашение еще в силе?

Ле Сур задумчиво посмотрел на неожиданного гостя; при этом он убрал кошель со стола и положил на пол у своих ног.

– Конечно. – Он глянул на дверь, и один из его людей выскользнул наружу.

– Возвращайся к моему отцу и скажи, что я вернусь через час или два. – Де Синь обернулся к сопровождавшему его подростку. – Скажи, что я обедаю с друзьями. – Он сделал несколько шагов по направлению к столу, дружески кивнул юному Ришару и снова обратился к королю воров: – Я не забыл о вашей доброте. И пришел, чтобы поделиться с вами радостью: два дня назад я женился – здесь, в Париже.

– Ах да, – кивнул Ле Сур. – На богатой наследнице.

– Оказалось, что она сущий ангел. На днях я увезу ее в наш бедный замок.

– Ангел милосердия. Поля возликуют.

– Несомненно. Вы позволите мне присесть?

Человек, который выходил из таверны минуту назад, вернулся и сигналом дал понять Ле Суру, что горизонт чист – посетитель явился один.

– Разумеется. – Ле Сур растянул губы в широкой улыбке и приказал: – Вина нашему другу.

Он решил, что можно немного расслабиться. Этот демонстративный визит вежливости показался ему совершенно излишним, но может, у аристократов так принято. Ле Сур многозначительно посмотрел на сына: видит ли тот, с каким почтением обращается к нему благородный и теперь уже богатый человек?

– Господина Вийона сегодня нет с вами? – осведомился де Синь.

– Нет, месье. Он в отъезде.

Они поговорили о том о сем. Де Синь не мог подробно расспрашивать Ле Сура о его делах, поскольку тот грабил людей. Но юный Ришар хотел знать, какой была свадьба молодого месье, и потому, стараясь не подчеркивать контраста между богатством описываемых им сцен и бедностью окружающей обстановки, де Синь рассказал о ярких нарядах гостей и об угощениях.

– Огромный олений окорок. Кабанья голова, нафаршированная сладостями. Пирог с начинкой из… я не знаю… из сотни голубей. Ах, – повел он носом мечтательно, – какой у него был аромат!

– А вино, месье? – расспрашивал Ришар.

– Сколько захочешь.

– Много ли было гостей? – спросил Ле Сур.

– Я никогда не знал, что у меня столько добрых друзей. – Ги улыбнулся.

– Берегите свои деньги, месье, и тогда в друзьях у вас не будет недостатка.

– Это я знаю, – тихо сказал Ги. – Вы же помните, не так давно я был беден. – И добавил, догадавшись о мыслях собеседника: – Наши владения и замок кое-чего стоят, но чтобы продать их, сначала пришлось бы немало в них вложить.

Они обсудили последние новости из королевского дворца. А потом Ги высказал предположение, что, вероятно, в недалеком будущем он сможет посодействовать тому, чтобы стихи месье Вийона были напечатаны.

И вдруг дверь таверны распахнулась.

Ле Сур поднял взгляд. В зал вошел молодой человек с мечом в руках.

– Именем короля, никому не двигаться! – крикнул он, стремительно приближаясь.

Один из людей Ле Сура, стоящий у двери, нацелился ножом в спину вошедшего, но успел лишь издать крик: второй мечник, ворвавшись следом за первым, вонзил ему клинок между ребер. А за этими двумя шли еще и еще воины: пять, десять, пятнадцать человек набились в низкий темный зал, и каждый держал наготове меч. Воры и убийцы, находившиеся в тот момент в таверне, поняли сразу: у них нет ни шанса. В их логово вторглись молодые сильные рыцари, обученные обращаться с оружием. Придя с именем короля на устах, они получили полное право делать все, что захотят. А также было у них и еще одно преимущество: все они были знатного рода, а значит, привыкли ни перед чем не останавливаться.

Убивая оленя, охотник может увидеть и оценить красоту и благородство Божьего творения. Но когда рыцарь сталкивается с людьми, подобными обитателям таверны «Встающее солнце», то убивает их без всякого сожаления, будто крыс. Люди Ле Сура прекрасно знали об этом.