Под куполом - Стивен Кинг

— Поддерживайте ему затылок, — напомнил он. — Давите сильнее. Сильнее.

Барби уже было сделал шаг назад, и тут мальчик вдруг заговорил.

3

— Это Хэллоуин. Нельзя… мы не можем…

Прекратив скатывать в очередной тампон кусок рубашки, застыл Расти. Он словно вновь оказался в спальне своих дочерей, вслушиваясь в лепет Дженни: «Это Большая Тыква во всем виновата!»

Он кинул взгляд поверх голов на Линду. Она тоже услышала эти слова. Линда вытаращилась, раскрасневшиеся до этого щеки у нее моментально побелели.

— Линда! — позвал ее Расти. — Достань свою рацию! Свяжись с больницей! Скажи Твичу, чтобы пригнал санитарную…

— Огонь! — закричал Рори Динсмор высоким, срывающимся голосом. Лестер вытаращился на него, как, наверное, Моисей когда-то вытаращился на горящий куст. — Огонь! Автобус в огне! Все кричат! Берегитесь Хэллоуина!

Все вокруг притихли, прислушиваясь к крикам мальчика. Его услышал даже Джим Ренни, который именно в это время добрался до дальних спин и начал прокладывать себе локтями путь через толпу.

— Линда! — закричал Расти. — Свяжись с больницей. Нам нужна помощь!

Она моментально пришла в себя, словно кто-то всплеснул ладонями ей перед лицом. И сняла с пояса рацию уоки-токи.

Рори дернулся и скатился вниз на затоптанную траву, у него начались судороги.

— Что с ним такое? — это вскрикнул его отец.

— О Господи Иисусе, он умирает! — это его мать.

Расти перевернул судорожно дрожащего мальчика (стараясь при этом не думать о Дженни, но, конечно же, это было невозможно) и задрал ему подбородок, чтобы обеспечить лучшую вентиляцию легких.

— Давайте, отец, — напомнил он Алдену. — Не перекладывайте на меня всю работу. Беритесь за затылок. Давите на глазницу. Останавливаем кровотечение.

Нажатием можно было загнать еще глубже тот осколок, которым мальчику выбило глаз, но Расти займется этим позже. Если, конечно, мальчик не умрет прямо тут, на траве.

Почти рядом — однако же, так далеко — наконец подал голос один из солдат. Совсем еще юный, он выглядел напуганным и растерянным.

— Мы старались его остановить. Мальчик не слушал. Мы ничего не могли сделать.

Пит Фримэн, с фотоаппаратом, который висел на ремешке у него где-то возле колена, подарил молодому бойцу исключительно горькую улыбку.

— Вы знаете, нам это понятно. Если до этого у нас были хоть какие-то сомнения, то теперь их нет.

4

Не успел Барби раствориться в толпе, как его за локоть ухватил Мэл Ширлз.

— Убери от меня руки, — произнес Барби мягко.

Ширлз продемонстрировал зубы в собственной версии улыбки.

— И не мечтай, хуйло. — И тогда громко: — Шеф! Эй, шеф!

Питер Рендольф обернулся к нему, раздраженно хмурясь.

— Этот человек мне мешал, когда я старался очистить территорию. Я могу его арестовать?

Рендольф открыл, было, рот и, наверное, хотел сказать: «Не говори глупостей». Но сначала оглянулся вокруг. К небольшой компании наконец-то присоединился Джим Ренни и наблюдал, как Эверетт работает с мальчиком. Ригидными глазами закаменелой рептилии Ренни взглянул на Барби, перевел взгляд на Рендольфа и слегка кивнул.

Это заметил Мэл. Его улыбка стала еще шире.

— Джеки? Офицер Веттингтон, я хотел сказать. Можно у вас одолжить наручники.

Скалился и Джуниор с остальной частью своей стаи. Это зрелище было куда более интересным, чем какой-то истекающий кровью пацан, и намного более интересным занятием, чем разгонять толпу святош и тупиц с плакатами.

— Как не вертится, сученок, но расплата его найдет, Бааарби, — пропел Джуниор.

На лице Джеки читалось сомнение.

— Питер… шеф, я хотела сказать… думаю, этот человек только хотел помо…

— Закройте его, — перебил ее Рендольф. — Мы выясним, чего он хотел или не хотел позже. Сейчас мне нужно прекратить беспорядок здесь. — Он повысил голос: — Граждане, все закончилось! Все поразвлеклись, и видите, что вышло? А теперь расходитесь по своим домам.

Джеки уже отстегивала пластиковые наручники со своего пояса (она не собиралась отдавать их Мэлу Ширлзу, оденет их сама), но тут заговорила Джулия Шамвей. Она стояла прямо позади Рендольфа и Большого Джима (Большой Джим фактически отодвинул ее в сторону, когда сюда пробирался).

— На вашем месте я бы этого не делала, шеф Рендольф, если вы, конечно, не хотите, чтобы департамент полиции был обесславлен на первой странице «Демократа», — улыбнулась она своей фирменной улыбкой Моны Лизы. — Тем более, вы новичок на этой должности, и тому подобное.

— О чем это вы? — спросил Рендольф. Его взгляд стал еще более пасмурным, превратив лицо в неприятную, подряпанную маску.

Джулия показала ему свою фотокамеру — такую же, как и у Пита Фримэна, только немного более старой модели.

— У меня здесь несколько кадров: как мистер Барбара помогает Расти Эверетту с раненным мальчиком, в то время, как офицер Ширлз оттягивает оттуда мистера Барбару без всякой видимой причины… и кадр, где офицер Ширлз бьет мистера Барбару по губам. Тоже без всякой видимой причины. Я не очень ловкий фотограф, но этот кадр вышел вполне приличного качества. Хотите посмотреть, шеф Рендольф? Это просто, у меня цифровая камера.

Джулия все больше нравилась Барби, но он почему-то подумал, что с ее стороны это чистый блеф. Если она действительно что-то здесь фотографировала, почему тогда держит в левой руке крышку от объектива, словно только-только ее сняла?

— Это неправда, шеф, — заявил Мэл. — Он сам замахнулся на меня, чтобы ударить. Спросите Джуниора.

— Думаю, мои снимки вам покажут, что младший мистер Ренни был занят разгоном толпы и в то мгновение, когда был нанесен удар, стоял, обернувшись к ним спиной, — сказала Джулия.

Рендольф бросил на нее злой взгляд.

— Я могу конфисковать вашу фотокамеру. Как доказательство.

— Конечно, можете, — согласилась она радостно. — И Питер Фримэн снимет, как вы это будете делать. Тогда вы сможете конфисковать и его камеру… но все здесь увидят, как вы это будете делать.

— Джулия, на чьей вы стороне? — спросил Большой Джим. На его лице застыла фирменная улыбка — злая улыбка акулы, которая вот-вот откусит какому-то пухленькому пловцу кусок его сраки.

В ответ Джулия улыбнулась ему по-своему, глаза ее сияли прямо-таки детской заинтересованной невинностью.

— А что, у нас теперь разные законы, Джеймс? Там один… — показала она на ряд солдат, — а здесь другой?

Большой Джим ее понял, губы его изогнулись на другой манер, в улыбку противоположного сорта. И тогда он нетерпеливо махнул рукой Рендольфу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});