Библиотекарь рун. Том 2 - Ким Савин

на шлюпке сам поплыл! Торжества сразу поугасли, но спорить с собой Марвин, видимо, давно всех отучил.

Наша же троица, переоделась во что было сухого, и принялась обсуждать между собой перипетии боя. На мне была и коррекция нашего курса по Кванту на кашалоте. Угу, жадный огневик свою добычу и в открытом море найдет — путеводная жаба подсказывает.

Добычу нашли, закрепили для буксировки, я подморозил тушу и мы потащились домой. Да, нужен пароход будет — по-любому. Точнее, «по-магически»…

В остаток пути мы с парнями общались уже больше «за жизнь». Я выбрал момент и уточнил у Уроша — ситуацию с графским родом Олана Гран Бюсси, товарища Адэйра и поклонника Тинасс. Так-то еще сам Аманар обозначил, что договоров не было, а сейчас и быть не может. Ну, а с деталями — отправил к своему наследнику, мол — общайтесь.

— Знаешь, Артон, граф был в союзном клане азалийцев и отец не возражал против ухаживаний виконта за Тинасс. Сестре Олан нравился, да и сейчас нравится, наверное. По ее немногим откровениям — ухаживать он умеет, умен, приятен. Но чего-то более серьезного — там пока не возникло, как мне кажется. А вот достаточно резкое наставление отца летом — присмотреться к тебе, сестренку взбесило. Она из нас всех — с отцом по характеру сильнее всего и схожа. Вот и…

* * *

По возвращении в порт и замок Урош наша история со змеем вызвала ажиотаж, но достаточно короткий. Такие встречи нередко случались с моряками Лагоса и далеко не всегда оканчивались столкновением или, тем более, всеобщей гибелью. К области легенд относились случаи, когда (якобы) флоту кораблей удавалось змея прикончить, но достоверных доказательств тому не было.

Я сам, например, не был уверен до конца в искусственном происхождении этого нелюбителя прохлады. Во всяком случае — в целенаправленной искусственности. Может это и мутант какой. Вот если расшифруются когда-нибудь его послания — тогда и будет ответ. Или змей попадется (а лучше не надо!) более разговорчивый в ментальном плане.

То, что нас не сожрали — соотносилось с когда-то читанном мною давным-давно в научно-популярном журнале об ископаемых здоровых змеюках. По особенностям анатомии определили, что питались эти гиганты преимущественно рыбой. Наш «знакомец» мог, конечно, человека проглотить не напрягаясь, но в его «эмоциях» я ощущал в основном любопытство. В плане еды — мелкий детеныш кашалота — заменил бы ему экипаж целой флотилии. Только вот от китенка у змея рожа треснет, причем буквально, а от человеков — может язва развиться. Моряки, конечно, в латах железных «редко» попадаются, но проглотить кого-то с саблей или алебардой — та еще диета. Даже для существа с магией.

Поэтому восторги быстро сошли на нет, замененные обсуждением деловых аспектов турпоездки. По итогам переговоров — более крупный кашалот обошелся мне в те же 800 крон, что и выкупленный «из наличия», с учетом моего и Эдона деятельного участия в охоте. А за рамками финансов было и важное другое. Берке и Беры в первый раз сражались вместе с Урошами против общего врага. И отметил это не только Амаран.

На прощальном обеде, перед нашим отъездом, Тинасс уже не фыркала на каждую мою реплику (только через одну), а Эдону — даже что-то отвечала без привычной (в мой адрес) язвительности. Мелкий Итри тоже во всю расспрашивал всех участников событий о «повержении» морского монстра. М-да. Хорошенькое повержение было — «да ну вас на фиг, холодно с вами играться». О чем я, собственно, и рассказывал. Хотя барон все равно «понимающе» сверкал глазами, мол, понимаю, дезининформация — наше все, а потом — «взрослую» правду расскажешь в кабинете.

Как-то ненавязчиво, за десертом, разговор вышел на новогодние празднования и завершился общим (почти) намерением — собраться молодежью трех баронств после семейных торжеств. Молодец, товарищ барон, включил, наконец, свое знаменитое «интриганство» — через Меддура! Получалось, что раут будет организован или у Урошей, или в Пади, а его окончательный формат еще согласуют бароны. С чем нас и проводили до уже подоспевшего химеромобиля. Разделка и перевозка в Падь предыдущего кита уже заканчивалась, а счастливые «подрядные организации» местных должны были сами справиться и с новым заказом.

В карете, уже в спокойной обстановке, я стал распрашивать Эдона о причинах его решения отправиться на морскую охоту:

— Эд, как тебе Тинасс, если честно?

— Хм, яркая девушка, что тут скажешь… Тебя, вот, только недолюбливает, геройского такого парня, — ухмыльнулся Эдон. — А так, обрадовал нас батюшка, конечно, родовой необходимостью, что тут говорить. Но я — наследник, других вариантов у меня с детства и не было, кроме как к династическому браку готовиться. Да и про Урошей папа еще летом намекал. А пригляделся к Тинасс — и красивая, и характер есть, не клуша какая-нибудь… А Конану… Ладно, чего там теперь… Была у него зазноба в Уртире, да не про его честь. Сама-то девица еще смотрела на Кона в начале, а потом родители, видать, прознали да накрутили ей хвост. А Кон, хоть и легче по жизни ко всему относится, но здесь… — запала ему в душу та милашка герцогская из Урмарэ…

На титуле девицы я слегка напрягся:

— А что за род? — уточнил я, успокаивая себя тем, что Беленус был сыном одного из восточных герцогов Азалии.

— Да они не из Урмарэ, с востока. Селма гран Ранье. Брат ее младший, наследник, вроде, еще с вами учится

Финиш. Растудыть в качель…

— Кхм… кхм, -запершило у меня в горле, — а вы в курсе, что это род менталистов? Точно там никакого вмешательства брату в мозги не было? Братца ее знаю и не особо этому рад. И к баронствам там, похоже, отношение как к своему имуществу и магию свою применять паренек не стеснялся, где правилами это не приветствуется совсем.

— То, какая магия у них родовая, понятно, знали в Универе все. Чтобы она там кого приворожить могла… Знаешь, у нее и так толпа поклонников бегала хвостом — впору отворотами заниматься.

Ладно, отшили Конана, может оно и спокойнее будет. Но аристократический мир оказывался чертовски тесен. И для последующих раскладов зарубочку я сделаю себе про Ранье.

— Ладно, Кон захочет — поделится. Если просто не забудет. Все проходит и это пройдет, наверное, — отметил я с «высоты» своего формального семнадцатилетия. — А сам ты, выходит, против Тинасс не особо против?

— Она мне интересна, —