Я — Златан - Златан Ибрагимович

тестует против главной испанской власти, и прочая политическая фигня. Кроме всего прочего, у клубов разная философия. «Мы, «Барселона», не возносим себя до небес. Мы не «Реал». JVIbi летаем обычными самолетами». Так мне сказали, и это звучало вполне обоснованно. Я полетел через SpanAir и приземлился в Барселоне в 17:15. И если я до этого не понимал всех масштабов этого перехода, то понял сейчас.

Хаос — это не то слово. Сотни фанатов и журналистов ждали меня, все газетные страницы только об этом и писали. Люди говорили об «Ибрамании». Кошмар какой-то. Я не просто стал самой дорогой покупкой «Барселоны». Никакой новичок не привлекал такого внимания. Меня должны были представить на «Камп Ноу» вечером. Это клубная традиция. Когда переходил Роналдиньо, в 2003-м году, его приветствовали около 30 тысяч человек. Столько же человек приветствовало Тьерри Анри. А сейчас... как минимум, в два раза больше. И они ждали меня. Мурашки по коже бежали, честное слово. Меня вывели через чёрный ход аэропорта и повезли на специальной машине на стадион.

Сначала прошла пресс-конференция. Несколько сотен журналистов толкались в комнате, как в банке с вареньем. Они нервничали: почему он не выходит? Но мы не могли выйти, потому что Это’о добавил сложностей «Интеру» на самом флажке. «Барселона» ждала окончательного подтверждения сделки. Время шло. Голоса, доносящиеся из комнаты, были все более взволнованными. Назревал бунт. Мы слышали все это очень четко, как будто мы находимся в центре событий. Я, Мино, Лапорта и другие шишки сидели за кулисами и ждали. Что же там происходило? Как долго еще сидеть?

Надоело, — сказал Мино.

Нам нужно подтверждение...

Да пошло оно, — сказал он, подзывая остальных. Мы наконец вошли.

Так много репортеров я никогда не видел. Пока я отвечал на их вопросы, я слышал рев со стадиона. Сумасшествие, да и только. Когда я вышел с пресс-конференции, я пошел надеть форму «Барсы». Мне дали 9-й номер, тот же номер, под которым играл Роналдо, когда он играл в клубе. Это очень эмоционально. Градус на стадионе был очень высок. 60 или 70 тысяч человек было на трибунах. Несколько глубоких вдохов — и я вышел к ним. Никогда, наверно, не смогу описать это.

Держу в руках мяч и иду к специально установленной трибуне. Толпа рычит и выкрикивает мое имя. Весь стадион рукоплещет. Пресс-атташе бегает вокруг меня и говорит всякую фигню в духе: «Скажи Visca Ваг^а!» Это означало «Вперед, “Барса”!» Я сделал то, что он говорил мне — пожонглировал мячом, вверх, вниз, на грудь, головой, пяткой. Болельщикам нужно было большее, и я поцеловал эмблему клуба на форме. Про это стоит рассказать. Потом начали говорить, мол, как он мог поцеловать клубную эмблему? Ведь он только что ушел из «Интера»? Ему что, плевать на старых фанатов? Люди жаловались по этому поводу. Появились даже комедийные скетчи по телевизору и прочее дерьмо. Но меня попросили сделать это. Они с ума сходили, прикрикивая: «Поцелуй эмблему, поцелуй эмблему». Я сделал то, что они просили, я подчинился. Все тело вибрировало в этот момент. Помню, как я хотел вернуться в раздевалку и успокоиться.

Адреналин витал в воздухе. Я дрожал. Когда все это закончилось, я посмотрел на Мино. Он не отставал более чем на десять метров. В такие моменты он был для меня всем. Мы вместе зашли в раздевалку и посмотрели на все имена на стене: Месси, Хави, Иньеста, Анри, Максвелл. И мое — Ибрагимович. Я снова посмотрел на Мино. Он был поражен. Как будто он стал родителем. Никто из нас не мог тогда полностью осознать происшедшее. Все было гораздо круче, чем мы могли это себе представить. Затем мне пришло сообщение. Кто же это был? Это был Патрик Виейра. «Наслаждайся, — написал он. — Это не с каждым происходит». Можно слышать разную хрень от разных людей. Но когда ктото типа Виейра посылает тебе такое сообщение, ты понимаешь, что стал частью чего-то невероятного. Я присел, чтобы спокойно подышать.

Впоследствии я сказал журналистам: «Я самый счастливый человек в мире! Это лучшее событие моей жизни после рождения сыновей». В подобных ситуациях такие вещи говорят все спортсмены. Но я не лукавил, так действительно и было. Событие было очень большим. Я поехал в отель Princesa Sofia. И его осаждали фанаты, для которых делом всей жизни было получить шанс увидеть меня, сидящего в лобби и пьющего кофе.

Неудивительно, что той самой ночью мне было очень трудно заснуть. Я не контролировал тело, да и рука болела. Хотя, я долго об этом не думал, потому что и без этого было, о чем подумать. Я никак не мог предположить, что уже завтра, при медосмотре,

возникнут проблемы. Это обычное дело при смене клуба — тщательное обследование. Вес, рост, количество жира в организме, готовность к матчу.

На обследовании я сказал: «Рука болит». Мне сделали рентген.

Рука оказалось сломанной. Перелом! Безумие. При смене клуба важно пройти предсезонные сборы, чтобы узнать партнеров по команде, их стиль игры. Это вообще не должно было обсуждаться, и решение надо было принять быстро. Я поговорил с Гвардиолой, с тренером. Он казался приятным и сказал, что сожалел о том, что его не было на официальной презентации. Он был в Лондоне. Как и все остальные, он заявил, что мне нужно прийти в форму как можно скорее. Они не хотели рисковать, поэтому было решено сразу прооперировать меня.

Ортопед вживил две стальные пластины в руку, чтобы зафиксировать перелом и ускорить восстановление. Тем же днем я полетел в тренировочный лагерь в Лос-Анджелесе. Абсурдно, в каком-то смысле — я ведь вот только что тут был. C «Интером». Теперь я летел туда в новой команде и с огромным гипсом на руке. До полного восстановления должно было пройти три недели. По меньшей мере.

ГЛАВА 24

Нам предстояло сыграть с мадридским «Реалом» на «Камп Ноу». Это было в ноябре 2009-го. Я 15 дней отсутствовал. У меня все еще были боли в бедре, поэтому я начинал на скамейке, что, конечно, меня не радовало. Не каждый день все-таки Эль Класико. Давление сумасшедшее. Настоящая война. Газеты выпускают специальные дополнения, страниц по 60. Ни о чем другом больше не говорят. Большие команды, заклятые враги.

Я хорошо начал сезон, несмотря на небольшой перелом руки. Я забил 5 голов в первых 5 матчах чемпионата и имел высокие оценки. Неплохо. Было понятно, что нужно показывать себя именно в Ла Лиге. «Реал» и «Барса» потратили почти два с половиной миллиарда шведских крон на Кака, Криштиану и меня, что помогло обставить Серию А и АПЛ. Ла Лига была на коне. И все должно было быть замечательно. Так я думал.

Даже на предсезонных сборах, когда я бегал с гипсом, я стал частью этой банды. C языком было, конечно, непросто, поэтому я тусовался рядом с теми, кто говорил на английском, с Тьерри Анри и Максвеллом. Но ладил я со всеми. Месси, Хави и Иньеста — славные ребята. Эта низкорослая троица была легка как на поле, так и в общении. Не было ничего вроде «Я тут самый крутой», и этих бесконечных показов мод в раздевалке, которые я встречал в Италии, здесь тоже не было. Месси и компания обычно ходили в тренировочных костюмах и были довольно скромны. Но было одно но. Гвардиола.

Он выглядел как обычно. Подходил пообщаться со мной после каждой тренировки. Он хотел помочь мне влиться в коллектив, ведь у клуба действительно специфическая атмосфера. Это сразу чувствовалось. Что-то похожее на школу, как «Аякс». Но это «Барса», лучшая команда мира. Я ожидал увидеть здесь другие настроения. Но здесь все были тихими и вежливыми командными игроками. Иногда я думал: но ведь эти ребята суперзвезды, почему же они ведут себя как школьники? Хотя может это и хорошо, а я просто не понимаю. Но меня все же интересовало: как бы эти ребята выглядели в Италии? Как боги.

Но сейчас они все подчинялись Пепу Гвардиоле. Гвардиола каталонец. Бывший полузащитник. Он 5 или 6 раз выигрывал Jla Лигу с «Барсой», а в 1997-м стал ее капитаном. Когда я пришел в команду, он уже 2 года руководил клубом, и делал это достаточно успешно. Он определенно заслуживал уважения, поэтому я посчитал логичным попытаться вписаться в его структуру работы. Это не было для меня чем-то незнакомым, я ведь несколько раз менял клубы, и никогда не получалось просто так войти в коллектив. Для начала нужно разведать: кто силен, а кто слаб, над кем можно пошутить, а с кем нужно держаться вместе.

В то же время, я ведь прекрасно знаю себя. У меня были конкретные доводы о том, что я с моим менталитетом победителя могу значить для команды. Как правило, я старался сразу привлечь к себе внимание, много шутил. Не так давно я в шутку пнул Чиппена Вильхельмсона на тренировке шведской сборной. И когда я открыл газеты на следующий день, я не мог поверить своим глазам. Люди увидели в этом жестокость и агрессию. Но это ж яйца выеденного не стоило, ерунда какая-то. Мы так делаем иногда. Нельзя быть всегда серьезными. Мы здоровые парни, которые целый день вместе, поэтому позволяем себе какие-то шуточки, чтобы не сойти с ума. Ничего особенного. Юмор такой. А вот в «Барсе» было скучно. Я был паинькой, не позволял себе кричать на кого-то на поле.