Я — Златан - Златан Ибрагимович

Иногда там царил настоящий хаос. Квартира ходуном ходила. Но мы никогда не доходили до драки. У него было большое сердце. Он жизнь был готов за меня отдать. Но я, честно говоря, к бою был готов.

Я был готов ко всему, хотя это не имело смысла. Это привело бы только к яростному противостоянию. Это не стало бы шагом в правильном направлении — как раз наоборот. Тем не менее, я продолжал с ним бороться. Не то чтобы я хвастаюсь, что я самый крутой в семье, вовсе нет. Просто говорю, как есть.

У меня всегда была эта черта. Я оставался. Не убегал, причем это касается не только папы. Так было везде. В моем детстве было полно людей жестких и вспыльчивых: мама, сестры, парни из моего района. И вот с тех самых пор во мне сидело вот это: Что случилось? Кто хочет подраться? Я всегда готов.

Я избрал такой путь. Другие члены семьи избрали себе другой. Санела была эмоциональной. А я был бойцом. Если кто-то подсунет мне дерьмо, я ему это дерьмо верну обратно. Таков мой способ выживать, и я научился не подслащать пилюлю. Говорил все прямо, ничего вроде: «Ты очень хорош, ты прекрасен, но...». Скорее так: «Контролируй себя, мать твою». Потом уже наступали последствия. Как-то так. Но я повзрослел. Уверен, что я изменился, когда оказался в Барселоне. У меня появилась Хелена, дети, я стал спокойнее, даже говорил: «Передайте, пожалуйста, масло». Но все-таки многое во мне еше оставалось. В те дни я, сжав кудаки, был готов отстаивать свою позицию. Это было в конце весныначале лета 2010 года. Чемпионат мира в ЮАР был уже на носу, а Жоан Лапорта покидал «Барселону».

Они выбирали нового президента клуба, а такие вещи всегда порождают волнения. Людям непросто. Был назначен парень по имени Сандро Россель. До 2005-го года он был вице-президентом и тесно сотрудничал с Лапортой. Но что-то произошло. Теперь ходили слухи, что они были врагами. Поэтому, конечно, все были обеспокоены. Разгонит ли Россель прежнюю банду? Никто не знал. Спортивный директор Чики Бегиристайн подал в отставку еще до того, как Россель мог бы его уволить. Мне, конечно, было интересно, как это скажется на моем конфликте с Гвардиолой.

Лапорта потратил на меня рекордную сумму. То, что Россель будет стремиться показать ему, что это было глупое приобретение, не казалось чем-то нелогичным. Многие газеты писали, что главной целью Росселя станет мой трансфер. Журналисты понятия не имели, что произошло между мной и Гвардиолой, да и я, собственно говоря, тоже. Но они заметили, что что-то было не так, хотя тут и не нужно быть футбольным экспертом, чтобы понять. Я ходил с опущенной головой, не проявлял на поле обычные для меня эмоции. Гвардиола меня уничтожил. Помню, как Мино позвонил новый президент клуба. Он поведал, что Гвардиола сказал на той встрече.

Что за хрень этот парень имеет в виду? — спросил он. — Он хочет избавиться от Златана?

Нет-нет, — ответил Россель. — Гвардиола верит в него.

Тогда почему он такое сказал?

Россель не мог ответить. Никто, казалось, не мог. А он был новичком. Ситуация была неопределенной. Мы выиграли чемпионский титул и отправились в отпуск. Мне нужен был отдых. Нужно было уехать, поэтому мы с Хеленой путешествовали по Лос-Анджелесу, Вегасу, а в то время шел Чемпионат мира. Я лишь мельком его смотрел. Я был слишком разочарован. Швеции на турнире не было, поэтому и о футболе-то думать не особо хотелось. Я пытался забыть о барселонском хаосе. Но вечно это не могло продолжаться. Дни шли. Скоро нужно было возвращаться, и вопросы, сколько бы я их не откладывал, снова возникали в моей голове. Что будет дальше? Как я должен поступить? Голова просто гудела, и, конечно, я понимал, что самое очевидное решение в этой ситуации — покинуть клуб. Но я не хотел так просто отказаться от своей мечты. Ни за что. Я решил пахать, как лошадь, на тренировках и стать лучше, чем когда-либо.

Никто не собирался меня сломать. Я бы всем им показал. Но как вы думаете, что произошло? Я не получил шанса кому-то чтото доказать. Я не успел даже бутсы надеть, как меня снова позвал

Гвардиола. Кажется, это было 19 июля. Большинство игроков еще не вернулось с Чемпионата мира. Вокруг нас было довольно тихо, и Пеп попытался завести светскую беседу. У него явно была какаято новость. Он был взволнован и вообще выглядел нелепо. Но он, судя по всему, хотел начать с приятных вещей.

Как прошел отпуск?

Хорошо!

И как ты себя чувствуешь перед новым сезоном?

Прекрасно. Я готов. Собираюсь выложиться на все сто процентов.

Слушай...

-Да?

Тебе надо быть готовым к тому, что придется сидеть на скамейке, — сказал он. И это, как я уже сказал, был первый день. Еше даже не началась предсезонка. Гвардиола не видел моей игры, даже минуты не видел. И его слова нельзя было понять иначе как очередной выпад в мою сторону.

О’кей, — это все, что я сказал. — Я понимаю.

Как ты знаешь, мы приобрели Давида Вилью из «Валенсии».

Давид Вилья был отличной покупкой, вне всякого сомнения.

Он был одним из звезд сборной Испании, которая выиграла Чемпионат мира. Но все же он был вингер. А я играл в центре. Мне бы он никак не помешал.

А что ты думаешь об этом? — продолжил он.

Мне в голову сначала, кроме поздравлений, ничего не пришло. Но тут меня шибануло: а почему бы не проверить Гвардиолу?

Почему бы не проверить, важен ли ему сам футбол или он думает только о том, как выгнать меня из клуба.

Что я об этом думаю? — начал я.

-Да.

Ну, что я буду работать усерднее. Буду пахать как сумасшедший, чтобы заслужить место в команде. Я докажу, что я достаточно хорош, — сказал я, но сам даже и не верил в это.

Я никогда раньше так не подлизывался к тренеру. Моя философия всегда заключалась в том, чтобы моя игра говорила за меня. Говорить, что ты будешь выкладываться на все сто, просто смешно. Тебе платят, чтобы ты выкладывался на сто процентов. Но я просто пытался понять. Хотел услышать, что он скажет. Если бы он сказал «хорошо, посмотрим, как у тебя получится», это бы еще что-то значило. Но он просто смотрел на меня.

Я это знаю. Но как мы поступим? — спросил он.

Я буду усердно работать, и если вы посчитаете, что я достаточно хорош, я буду играть на какой захотите позиции, под или над Месси. Где угодно. Это вам решать.

Я это знаю. Но как мы поступим?

Он все время повторял одно и то же и ничего осмысленного не произносил. Он так не умеет. Но этого и не требовалось. Я все понял. Заработаю я место или нет, было совершенно не важно. Это личное. И вместо того, чтобы подойти и сказать, что я ему не нравлюсь, он пытался подсластить пилюлю размытыми фразами.

Как мы поступим?

Я буду вести себя, как остальные, буду играть за Месси, — сказал я.

Я это знаю. Но как мы поступим?

Это было смешно. Я думаю, он хотел, чтобы я ушел, крича, что я не понимаю этого и покидаю клуб. Тогда он сказал бы, что Златан и сам хотел покинуть клуб, что это было мое решение. Может, я и диковат, часто вступаю в споры. Но я знаю, когда нужно сдержаться. C объявления о трансфере я бы не получил ничего, так что я спокойно поблагодарил его за разговор и удалился.

Само собой, я был в ярости. Бесился. Но встреча все-таки была продуктивной. Я понял, в чем было дело. Он бы не позволил мне играть, даже научись я летать. Вопрос стоял так: смогу ли я ежедневно посещать тренировки, зная, что передо мной стоит вот этот парень. Я засомневался. Может быть, стоило сменить тактику. Я думал об этом. Я все время об этом думал.

Мы отправились в Южную Корею и Китай для предсезонных сборов, и я даже получил возможность сыграть в нескольких матчах. Но это ничего не значило. Просто ключевые игроки еще не вернулись с Чемпионата мира. Я все еще был белой вороной, и Гвардиола держал дистанцию. Если ему что-то было нужно, он подсылал кого-то со мной поговорить. СМИ вышли из-под контроля. Все лето продолжалось: Что происходит со Златаном? Перейдет ли он куда-то? Или останется? Они постоянно ходили за мной, да и за Гвардиолой, по пятам. Его постоянно об этом спрашивали, и что вы думаете он сказал? Что-нибудь прямое, типа «я не люблю Златана и хочу от него избавиться»? Как бы не так. Он чувствовал дискомфорт, и вместе с ним просто уходил.

Златан сам решит свое будущее.

Полная чушь. Что-то внутри меня уже начало пульсировать. Я был словно под огнем, ярость меня переполняла. И хотелось сделать что-то такое...взрывное. Но...как? Что-то внутри уже зажглось. Я понял, началась новая стадия. Теперь это была не просто война. Теперь началась борьба на трансферном рынке, а это я люблю, ведь на моей стороне лучший из лучших в этом деле — Мино. Мы все время общались с ним, и решили действовать жестко. Другого Гвардиола и не заслуживает.В Южной Корее я встретился с Хосепом Марией Бартомеу, новым вице-президентом клуба. Мы сидели в отеле и разговаривали. Парень хотя бы откровенен.

Златан, если у тебя есть какие-то предложения, обдумай их, — сказал он.