Другая жизнь (So Much for That) - Лайонел Шрайвер

Более того, несмотря на все заявления о том, что на чью долю выпало больше мучений – не предмет для «обсуждений», Джексон все же задавался вопросом: неужели Шеп намерен соревноваться с ним в этом? Шеп всегда считал себя героем, стойко выносящим все трудности, этаким атлантом, на плечах которого бременем лежала ответственность за судьбы народов. Джексон устал от его добродетели – умеющий сопереживать, готовый из кожи вон вылезти ради того, чтобы помочь, но легковерный и наивный – может быть, настало время научить этого болвана, как себя вести: «Слушай, не надо сразу вытаскивать чековую книжку; ты с ума сошел».

На Флику приходилось тратить намного больше, чем Шеп мог представить, но сейчас Джексон был готов признать, что Шеп находится в гораздо более сложном положении в связи с болезнью Глинис. Конечно, Шеп не первый, кто сталкивается с тем, что человек, которого ты любишь, может умереть. Иногда ему хотелось изо всех сил встряхнуть Шепа. Теперь ты понимаешь, как я живу с тех самых пор, как Флике поставили диагноз еще в родильном отделении, когда она не закричала? Когда ждешь, что этот человечек изменит твою жизнь, сделает ее более значимой, а он разрушает ее, и выход тебе никто не помогает найти, и ты думаешь: черт возьми, а стоит ли вообще жить? Шепу не понять, что, несмотря на то что Флика выросла и теперь сама способна справиться с баночкой «Комплита», ее отец все равно просыпается по привычке в четыре утра, выходит из спальни под предлогом попить воды, а на самом деле просто постоять у комнаты Флики и убедиться, что она жива. Большинство таких детей так и уходят: ложатся спать и больше не просыпаются. Ерунда по сравнению с последними результатами томографии, судя по которым у Глинис чертовски неоптимистичные перспективы. Но у Флики никогда не будет таких результатов, которые позволят ей в будущем сделать карьеру и иметь детей. Во время разговора Джексон был занят только мыслями о поддержке друга, поэтому не сказал, что позавчера Флику положили в «Нью-Йорк методист». У нее опять возникло воспаление в легких, что последнее время случалось слишком часто, с каждым разом становясь все серьезнее. Антибиотики помогали плохо, внутри скопилась какая-то гадость, на которую невозможно воздействовать никакими лекарствами. В семье возникло напряжение, как в тот вечер, когда он дал девочкам тест для восьмого класса 1895 года, после этого он уже больше не подшучивал над ними.

По мере их приближения к офису Шеп немного воспрянул духом, хотя это было больше похоже на следование заповеди «Подставь другую щеку».

– Ты подумал о свободном вечере?

Словно они и не переругивались совсем недавно, как два глупца.

– Ах да, – кивнул Джексон. – Праздник по поводу результатов исследования Глинис. Я посмотрю в ежедневнике, потом поговорим.

Он смутился, вспомнив о приглашении, сам не понимая, то ли он завидует Глинис, то ли не верит в положительные результаты тестов.

Глава 13

Шепард Армстронг Накер

Номер счета в «Мерил Линч» 934-23F917

1 августа 2005 – 31 августа 2005

Стоимость портфеля ценных бумаг: $274 530,68

Шеп в спешке пробежал глазами список дел на день. Заскочить за продуктами. Купить уголь. Нарезать овощей, которые никто никогда не ест. Приготовить дип – несмотря на его отвращение к рецепту Нэнси, он решил остановиться именно на нем, поскольку ничего другого просто не приходило в голову. Завернуть в фольгу картофель. Накрыть на стол – с чувством некоторого разочарования, поскольку нельзя будет использовать для подачи лопаточку для рыбы работы Глинис.

Гости опаздывали. Каждый пункт из списка был выполнен и зачеркнут. Шепу нечем было заняться. Он невольно перенял скептицизм жены в отношении его веры в идиллическую Последующую жизнь, но отсутствие четкого плана было тем, что в эти дни Шеп совершенно не мог выносить. В определенной степени именно из-за послеобеденного безделья и возникала та трещина в отношениях, которая постепенно превращалась в пропасть. Вчера после полудня Шеп вновь обрел почву под ногами. Он был готов броситься вниз с отвесной скалы в пучину жизни. Следовательно, привычное буйное течение вечера повторится вновь. Шеп с волнением приступал к каждой новой задаче – исполнял все предписания, организовывал транспорт и сопровождение для каждой встречи, приносил напитки, взбивал подушки и поднимал ноги. И внезапно ему стало нечего делать.

Он дважды проверил, удобно ли Глинис устроилась на террасе. Очень удобно; она расслабилась и заснула. После того как оделась к вечеру, Глинис казалась совершенно изможденной. Ему не следовало организовывать этот ужин, неразумно было хотеть, чтобы у Глинис появилась возможность окунуться в прежнюю жизнь. Ожидание отвратительно. Но им пришлось ждать два с половиной месяца, прежде чем друзья выбрали время прийти к ним в гости. У него не было желания отменять ужин и опять начинать долгий выбор подходящей даты, постоянно согласовывая день с Джексоном. Он высыпал уголь и подготовил барбекю слишком рано. Пламя было сильным для стейков. А ведь мясо для нью-йоркских стрип-стейков стоило восемнадцать долларов за килограмм. Ладно, не важно. А если ему все равно, зачем он за все это платил? Шеп стал задумываться: зачем они вообще пригласили друзей на ужин? И зачем люди ходят друг к другу на ужин? Зачем с кем-то разговаривают? Или его просто волновал вопрос, о чем лично ему разговаривать с Джексоном?

В результате Шеп взял шланг и пошел к фонтану на заднем Дворе: довольно странному сооружению, но очень нарядному, с вертушкой, гребным колесом и прикрепленной наверху пластиковой коробкой для завтраков с изображением Снупи, которая никогда не нравилась Заку, даже когда ему было девять лет; вода красиво переливалась по лопастям. Сначала фонтан очень радовал его еще и тем, что не потребовал больших затрат на создание, но потом хитроумная штука стала казаться смешной и глупой, он относился к нему с неожиданным пренебрежением и называл «гидравлическим сооружением».

Прошел почти час с оговоренного времени, когда во дворе появился Джексон с пакетами, полными выпивки, – там было не только вино и пиво, но, кажется, весь ассортимент супермаркета, словно основной целью вечера было напиться. Может, все же Шепу надо было позвонить и предупредить их о том, что повод для ужина изменился.

– Меня убивают, – начал Джексон, и стало ясно, что сегодня он не остановится, – все эти перекрестки в Бруклине. Они понаставили на каждом копов, которые только и делают – и больше ничего! – что лавируют между машинами, двигающимися согласно сигналам светофора. Неужели нам так нужен какой-то придурок, который будет махать налево, когда на светофоре загорается стрелка налево? Зачем нам платить за то, чтобы это пугало торчало посреди перекрестка, когда светофор прекрасно всем виден? Хотя существуют моменты, когда копы не стоят на дороге, – это когда светофор ломается. Он показывает черный свет, начинается неразбериха и?.. Тут как раз ни одного копа.

Да, это будет долгий вечер.

– И появляются самыми последними, – продолжил он, нарезая лайм.

Перебивать Джексона не было никакого смысла, он похож на фонтан во дворе, который в любом случае будет без устали гонять вверх-вниз два галлона воды, заранее залитые Шепом.

– Знаешь, а в центре, – не унимался Джексон, – прямо рядом с мэрией совершенно невозможно припарковаться. Видимо, тому есть какая-то причина, это Нью-Йорк, приходится мириться. А все потому, что в правительстве одни сатрапы. Городом выдано 142 тысячи пропусков, разрешающих не повиноваться правилам. Эти шишки наклеивают карточку на лобовое стекло и ставят машины даже там, где висит знак «стоянка запрещена». В Нижнем Манхэттене более 11 тысяч мест, где можно бесплатно поставить машину. Знаете, сколько из них остается простым водителям? Шестьсот шестьдесят пять. Это не демократия, это какая-то тирания. Мы платим за новый асфальт, бордюрный камень, за ремонт дорог, а нас посылают к черту и не дают припарковаться, а сами паркуются где хотят, бесплатно и еще стоят столько, сколько пожелают.

Шеп прекрасно знал, что найти место для стоянки в Нижнем Манхэттене невозможно, и не думал об этом. Он обменялся взглядами с Кэрол, которая явно чувствовала себя смущенной.

– Это Джексон так неуклюже пытается извиниться за опоздание, – сказала она. – Он настоял на том, чтобы мы купили выпивку в «Асторе» на Лафайет, якобы текила там дешевле, и мы сорок пять минут искали место для парковки. И поскольку это не Нижний Манхэттен, возможности свалить все на мэрию у нас нет.

Естественно, Кэрол предложила помочь, в то время как Джексон разбрызгал сок лайма по столешнице и Шеп принялся все убирать. И конечно, она изъявила желание поздороваться с Глинис. Шеп поспешил на веранду, разбудить жену, чтобы гости при виде Глинис в состоянии полного расслабления не решили, что ей плохо и не стали ее жалеть вместо того, чтобы радостно поприветствовать. Однако он немного опоздал и не успел надеть на нее тюрбан, упавший на пол во время сна. Глинис всегда тщательно следила за тем, как выглядит, была высокого мнения о себе, такой осталась и сейчас.