В паре с сотым - Георгий Голубев

"Фоккеры" под натиском краснозвездных машин пытались встать в оборонительный круг, но замкнуть его из-за наших активных атак им никак не удавалось.

Четверка Сухова, набиравшая высоту, была атакована "мессерами". Кутищев вовремя заметил это и заградительным огнем не подпустил их к товарищам. "Мессеры" ушли вверх. Но сам Кутищев оказался в опасности: на него насел "фоккер", и теперь уже я пришел товарищу на выручку и отбил атаку.

Наблюдаю за "фоккером". Вот он выполнил переворот, идет вниз, пикирует. Явно намерен кого-то атаковать. Присмотрелся. Вот оно что! Оказывается, в это время у земли работали наши штурмовики. Переворот - и мой истребитель преследует врага. Короткой очередью отпугиваю "фоккера", и его "интерес" к "илам" тут же пропадает: надо спасать собственную шкуру! "Фоккер" боевым разворотом в сторону солнца пытается уйти из-под моего огня.

Неотвязно следую за ним. Нас разделяет метров сто. Противник перекладывает машину с крыла на крыло, и я не пропускаю удобного момента нажимаю гашетку. Еще одним истребителем у врага стало меньше!

Лейтенант Березкин, находившийся в течение всего боя "на высоте положения" - над боевым порядком - увидел, как один "фоккер" проник в нашу группу и виражит там. "Того и гляди, кого-нибудь собьет!" -забеспокоился Березкин. Посмотрел вверх. Противника нет. Значит...

Вячеслав тут же выполняет глубокую спираль и выходит "фокке-вульфу" в хвост. Расстояние сокращается, летчик сосредоточен, - бить надо только наверняка! Фашист заметил погоню и что было силы потянул ручку на себя.

- Не уйдешь! - произнес Березкин и тоже потянул ручку. И когда до противника осталось метров пятьдесят, Березкин дал очередь. "Фоккер" вспыхнул и камнем пошел к земле.

Воздушный бой стал постепенно ослабевать, а вскоре и вовсе прекратился. Вражеских машин уже не было - мы своей восьмеркой остались хозяевами положения.

Сухов запросил наземную станцию, можно ли выполнить "тридцать три" - и получил от "Тигра" согласие: значит, идем на свой аэродром.

В полку уже знали о нашем бое, и пока мы еще находились в воздухе, там уже дописывался боевой листок.

Плотным строем восьмерка прошла над аэродромом. Ведущий скомандовал:

- Роспуск!

Садились, заруливали, покидали кабину - и спешили к своему ведущему на доклад. Здесь, в ожидании пока за нами подойдет машина, Сухов накоротке сделал разбор.

Машина подъехала и, забрав нас, доставила прямо к командному пункту. Старший лейтенант Сухов подошел к командиру, четко вскинул руку, стал докладывать:

- Товарищ майор, задача на прикрытие войск в районе Зелессен Шпремберг - Шпревитц выполнена. Вели бой с тремя группами вражеских самолетов общим количеством двадцать машин, сбили девять...

Командир улыбается: приятная весть радует его. Уточнил, кто сколько сбил. Сухов сказал:

- Бондаренко и Голубев - по два, Кутищев, Кудинов и Березин - по одному.

- А вы?

- И я два...

- Молодцы, ребята! - сказал замполит. А командир добавил:

- Теперь - отдыхать: работенка предстоит еще немалая.

ВРАГ НЕ СДАЕТСЯ

По окончании летного дня, уже в сумерки, усталые от напряженных воздушных боев, мы, прежде чем пойти отдыхать, спешили взглянуть на карту. Красные флажки стремительно перемещались все дальше и дальше на запад. Нам виделись огромные клещи возмездия, могучей и сильной рукой фронтов сжимавшие кольцо вокруг Берлина. Войска под командованием Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова, К. К. Рокоссовского, И. С. Конева, сокрушая на своем пути вражескую оборону, неудержимой лавиной продвигались к столице рейха.

В районе Бреслау и Котбуса были окружены крупные группировки противника. Не сбавляя темпа, наступавшие фронты двигались вперед, оставив блокированного противника у себя в тылу.

Советские воины - от солдата до маршала - были охвачены единым порывом: "Даешь Берлин!". Он был совсем уже недалеко. А там близка и Победа!.. И войска спешили, и не было силы, способной устоять перед их натиском, способной остановить неудержимый "девятый" вал.

Сверху мне всякий раз отчетливо видны бесконечные вереницы автомашин с войсками, боеприпасами, другими важными грузами. Спешат на запад железнодорожные составы. Волна за волной идут на запад тяжело груженные бомбардировщики - "Туполевы", "петляковы", над самой землей проносятся "ильюшины" - "ди шварце тодт", как окрестили их сами гитлеровцы. Небольшими труппами, на разных высотах, стремительно проносятся юркие истребители "лавочкины", "Яковлевы".. Они прикрывают своих боевых товарищей из бомбардировочных и штурмовых полков, очищают небо от врага.

Всей своей мощью наша армия нацелилась в сердце фашизма.

Гитлеровцы отступали. Противник поспешно покинул и аэродром Ютерборг, что 8 шестидесяти километрах юго-западнее Берлина. Этот аэродром - один из старейших в Германии. Еще в недавнем прошлом здесь находилась высшая школа воздушного боя, готовившая асов для гитлеровских "Люфтваффе".

Теперь в Ютерборге - один из полков нашей дивизии, а именно 104-й гвардейский истребительный, который и прикрывал свои войска в районе Берлина.

Штаб дивизии в это время находился вместе с 16-м гвардейским истребительным авиаполком в Бурау.

После обеда, часов в шестнадцать, командир дивизии полковник Покрышкин вызвал меня к себе и велел подготовить наши самолеты к вылету. Я спросил:

- Пойдем на боевое задание?

- Нет, - ответил Александр Иванович, - слетаем в сто четвертый, в Ютерборг, посмотрим, как разместились, как там идут дела. Полетим рано утром... Да, передай, чтобы Ут-2 тоже подготовили: если погоды не будет, полетим на нем...

Не раз я убеждался в предусмотрительности своего командира. И на этот раз он тоже оказался прав: поднявшись рано утром следующего дня, я сразу же глянул в окно. Погоды не было: низкая облачность нависла над землей, видимость не превышала 150 метров. В считанные минуты оделся, поспешил к метеорологам. Александр Иванович уже проанализировал с ними обстановку.

- Готовь у-тэ-два! - приказал он мне. - Минут через пятнадцать подъеду...

Вскоре мы уже были в воздухе. Шли на высоте метров 30-40. Покрышкин отлично ориентировался, как мы, летчики, порой говорим, "по столбам", и через час мы были над Ютерборгом. Сделали круг, совершили посадку. Нас встретили командир части полковник Бобров и его замполит. Комдив поздоровался с ними, сел в машину и сказал:

- На командный пункт!

В ожидании техника я остался у самолета. Вскоре подъехал инженер полка с несколькими техниками. Я сказал, что замечаний нет и выразил желание осмотреть аэродром и городок. Один из техников занялся осмотром и подготовкой нашего самолета к очередному вылету, а мы поехали к ангарам. Они наполовину оказались заглубленными, и только немного стены и крыша выходили на поверхность. В ангарах еще стояла "мессершмитты" и "фокке-вульфы", очевидно, выведенные из строя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});